Книга Уничтожим всех уродов. Женщинам не понять, страница 38. Автор книги Борис Виан

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Уничтожим всех уродов. Женщинам не понять»

Cтраница 38

— Мне, впрочем, — заключает он, — они тоже надоели. Слишком уж они совершенны.

— Вы сами не знаете, чего хотите, — говорю я. Мы подходим к пляжу. Я толкаю Майка локтем в бок.

— Кто это?

К нам подходит молодой мужчина, очень высокий, с серебристыми волосами. Он в гражданском… Завидя нас, он улыбается. У него прекрасная выправка, он очень симпатичный и обольстительный.

— Каунт Гильберт, — шепчет Майк.

Ну и ну… Что же, нет никакого сомнения, что он — произведение Шутца. Я видел его прежде только на фото. Странно, что он побеспокоил себя по столь незначительному поводу. Все же он — крупная шишка.

Мы останавливаемся и приветствуем его.

— Мистер Бэйли? — говорит он. — Я видел ваши фотографии в спортивных журналах. — А вы? — обращается он к Майку.

— Майк Бокански, — говорю я. — Замещает Энди Сигмена.

— Рад вас видеть, — говорит он. — У вас удрученный вид. Надеюсь, все в порядке? Что вы сделали с моими матросами?

— О!. Им есть чем заняться, — отвечает Майк. Я провел эксперимент. И опасаюсь, как бы Маркус Шутц не счел его нецелесообразным.

Я объясняю Каунту Гильберту, что произошло, и он смеется от души.

— Пойдемте со мной, я вас угощаю, — говорит он. — Не беспокойтесь, все станет на свои места. Я прибыл сюда частным порядком.

— Надоело!.. — говорит Майк.

Он остановился. Весь его гнев разом выходит наружу.

— Женщины — шлюхи! Из кожи вон лезешь, чтобы накачать мускулы, стать красивым парнем, соблюдаешь чистоту, чтобы от тебя не шмонило за километр, стараешься не топать у соседей над головой, быть здоровым, стройным, а они, завидев первого попавшегося выродка, бросаются на него и насилуют, не разглядев даже, что у него вставные челюсти и дырявые легкие… Это мерзко. Это противоестественно. Это несправедливо, нечестно, недопустимо…

— Зря вы так говорите, — успокаивает его Гильберт.

Мы идем за ним. Я чувствую себя превосходно. Санди Лав, должно быть, проснулась в моей спальне в Лос-Анджелесе и ждет меня. Мона и Берил тоже… Жизнь прекрасна.

— Я разочарован, — говорит Майк. — Эти женщины вызывают у меня отвращение. Я подыщу себе громадную вонючую обезьяну.

Мы проходим на пляж Нас ждет катер, чтобы отвезти на миноносец.

— Садитесь, — говорит Гильберт. — Как только мои люди вернутся, мы возьмем курс на Лос-Анджелес, а там я обещаю вам сюрприз…

Он нагибается к Майку.

— Не хочу вас обнадеживать, но в настоящий момент в моем распоряжении находится секретарша-горбунья…

Глаза Майка вспыхивают.

— Она действительно некрасива?

— Она отвратительна! — уверяет Гильберт, широко улыбаясь. — И вдобавок — у нее деревянная нога!..

Женщинам не понять
I

Прежде всего, следовало бы запретить костюмированные балы. Они смертельно скучны, да и не пристало в двадцатом-то веке наряжаться сицилийским бандитом или оперным героем только лишь для того, чтобы с чистой совестью прийти в дом к людям, с чьей дочерью ты встречаешься, — а трудность заключалась именно в этом. Дело было 29 июня, а на следующий день Гая дебютировала в «свете». В Вашингтоне подобное мероприятие — все равно что наряд на кухню. Особенно для меня — только представьте себе: я знаю Гаю с самого детства, молочный брат, можно сказать. Я был просто обязан туда пойти — ее родители никогда бы не простили моего отсутствия.

Но Гая! Неужели нельзя было устроить свой первый светский бал, как это делают все нормальные люди? В обычном вечернем платье, а молодые люди — в смокингах? В семнадцать лет уже поздновато напяливать на себя весь этот театральный хлам — бессмыслица какая-то, к чему все это?

Я особенно не утруждал себя другими вопросами и продолжал бриться, поглядывая в увеличительное зеркало, мне вполне хватало и этих, чтобы окончательно рассвирепеть. Я мысленно представлял себе губы Гаи, ее руки и прочее — все в отличной спортивной форме и не нуждается в этом маскараде.

Да-с. Во мне нарастал гнев. Жаль, что здесь нет моего брательника Ричи, а то я попросил бы его измерить мне кровяное давление. Студенты-медики просто приходят в восторг, когда их об этом просят. Они тут же вытаскивают никелированные штучки со стрелками, циферблаты, трубочки и считают удары вашего сердца или измеряют объем легких, но ни одна из этих хреновин еще никому не принесла пользы. Но я отвлёкся. И я снова принялся думать о Гае.

Что ж, она сама нарвалась — я гримировался под женщину. И все ее дружки будут виться вокруг меня. Даже мое имя — Фрэнк — вполне годится, почти как Франка — славная выйдет шутка! Весь вечер Гая будет кусать локти, сожалея, что устроила этот костюмированный бал. Ведь самый лучший костюм для нее — маленький цветочек в зубах, а сзади — ее прелестная кожа, и больше ничего.

Через открытое окно я видел макушку статуи Макклелана на перекрестке Коннектикут авеню и Коламбии. Если распахнуть его пошире, можно заметить краешек флага Финского посольства между Вайоминг авеню и Калифорния стрит. Нет, плохо видно. Глаза режет. Закроем окно. Я вернулся к зеркалу.

После тщательного бритья кожа на лице стала гладкой, как у настоящей барышни. Немного жидкой пудры — и будет совсем хорошо. Единственное, за что я беспокоился, — голос. Ба!.. Пара стаканов — и никто из этих идиотов не обратит внимания. Самое смешное будет, когда Боб или Билл подойдут пригласить меня на танец… с накладной грудью моей матушки и в плотно облегающих трусах мне нечего опасаться со стороны внешних признаков, но, боюсь, я не смогу удержаться, чтобы не прыснуть от смеха.

Я особенно не ломал голову насчет костюма. Платье в стиле веселеньких 90-х годов, кружева, корсаж, пышная юбка, черные чулки со стрелками… и ботиночки из шевро, дети мои… Я раздобыл все это с помощью дружков, которые работали в театре.

Мне, пожалуй, следует представиться. Фрэнк Дикон, выпускник Гарварда (правда, не совсем по своей воле), имеется особо богатенький папаша и сверхдекоративная маман. Двадцать пять лет — выгляжу на семнадцать — вожу знакомство с подозрительными личностями: боксерами, пьяницами, задирами, а также с красивыми дамочками, которых любят за деньги, словом — прекрасная партия. Добрый малый. Сторонюсь интеллектуалов. Люблю спорт. Спокойные виды спорта: дзюдо, кетч, парусный спорт, немного гребли, лыжи и т. д. Внешне произвожу жалкое впечатление — семьдесят пять кило при объеме талии в пятьдесят шесть сантиметров. Моя мать обставила меня только на один. Но ей дорого пришлось платить массажистам. Я уселся перед зеркалом и взял в руки предмет, с помощью которого собирался подвергнуть себя пытке. Толстый батончик специального воска, купленный у маминого китайца; тот утверждал, что регулярно пользуется им для эпиляции ног своих клиенток. Зажигалка в одной руке, воск в другой; щелкаю кремнем — и синий язычок пламени принялся лизать полупрозрачный ствол. Воск начал таять. Я вытянул ногу и — бац! — прилепил штуковину к волоскам, «быстро размазывая», как было сказано в инструкции. Придя в чувство минут через пять, я сообразил, что, коли первая попытка обошлась мне в хрустальный торшер и зеркало два на два метра, отправлюсь-ка я, пожалуй, сам к маминому китайцу. Я посмотрел на часы. Успею. Я снял трубку. Черт с ними, с деньгами! — Алло! By Чанг? Это Фрэнк Дикон. У вас есть свободная минутка? Тот, естественно, говорит «да». — Я сейчас подойду, — сказал я. — Через пять секунд буду у вас. Все же для человека, который припадает на одну ногу, пять секунд маловато — я потратил все десять.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация