Ну, почему третий ее МЧ слово в слово повторяет формулу и первого, и второго, прощаясь навсегда?
– Ты слишком правильная. С тобой все предсказуемо.
Нет, вы слышали? Быть хорошей и правильной – это минус! Дефект!
В чем же ее вина? И что тут такого плохого – вот бы разобраться!
Что она делала не так? На свидания не опаздывала – и это раз! Не скандалила и уступала – и это два! Выполняла обещания, не давала поводов для ревности, утром готовила вкусный и здоровый завтрак, а вечером – романтический ужин при свечах, не приставала с расспросами, не клянчила подарки – и это тридцать три…
Придраться не к чему. А оказывается – вот: все плохо. Слишком хорошо – мужская психика такое не принимает.
И вот тебе, девица-душа, 28 годков. И ты со своей правильностью не нужна никому.
Она почитала умные книжки про это, разобралась. Мужики – охотники по природе. Им подавай риск, опасность, неожиданности, авантюры, адреналин, страсти-мордасти. Неужели все – охотники? Все до одного? Тогда ничего не поделаешь. Природу не изменить. Но ведь и себя не переделаешь. Что выросло, то выросло. А даже если и попытаться переделать, с чего начать? С капризов, скандалов, требований кофе в постель, ресторанов вечерами, с исчезновений, путаных объяснений, загадок… Чтоб сам старался. Они же только свои старания и усилия ценить умеют.
Мечтать не вредно. Но у нее так не получится. Потому что правильность ее генетически обусловленная. От правильной матери родилась точно такая же дочь. Это можно как-то изменить? Куда там! Это, может, как раз и называется родовое проклятие. Хотя… Мать же ухитрилась выйти замуж и родить себе дочуру. Но – были другие времена. Думали, что все у всех навечно срастается. И детей учили ненужным вещам: верности, терпению, уступчивости.
Уже само имя говорящее дали: Людмила. Это чтоб людям милой была. Лучше б придумали имя, от которого все с ходу в нее влюблялись бы. А то – она всем должна, ей никто.
Вот, пожалуйста: она лежит и оплакивает собственное одиночество, но разве ее оставят в покое! Телефон вибрирует, трещит, аж заходится весь: «Бери меня!»
Мама, кому еще и быть…
– Люд, пиши список, чего к дню рождения купить.
Даже не спрашивает, как дела, может она сейчас говорить и хочет ли. А вдруг у дочери денег нет на покупки? Или она не планирует посещение материнского праздника? Может же быть такое?
Теоретически – да. У разных там других. Но не в их семье. Как это может не хотеться на мамочкин юбилей?
Это невозможно. Неправильно.
Перед Людкиными глазами словно загорается красная слепящая лампа. Стоп глупости выдумывать! Ишь ты!
И вот она покорно записывает: майонез, горошек, огурцы соленые с рынка (проверить, чтоб хрустели), яйца, картошка, шампанское, водочка…
Естественно, путь ее предначертан: магазин, рынок, семейное торжество. Матери пятьдесят! Куда денешься?
Она тщательно замазывает синяки под глазами, румянит щеки, чернит ресницы, чтобы правильно, по-праздничному выглядеть и не отвечать на вопросы: «Что? Опять?»
Естественно, за столом тема «Людке двадцать восемь, а она еще не замужем» все равно всплывает. Еще бы!
– Я вот в 28 тебя уже в первый класс повела, а ты все ждешь, – весело упрекает хорошо закусившая и уже разрумянившаяся от стопочки мать.
– Другие времена, – утешают гости. – Они теперь не спешат. Им все веселье, удовольствия всякие подавай. Нагуляться хотят.
– И мы гуляли! И мы веселились! – не сдается мать. – Такое удумывали по молодости, до сих пор с Васькой ржем, как вспомним.
Васька – это верный муж и заботливый отец. Что-то Люда не слышала их «ржания». Интересно, что там за шутки юмора удумывала эта достойная чета. Мать уже завелась, не остановить:
– Мы ж с ним на кондитерской фабрике познакомились. Я с первого раза не поступила, он не поступил. Ну, надо было стаж зарабатывать, иначе в институт не возьмут. Вот меня мать и устроила укладчицей. Целый день конфеты в коробки укладывала, зефир в шоколаде, клюкву в сахаре. Поначалу объедалась сладостями. Потом от них аж тошнить стало. Иду на работу утром, а меня от запаха кондитерского тошнит. А денешься куда? Работать-то все равно надо. Тоска. И Васька вот тоже – тосковал. Укладываем это все добро по коробкам, а у самих скулы сводит. Тут смотрю: таракан семенит. Там тараканов было – не сосчитать. Ну, я со злости взяла, придавила да в коробку с зефиром и сунула. Васька в смех ударился. И я за ним. Представили себе, как открывает какой-нибудь начальник коробку, а там – «рыжий и усатый»… Вот и стали мы в каждую коробочку таракана подкладывать. Бумажку-то «укладчица №…» я все равно на самое видное место помещала. Я-то здесь при чем, что по фабрике насекомые шастают? Сам залез, сам уснул вечным сном. В общем, дел у нас прибавилось, но и производительность труда выросла. Наши портреты на стенд ударников повесили. А мы все думали: неужели никто не пожалуется? Что у нас за народ такой? Покупают за свои деньги коробку с тараканами и лень даже пойти повозникать. Потом, правда, кому-то серьезному наш подарок попался. Закрыли на дезинфекцию. Но это мы уже увольнялись. Эх! До сих пор вспоминать смешно, да, Вась?
Отец довольно кивнул, мол, бывали дни веселые, гулял я, молодец. Гости выпили за юмор, радость и веселье.
Людка осмысливала услышанное. Жаль, раньше она эту историю не слышала. Может, все было бы у нее в жизни иначе. Не упрекали бы ее в правильности. Горизонты ее взглядов на порядок и приличие могли бы расшириться беспредельно. Ведь, оказывается, все хорошо и правильно, если в подарочную коробку с конфетами положить букашку-таракашку. Всем, оказывается, станет весело и приятно. И будет потом что вспомнить, подводя итоги прожитых лет на собственном юбилее. Молодость должна быть бесшабашной! Стариками стать успеем!
Она вскоре слиняла в свою уютную однушку, заботливо выделенную родителями в подарок на получение диплома. Сослалась на то, что рано вставать.
Дома, в ненавистном одиночестве, полезли в голову злые, но справедливые мысли. Вот она кому обязана появлением на свет! Тараканам! На этом сошлись ее будущие родители! На шутках развеселых. Так и учили бы уму-разуму с детства. Помогли бы собрать коллекцию тараканов-мышей-крыс… А то сейчас и тараканов-то не достать. Подевались куда-то. Правда, мыши еще есть… Наловить, насушить, отнести на работу, разложить коллегам в сумки, карманы, кейсы. То-то радости!
Потом мысли ее перетекли в более практичное русло. Надо врать научиться, мечтала она. Делать всякие мелкие пакости, неправильности и все такое. Контролировать процесс общения ежеминутно. Вот захочешь что-то сказать обыденно-простодушное, воздержись. И вместо этого лепи такое, от чего самой страшно станет. Тогд им и будут приключения! Под этим злорадным «им» подразумевались, конечно же, все те, кто не любит покой и стабильность, кому импровизацию подавай.
Тренировать свой новый, опасный и непредсказуемый облик Людке захотелось немедленно. Она открыла лэптоп, глянула в свою почту. Ни одного письма! Никому не нужна! Сбоку мелькнула реклама. Дайвингом приглашают заниматься. Нырять в глубину и любоваться подводным миром. Плавала она еле-еле, даже не по-собачьи, а по-кошачьи. Кошки, если их на мелководье затащить, выплывут, конечно, но паниковать при этом станут изо всех своих мелких силенок. Ну что ж! Значит – самое то! Полетит в дальнюю страну с красивыми рыбами, нырнет и поминай как звали. Лучше так, чем тут прозябать в забвении и ненужности. А для начала зарегистрируется на форуме дайверов. И врать будет учиться именно там. С три короба, от всей души.
