«От кого-то совсем недавно слышала уже начало этого
изречения, — подумала я, — но от кого? Бог ты мой, да от Гургенова! Гургенов
так мне говорил. Ах, елки-палки, не оттуда ли ветер дует?»
— Буду сидеть здесь столько дней, сколько потребуется, —
мгновенно согласилась я. — Начинайте давать Знание.
Вот как может пронять иное мудрое слово.
Конечно же я рассчитывала исподволь выпытать у Шрилы Мукунды
приметы его Маха прабхи. Почему я не спросила прямо? Потому что не могла я
этого чистого преданного, этого санньяси до такого разочарования доводить.
Бедняга пережил уже один удар. Даже два. Школьный друг Доферти и третий ученик
гуру — Ангира Муни — самым бесстыдным образом задружили с братанами. Куда это
годится? А ну как мафиоза Гургенов и Маха прабху одно лицо? Как переживет монах
мой предательство такое? А ну как бросит он после этого верить в Господа и
вернется в нашу жизнь, и мясо трескать начнет и разврату предаваться, а все
из-за меня из-за глупой. Как могла я это допустить? В роли обычного грешного
человека я уже не могла и представить своего Шрилу Мукунду.
«Зачем так портить святого? — рассудила я. — Мне же ничего
не стоит еще немного здесь побыть, тем более, что и особого-то выбора нету.
Неужели не сумею все выпытать так, чтобы не расстраивать своего доброго
Мукунду? Разумеется, сумею.»
И я начала выпытывать. Не сразу, конечно же, постепенно.
Сначала (для разгона) Шрила Мукунда мне лекцию о пагубном влиянии майи и трех
ее гун прочитал, еще раз доходчиво растолковал, что я совсем не это тело, опять
все свел к тому, что надо поскорей с этим делом бесперспективным кончать, ну, в
смысле, жить пора так, чтобы не получать вообще никаких тел, чтобы срочно в
Духовное Царство возвращаться.
— Будем возвращаться, — наконец согласилась я. — А что
перво-наперво для этого нужно?
— Для этого нужно научиться любить, — ответил Шрила Мукунда.
— Это самое важное, без чего не стоит и начинать — все равно не получится.
Давайте вы выполните упражнение, а я посмотрю как это удастся вам. Садитесь со
мной рядом, я буду молиться, а вы сосредоточьтесь и попытайтесь полюбить… ну
скажем вот того бедного человека, которого оставили вместо себя в этой комнате.
— Бандюгана?! — изумилась я.
— Да, этого бандюгана, — подтвердил монах.
— Да как же я мучителя своего полюблю? Да и нет у меня
такого желания — любить черт-те кого! Да и не в моем он вкусе. Еще молод,
соплив.
Шрила Мукунда принялся терпеливо мне растолковывать:
— Вы не тело его полюбить должны, а душу. Его душу. Вы
должны полюбить его душу так, как любит вашу душу Господь.
— Послушайте! — возмутилась я. — Вы полагаете, что у
бандюгана есть душа? Лично я в этом сильно сомневаюсь.
— У него есть душа, — заверил Мукунда. — Заблудшая, но душа.
Она скитается по материальному миру и очень страдает. Вы должны представить, вы
должны понять, что душа эта — такое же творение Господа — отца нашего — как и
ваша. Тогда вы поймете, что его душу нельзя не любить.
— А вы сами это умеете?
— Конечно, я и вашу душу люблю, потому о ней и забочусь. И
его душу тоже люблю.
Я видела, что он не врет и восхитилась:
— Ну вы даете! — Потом махнула рукой: — Ладно, попробую.
И начала пробовать.
Не буду врать, до сих пор душу бандюгана не полюбила. Не
смогла полюбить. Тогда же я честно пыталась, представляла его братом своим, и
вроде бы уже что-то получалось, но сразу же вставала перед глазами бандитская
рожа его, которая как бы в родственники ко мне набивается. Тут все старания
прахом и шли.
«Вот душу Санечки своего я и без тренировок сколько угодно
любить могу!» — подумала я.
И до того моей душе тоскливо стало, такое отчаяние охватило
меня, что внутренне я воскликнула: «Господи! Если ты действительно есть, если
не только в головах верующих существуешь, верни мне, Господи, все, что потеряла
я! Как счастлива с мужем своим и с ребенком своим жила! А теперь? По подвалам
скитаюсь! Во льдах плаваю! Господи, если ты есть, услышь меня и освободи, и
верни моего сына, и мужа моего верни, и я сразу уверую и стану чистым твоим и
преданным слугой! Клянусь тебе, Господи! Клянусь тебе, Господи!»
Процесс общения с Богом так меня захватил, так увлек, что
перестала я себя контролировать и не заметила, как оказалась на коленях с
простертыми к потолку руками и запрокинутой головой.
— О чем так искренне вы просите Господа? — источая благость,
спросил монах.
Я вдруг устыдилась порыва своего эгоистического и солгала:
— Прошу, чтобы помог Господь выполнить ваше задание, чтобы
научил меня любить других так же, как Он любит меня.
И монах моей лжи наивно возрадовался и просветлел и
торжественно произнес:
— Я попросил Бога помочь мне любить других так же, как Он
любит меня, и Бог сказал: «Наконец-то ты понял, о чем надо просить…»
Мне стало стыдно, но Шрила Мукунда не заметил стыда моего и
продолжил:
— Вы духовно очень способный человек, Софья Адамовна, вы
сразу правильно выполнили задание. Это сложное задание, мало кому удается его
так быстро постичь. Даже мне сразу не удалось.
«Мне совсем не удалось, — грустно подумала я. — Так и
проживу всю жизнь обманом. Одним обманом. Зато здесь мне равных нет. Преуспела,
черт возьми, преуспела. Эх, рано бабуля умерла, сечь меня некому.»
— Пожалуй, хватит упражнений на сегодня, — заметив мою
грусть, сказал монах.
— Нет, — ответила я, — задавайте еще задания, поскорей
получить Знание хочу.
— Не обманывайте, вы просто хотите отсюда выбраться, —
усмехнулся Шрила Мукунда.
— А что в этом плохого? — удивилась я. — Мы совсем не тем
занимались, когда в Питер поехали. Теперь я это поняла. Надо было сразу к другу
моему бежать, к Буранову. Я же узнала где Колян живет, а он из этой же банды.
Буранов с помощью одного паяльника и одного Коляна всю банду раскрутил бы за
пять минут. Вот выберусь отсюда, к Буранову сразу и побегу. Знаете, какой он
крутой! Теперь, когда мы так много информации ценной получили, он быстро вашего
гуру найдет. Кстати, есть у гуру какие— нибудь особые приметы?
Шрила Мукунда задумчиво на меня посмотрел и тихо ответил:
— Есть приметы: у ачарьи Маха прабхи глаза цвета разного —
один зеленый, другой коричневый.
Словно током прошило меня. Сразу обмерла. Так и есть. Гуру и
Гургенов — одно лицо.
Вида я, конечно, не подала. Хоть Мукунду и пожалела всей
душой, но останавливаться в своих открытиях не стала.
— А что же этот Ангира Муни, выходит он обманул вашего гуру?
— спросила я.
