— Как ты думаешь, они живы?
— Конечно, — Андрей слегка улыбнулся, ободряюще глядя на свою соседку.
— Но там что-то хрустнуло у одного из них.
— У всех взрослых людей хрустит позвоночник, если не заниматься спортом. — Голос Андрея звучал спокойно и даже немного весело.
— Так, значит, они скоро придут в себя и сообщат о нападении.
— Не сообщат. У них поломались рации. А уйти с места происшествия они не смогут, пока не соберут все патроны, за которые они должны отчитаться начальству. Машины у них тоже больше нет.
Соня не сводила глаз со своего спутника. Она вдруг поняла, кого он ей напоминает.
Своей спонтанностью, непредсказуемостью действий, решительностью и быстротой мысли он напоминал ей саму себя.
Неожиданно ей стало легко на душе. Они не только были похожи, но и стоили друг друга.
— Куда мы едем? — больше Соня ни о чем не волновалась.
— Уже приехали, — Андрей заехал прямо на газон в гущу деревьев Измайловского парка. Он выключил зажигание, и салон машины погрузился в темноту.
— Нас, помнится, прервали, — с этими словами Соболев привлек Соню к себе.
Его страсть, подогреваемая недавно пережитой опасностью, передавалась ей, рождая бешеное желание. Ей впервые в жизни хотелось резкости движений, мужского напора и даже боли. И она все это получала сполна.
Ни Андрей, ни Соня не успели опомниться, как оказались на большом кожаном кресле заднего сиденья. Просторный салон автомобиля позволял ровно столько движений, сколько нужно было двум любовникам, чтобы насладиться максимальной близостью.
Впервые Соня отдавалась своему чувству от всей души. Впервые ей хотелось целиком, без остатка, принадлежать этому мужчине. Она осыпала его горячее тело влажными поцелуями, наполняла свои легкие его дыханием, подставляла свою грудь его жадным прикосновеньям. Она стремилась навстречу его неугомонному желанию.
Куст, под которым спрятался милицейский джип, слегка подрагивал, роняя на черный капот свою последнюю листву.
Соболев вернулся в съемную квартиру под утро. Он проводил Соню до дверей, нежно прикоснулся губами к ее опухшим губам, и, объяснив, что ему нужно срочно ехать на работу, попрощался с ней.
Собирался Андрей быстро. Он не столько спешил в офис, как боялся того, что Соня захочет зайти к нему. Он взглянул в окно-зеркало и увидел, что девушка тихо сидела на кровати и улыбалась, глядя на свой разбитый мобильный телефон.
Оперативный работник стоял на столе и демонтировал камеру видеонаблюдения, когда зазвонил его мобильный телефон. Это была Елена Павловна с сообщением о том, что Краско ждет его в офисе.
— Выезжаю через тридцать минут, — отрапортовал Андрей.
— Он вас ждет у себя уже через тридцать минут, — мягко намекнула на срочность дела секретарша руководителя отдела.
— Буду стараться.
Соболев положил трубку и вновь забрался на стол.
Когда Андрей зашел в приемную Краско, обвешанный сумками, с чемоданами в руках, его секретарши на месте не было. Соболев прошел в кабинет начальника, предварительно постучавшись и услышав грозное: «Войдите!»
— Максим Александрович, простите, я напрямик к вам. Оборудование несу в техотдел.
В кабинете сидел Сева Сельянов. Не глядя на Андрея, он спросил у Краско разрешения уйти. Получив утвердительный ответ, Сева прошел мимо стоящего в дверях Соболева, так и не удостоив его приветствия.
Соболев положил на стол начальника DVD-диск с записями материалов с камеры наблюдения.
— Что это? — У Краско был весьма недовольный вид.
— Видеоматериалы, Максим Александрович.
Краско взял диск и брезгливо покрутил его в руках.
— И что на нем?
— Последние записи.
Краско вставил видеоноситель в дисковод компьютера. На мониторе появилось изображение пустой квартиры Сони. Максим Александрович пощелкал мышкой на стрелочку перемотки — картинка оставалась без изменений, девушка в кадре не появилась.
— Ты издеваться надо мной решил?
Соболев имел невозмутимый вид.
— Что вы имеете в виду, Максим Александрович?
Щеки Краско начали приобретать пунцовый цвет.
— Запись заканчивается в десять часов утра вчерашнего дня.
— Но вы же сами меня вчера оповестили о том, что дело закрыто, и в моем слежении больше нет необходимости.
Краско поднял свое грузное тело со стула, встал и оперся руками о стол. Набрав воздуха в легкие, он заорал:
— Так какого хрена, если я тебя снял с задания, ты делал вчера с объектом?!
Соболев не был готов к тому, что подробности его вчерашнего рандеву с Воробьевой дойдут до его начальника.
— Что все это значит?! Может, ты соизволишь объяснить?! Или ты с нынешних пор принимаешь собственные решения относительно заданий, которые я тебе даю, и не собираешься отчитываться? А? Джеймс Бонд сраный! Или ты собирался ограничиться вот этой вонючей подачкой? — Краско швырнул в Соболева диском. Он еле успел увернуться. — Или у вас любовь?!
Андрей знал, что антижучок, который он включил в машине, должен был вывести из строя все прослушки, находящиеся на Соне. Мобильный телефон с датчиком он разбил. Его голос мог записаться лишь на улице, пока он и Соня вели светскую беседу. Большей информацией, по его расчету, Краско обладать не мог.
— Максим Александрович, — начал Андрей спокойным и размеренным тоном. — Я виноват. Я продолжил слежение после того, как вы отстранили меня от дела. В моем распоряжении была аппаратура, которой я самостоятельно решил воспользоваться.
— С какой целью? — грубо перебил Андрея Краско.
— Я знал, что в спецотделе работают над распознанием местонахождения Леонида Воробьева. И я надеялся, что смогу быть полезным в добыче информации о пункте назначения перемещении объекта, которое должно состояться на днях.
Руководитель отдела смотрел на подчиненного исподлобья, опустив двойной подбородок на грудь. Из-за сбоя в работе техники у Краско не было информации о том, что Соня собиралась куда-то лететь.
— Ну и что, агент 007? Добыл?
— Так точно, Максим Александрович, — Андрей достал из кармана пиджака свернутый листок с названием острова, который он забрал у Сони.
Краско крутил листок в руках, глубоко задумавшись.
— Как тебе это удалось?
— Я следил за объектом и слушал ее разговор на сеансе у психоаналитика. В конце их разговора он записал название на бумажке и молча передал ей. Позже я столкнулся с ней на улице. Она не хотела идти домой. Я вызвался с ней прогуляться. В процессе разговора я представился работником турагентства. Она попросила меня разузнать о ближайших рейсах в этом направлении.
