Охваченная любопытством, которое оказалось сильнее страха, она подошла вплотную к окну и наблюдала за его работой. Время от времени он хмурился и подушечкой пальца, словно резинкой, стирал то, что только что сделал. Скоро она поняла, что горящий у него внутри свет ничего не освещает снаружи, и, хотя его руки ярко светились, предмет, который он в них держал, оставался в тени.
Наконец движения его пальцев стали медленнее, а потом и вовсе остановились. Держа предмет на ладони, он внимательно рассмотрел его со всех сторон, а потом наклонился и поставил к подножию фонарного столба. После чего развернулся и пошел по улице прочь, ни разу не оглянувшись.
Женщина подождала пять минут. Потом еще пять. Снаружи уже наступало утро. Движение по тротуару стало оживленнее. Один, два, три пешехода прошли мимо фонарного столба. Скоро кто-нибудь заметит то, что там лежит, и заберет это себе. Или просто столкнет в канаву, и оно потеряется. А она так и не узнает, что это было.
Схватив пальто, она бегом спустилась по лестнице и замерла перед входной дверью. А что, если он расставил ей ловушку, а сам никуда не ушел и ждет, пока она не попадется? Она чуть-чуть приоткрыла дверь, выглянула наружу и не увидела ни одного светящегося лица — только обычных мужчин и женщин. Тогда она подбежала к столбу, схватила лежащий под ним предмет и рассмотрела в свете лампы.
Это была маленькая серебряная птичка, еще теплая на ощупь. Та сидела на земле, поджав под себя лапки. Коротенькое круглое тельце и пучок перьев сзади. Тонкими линиями и точками было намечено оперенье. Птичка чуть наклонила головку набок и внимательно смотрела на нее осторожным круглым глазом.
И он сделал это просто голыми руками, пока стоял у нее под окном!
В растерянности она вернулась с птичкой к себе в комнату, поставила фигурку на стол и смотрела на нее до тех пор, пока не пришло время идти на работу.
Этим утром она впервые сожгла целый противень печенья. А работая у кассы, неправильно насчитала сдачу двум покупательницам, а одной упаковала булочки с черносливом вместо сырных. Ее эти промахи привели в ужас, но остальных, скорее, позабавили: обычно она была так безупречна, что поймать ее на ошибке было все равно что увидеть падающую звезду.
Больше всех, разумеется, веселилась Анна.
— Как его зовут? — шепнула она, когда Хава проходила мимо.
— Что? — испугалась та. — Кого зовут?
— Нет, никого, — усмехнулась очень довольная Анна. — Забудь. Это я так.
После этого Хаве пришлось закрыться в уборной, чтобы взять себя в руки. Она не станет так волноваться из-за светящегося человека. Она успокоится и соберется. Она станет вести себя так, как желал бы равви.
Вернувшись вечером домой, она сразу же села у окна и стала ждать. Наконец, почти в два часа ночи, он появился из-за угла. И снова один. Он встал на привычное место у фонарного столба и, казалось, собрался простоять так всю ночь.
«Хватит», — решила она, набросила пальто, спустилась по лестнице и потихоньку открыла входную дверь.
Улица была почти пуста, и звук ее шагов гулко разносился в холодном ночном воздухе. На лице у него промелькнуло удивление, но тут же оно приняло прежнее самоуверенное и равнодушное выражение. Не дойдя до него несколько шагов, она остановилась, и пару минут они молча смотрели друг на друга.
— Уходи, — потребовала она.
— Почему? — улыбнулся он. — Мне здесь хорошо.
— Ты мне мешаешь.
— Чем? Я ничего не делаю, просто стою на улице.
Не отвечая, она глядела на него, сердитая и напряженная.
Тогда он заговорил снова:
— А что мне остается делать? Ты же отказалась поговорить со мной.
— Да, потому что я не хочу с тобой говорить.
— Неправда.
Она скрестила руки на груди:
— Ты следил за мной, а теперь еще говоришь, что я вру?
— Нет, ты просто осторожна. Я понимаю. Я сам так живу.
— Ты кому-нибудь рассказывал обо мне?
— Никому. — Тут он запнулся, вспомнив что-то. — Нет. Только одному человеку.
Она развернулась и пошла обратно к дому.
— Постой! — крикнул он ей вслед. — Он тот самый, о ком я тебе говорил. Жестянщик. Он знает мою тайну и никому о ней не рассказал. Он и тебя не выдаст.
— Говори тише! — прошипела она и обвела глазами окна пансиона. Ни в одном из них не было света.
Он вздохнул, стараясь быть терпеливым:
— Прошу тебя. Ты здесь единственная, кто… Ты не такая, как
они.Я просто хочу поговорить с тобой. Просто поговорить.
Можно ли ему верить? Женщина нахмурилась, пытаясь понять. Она ясно чувствовала его любопытство, но было еще что-то у него внутри, большое и черное, словно густая тень.
Она прислушалась к этому черному, и ее едва не втянуло в бездну такой тоски, о которой она даже не подозревала. Как будто часть его души была отсечена и закаменела в одном бесконечном мгновении, не способная ни говорить, ни двигаться — только беззвучно плакать, не в силах освободиться от своих пут.
Женщина вздрогнула и отшатнулась. Он удивленно наблюдал за ней:
— Что?
Она потрясла головой:
— Я не могу. Не могу говорить с тобой.
— Ты что, думаешь, я обижу тебя? Хотел бы я посмотреть на того, кто решится. Я ведь вижу, какая ты сильная, Хава.
Она вздрогнула, но тут же вспомнила, что сама называла ему свое имя. Неосторожно. Как неосторожно!
— Хорошо, — продолжал он. — Давай сделаем так. Всего один вопрос. Ты честно ответишь на мой вопрос, а я — на твой. А потом, если захочешь, я уйду.
Она подумала над его предложением. Он и так слишком много про нее знает. Но если после этого он уйдет…
— Ладно, — кивнула она. — Один вопрос. Говори.
— Тебе понравилась птичка?
Такой простой вопрос? Она пыталась рассмотреть в нем подвох, но ничего не обнаружила.
— Да. Она красивая, — и, помолчав, добавила: — Спасибо.
Довольный, он кивнул:
— Не лучшая моя работа. Здесь слишком мало света. Но я вспомнил о ней, когда увидел тебя. Она живет в пустыне и очень пуглива. — Он улыбнулся. — Ну, теперь твоя очередь.
Ей и правда очень хотелось задать ему вопрос, на который она искала ответ весь день.
— Откуда ты знал, что я не сплю?
Теперь пришла его очередь удивляться:
— О чем ты?
— Когда ты пришел сюда прошлой ночью и стоял у меня под окном, ты ведь знал, что я не буду спать. Откуда?
Вопрос явно застал его врасплох. Он задумался, потом засмеялся.
— Не знаю. Я об этом как-то не думал. — Он еще помолчал, а потом сказал: — Той ночью, когда мы встретились, ты двигалась совсем не так, как человек, которому положено в это время быть в постели. Наверное, поэтому я и догадался. Люди по-разному двигаются днем и ночью. Ты замечала?
