А моя вторая мысль была: «Патч!»
Патч меня целовал. И эти поцелуи пугали меня гораздо больше, чем тело-призрак и его непреодолимая власть надо мной. Его губы… везде… Дождь, теплый и сладкий. Где-то вдали гремит гром. И его тело, от которого идет невыносимый жар, так близко ко мне, так невыносимо близко ко мне.
Патч.
Потрясенная и обессиленная, я цеплялась за это воспоминание, мысленно умоляя неведомо кого, чтобы меня выпустили.
И вот я задыхаюсь, ловя воздух ртом, словно после долгого пребывания под водой, и открываю глаза.
– Что? – Джев заботливо взял меня за плечи, когда я без сил рухнула на него.
Мы снова были в его студии, на стенах все так же мерцали свечи. Я испытала невероятное облегчение от того, что вернулась в реальность. Чувствовать себя пленницей в теле, которым не можешь управлять, – мне показалось это ужасным.
– Твое воспоминание было обо мне, – я никак не могла начать дышать нормально. – Но двойника не было. Я была как бы заперта внутри своего тела, но не могла его контролировать. Не могла управлять им. И это было… жутко.
– Что ты видела? – спросил он.
Он был так напряжен, что его тело казалось каменным. Один удар в нужном месте – и он вполне может рассыпаться на мелкие кусочки.
– Мы с тобой были здесь, наверху, в сарае. Но я называла тебя не Джев, а Патч. И ты… ты целовал меня. – Я была слишком шокирована, чтобы чувствовать смущение.
Джев ласково смахнул волосы с моего лица, провел рукой по щеке.
– Все правильно, – проговорил он тихо. – Тогда ты знала меня как Патча. Это имя я использовал, когда мы с тобой познакомились. Я отказался от него, когда потерял тебя. И с тех пор меня зовут Джев.
Я чувствовала себя полной дурой, когда расплакалась, но просто не могла остановиться. Джев – это Патч. Мой парень. Внезапно все встало на свои места. Неудивительно, что никто не знал имени Джев – ведь Патч изменил имя, как только я пропала.
– Я тоже целовала тебя, – сказала я, не переставая плакать. – Там, в воспоминании.
Его лицо смягчилось.
– Это плохо?
Я подумала, смогу ли когда-нибудь рассказать ему, что его поцелуй делал со мной. Наслаждение было слишком сильным, настолько сильным, что я даже испугалась и меня выкинуло обратно из его воспоминания.
Чтобы не отвечать на его вопрос, я сказала:
– Ты говорил, что как-то раз уже почти привел меня сюда, к себе в дом, но Хэнк помешал нам. Кажется, именно этот момент я и видела. Но я не видела Хэнка. До этого не дошло. Я не могла больше вынести, что не могу контролировать собственное тело. Просто была не готова к тому, что эти ощущения будут настолько реальными.
– Да, но девушка в твоем теле – это была ты сама, – напомнил мне Джев. – Ты, только в прошлом. До того, как потеряла память.
Я вскочила и начала мерить шагами комнату.
– Мне нужно вернуться.
– Нора…
– Мне нужно увидеть Хэнка. Пока не увижу его там, мне нельзя встречаться с ним здесь.
Я протянула дрожащую ладонь к шрамам Джева.
«И с самой собой, – подумала я. – Я должна заглянуть в лицо той части себя, которая знает правду».
Джев посмотрел на меня с сомнением:
– Ты хочешь, чтобы я тебя вытащил, если что?
– Нет. На этот раз я собираюсь пройти весь путь до конца.
…Мне показалось, будто щелкнул выключатель, и я вернулась в воспоминание Джева. Теперь я вновь переживала события, глядя на них глазами той девушки, какой я была до того, как мне стерли память. Я не могла управлять ее телом, а ее мысли накладывались на мои. Я часто дышала, стараясь не поддаваться панике и открыться навстречу ей – навстречу себе.
Дождь с металлическим стуком барабанил по крыше сарая. Мы с Патчем были мокрые до нитки, и он слизывал капли дождя с моих губ. Я взялась за пояс его джинсов и притянула к себе как можно ближе. Губы наши соприкасались – жаркий оазис в пустыне сырого прохладного воздуха.
Он нежно потерся носом о мою шею:
– Я люблю тебя. Я никогда раньше не был так счастлив.
Я хотела было ответить, но в это мгновение из темноты сарая послышался смутно знакомый, насмешливый мужской голос:
– Как это трогательно. Взять ангела!
Несколько необыкновенно высоких молодых людей, несомненно нефилимов, выскочили из темноты и, окружив Патча, скрутили ему руки за спиной.
Я еще не понимала, что происходит, когда в голове у меня раздался голос Патча так отчетливо, будто он говорил мне прямо в ухо: «Когда я начну драться – беги. Возьми джип. Не езди домой! Оставайся в джипе и просто продолжай ехать, пока я не найду тебя».
Человек, который из глубины сарая отдавал приказы остальным, вышел из тени в жутковатый свет разноцветных огоньков, проникающий в помещение через многочисленные щели в досках сарая. Он выглядел неестественно молодым для своего возраста, его голубые глаза поблескивали, а губы были изогнуты в безжалостной ухмылке.
– Мистер Миллар… – шепнула я.
Но как он тут оказался?
Мне многое пришлось пережить этой ночью: почти удавшееся покушение на мою жизнь, грязная правда о моем рождении… Столько всего я преодолела, чтобы быть с Патчем… а теперь еще и это?
Все это казалось просто нереальным.
– Сначала позволь мне представиться должным образом, – сказал Хэнк. – Я Черная Рука. Я хорошо знал твоего отца, Харрисона. И рад, что его нет здесь сейчас и он не видит, как низко ты опустилась, связавшись с этим дьявольским отродьем! – Он качнул головой: – Не такой бы я хотел тебя видеть, Нора. Ты братаешься с врагом, насмехаясь над своим наследием. Но все это я, пожалуй, мог бы простить. – Он сделал многозначительную паузу. – Но скажи мне, Нора… Это ты убила моего соратника Чонси Ланже?
Кровь застыла у меня в жилах. Мне очень хотелось солгать, но я понимала, что это ни к чему не приведет. Он знал, что это я убила Чонси. Его губы скривились в осуждающей гримасе.
«Беги! – ворвался в мои мысли крик Патча. – Беги немедленно!»
Я бросилась к дверям сарая, но успела сделать только несколько шагов, как один из нефилимов схватил меня и быстро завел мне руку за спину. Я пыталась вырваться, прорваться к выходу, слыша за спиной шаги Хэнка Миллара, который шел ко мне.
– Я задолжал кое-что Чонси.
Если до этого меня бил озноб, то теперь мне стало жарко, под рубашкой потекли струйки пота.
– Мы были с ним единомышленниками. И у нас была одна цель, к которой мы оба очень стремились, – продолжал Хэнк. – Кто бы мог подумать, что из всех людей именно ты окажешься близка к тому, чтобы все разрушить?
