– Ты уже успел с ней повидаться?
– В этом нет необходимости. То, что я хочу, для нее совсем несложно. До падения Дабрия была ангелом смерти и могла видеть будущее. Она уверяет, что дар этот до сих пор при ней, и зарабатывает этим неплохие деньги на – ты не поверишь! – своих клиентах-нефилимах.
До меня дошло, на что он намекает:
– Она будет держать ушки на макушке. Будет разводить своих клиентов на откровенность и таким образом узнает, что задумал Хэнк!
– Молодчина, Ангел!
– И какое вознаграждение хочет Дабрия взамен?
– Позволь мне самому с этим разобраться.
Я уперла руки в боки:
– Ответ неверный, Патч.
– У Дабрии больше нет интереса ко мне. Теперь ее интересуют только деньги.
Он приблизился ко мне и нежно провел пальцем по внутренней стороне моей цепочки.
– И у меня тоже больше нет к ней интереса. Присмотрел себе кое-кого еще.
Я постаралась отстраниться, слишком хорошо понимая, как сокрушительно действуют на меня его прикосновения, лишая меня возможности думать напрочь.
– Ей можно доверять?
– Это я вырвал ей крылья, когда она пала. Одно из ее перьев хранится у меня, и она знает об этом. Если она не хочет провести остаток вечности в компании Риксона, то она заинтересована в том, чтобы быть на моей стороне.
Вот что он имел в виду под страховкой. Бинго.
Он легко коснулся губами моих губ:
– Я не могу остаться надолго. Мне нужно кое-что проверить, и я вернусь к тебе, если факты подтвердятся. Ты будешь дома сегодня вечером?
– Да, – ответила я неуверенно. – Но как же насчет Хэнка? В последнее время он постоянно торчит у нас дома.
– Я смогу его провести, – шепнул Патч, и глаза его загадочно блеснули. – Я пройду через твой сон.
Я подняла голову и посмотрела на него с недоумением:
– Ты шутишь?
– Чтобы все получилось, ты должна быть открыта для этой идеи. Мы начали весьма неплохо.
Я ожидала, что он вот-вот прыснет и признается, что пошутил, но вдруг поняла, что он говорит совершенно серьезно.
– И как это работает? – спросила я довольно скептически.
– Ты спишь, я вхожу в твой сон. Не пытайся заблокировать меня, у нас все получится.
Меня так и подмывало признаться, что у меня уже солидный опыт в том, что касается снов с его участием.
– Еще одно, напоследок, – сказал Патч. – Надежный источник сообщил мне, что Хэнк знает о том, что Скотт в городе. Я не буду горевать, если его поймают, но знаю, что тебе он небезразличен. Скажи ему, пусть не высовывается. Хэнк не слишком жалует дезертиров.
Мне нужно иметь возможность связываться со Скоттом хотя в экстремальных ситуациях.
Снаружи Марси ругалась с продавщицей. Наверно, о чем-то совершенно неважном вроде пятнышка на большом зеркале.
– Марси знает, кто такой ее отец на самом деле?
– Марси живет в большом радужном пузыре, но думаю, что усилиями Хэнка этот пузырь очень скоро лопнет. – Он окинул взглядом меня с головы до ног: – По какому поводу платье?
– Школьный бал, – ответила я, покрутившись перед зеркалом. – Нравится?
– Насколько я знаю, для школьного бала требуется пара.
– Кстати, об этом, – проговорила я. – Я в некотором роде… иду туда со Скоттом. Мы с ним сообща решили, что школьные танцульки – последнее место, где может появиться Хэнк.
Патч улыбнулся, но довольно натянуто:
– Я передумал. Если Хэнк хочет пристрелить Скотта, я не возражаю.
– Мы просто друзья.
Он взял меня за подбородок и поцеловал:
– Не забывай об этом.
Он водрузил свои солнечные очки на их законное место – до этого они болтались в вырезе футболки.
– И пусть Скотт не говорит, что я его не предупреждал. Сейчас мне нужно идти, но я рядом.
И с этими словами он исчез.
Глава 24
После ухода Патча я решила, что хватит играть в принцессу и пора переодеться в мою обычную одежду. Натягивая через голову рубашку, я вдруг замерла: что-то было не так. А потом до меня дошло. Моя сумка исчезла.
Я заглянула под бархатный пуфик, но ее и там не оказалось. Я была почти уверена, что не вешала ее на крючок, но все же на всякий случай заглянула под висящее на нем красное платье. Сунув ноги в туфли, я выскочила из примерочной и поскакала к центру магазина. Марси я обнаружила у стойки с лифчиками пуш-ап.
– Ты не видела мою сумку?
Она долго молчала, а потом сказала:
– Ты же брала ее с собой в примерочную.
Вмешалась продавщица:
– Рюкзачок из коричневой кожи? – спросила она меня.
– Да!
– Я видела, как только что какой-то мужчина вышел с ней из магазина. Он вошел молча, и я решила, что это ваш отец. – Она коснулась головы и нахмурилась. – Странно… на самом деле он даже как будто сказал это, но… возможно, мне просто показалось. Все это очень странно. У меня голова кругом идет. Я… я не могу этого объяснить.
«Фокусы с сознанием», – сообразила я.
А она продолжала:
– У него седые волосы, а одет он был в джемпер с ромбами…
– Куда он пошел? – перебила я ее.
– Он вышел… через центральный вход. И направился к парковке.
Я выскочила на улицу, Марси бежала за мной.
– Ты думаешь, это хорошая идея? – спросила она, задыхаясь. – То есть я хочу сказать, а вдруг у него оружие? А что, если псих ненормальный?
– Кто ворует сумки прямо из примерочных? – вслух возмущалась я.
– Может, он был в отчаянии. Может, ему очень нужны деньги.
– Тогда ему следовало бы взять твою сумку!
– Ну, все знают, что «Силк Гарден»– это роскошный магазин, – пыталась Марси рассуждать логически. – Наверно, он решил, что тут можно стащить сумку у кого угодно, и не ошибешься.
Я не могла сказать Марси, что вором был, скорее всего, нефилим либо падший ангел. И интуиция подсказывала мне, что вряд ли им двигало стремление раздобыть наличность.
Мы добежали до парковки как раз в тот момент, когда от нее отъехал черный «седан». Фары были включены и светили прямо нам в глаза, поэтому мы не смогли рассмотреть, кто был за рулем. Машина резко набрала скорость и помчалась прямо на нас.
Марси дернула меня за рукав:
– Шевелись же, ты, идиотка!
Завизжали покрышки, машина пронеслась мимо нас. Не останавливаясь на стоп-линии, водитель выключил фары и исчез в ночи.
