У меня буквально челюсть отпала.
– Еще что-нибудь? – процедила я.
– Нет. Это в достаточно полной мере отражает мое отношение к данному вопросу.
Я выскочила из машины и с силой хлопнула дверцей.
Ви открыла окно и высунула голову.
– Когда к тебе вернется способность соображать, позвони мне! – крикнула она.
А потом вдавила педаль газа до отказа в пол и унеслась в темноту.
Я стояла около дома и пыталась успокоиться. Я вспоминала те странные и неопределенные ответы, которые Ви давала мне на мои вопросы, когда я только вышла из больницы с начисто стертой памятью, и просто кипела от злости. Я ведь доверяла ей! Я не могла ничего вспомнить сама и полностью полагалась на то, что она мне рассказывала! А хуже всего, она была заодно с моей мамой! Они воспользовались моей амнезией и обманывали меня! Из-за них у меня столько времени ушло на то, чтобы найти Патча.
Я была настолько возмущена, что чуть не забыла, что договорилась встретиться с Патчем. Пытаясь успокоиться, я побежала вниз по улице, стараясь не пропустить, когда он появится. К тому времени как в тени домов впереди стал виден его силуэт, шок от предательства Ви слегка отпустил меня, но не настолько, чтобы звонить ей и говорить, что простила ее.
Патч припарковал к обочине черный винтажный «харлей-дэвидсон». При виде его я почувствовала, как в воздухе что-то изменилось: он завибрировал, как провод под напряжением. Я замерла на полдороге. Сердце у меня билось с перебоями, как будто Патч сжимал его в ладони и управлял мной каким-то одному ему известным способом. Теперь я верила в это. В свете луны у него был вид закоренелого преступника.
Когда я подошла к нему, он протянул мне шлем.
– А где «Тахо»? – спросила я.
– От нее пришлось избавиться. Слишком много народу, включая Хэнка и его приспешников, про нее знали. Я оставил его на заброшенном поле. И теперь в нем живет бродяга по имени Чамберс.
Несмотря на свое мрачное настроение, я все же откинула голову назад и засмеялась.
Патч недоуменно поднял брови, а я объяснила:
– У меня выдался нелегкий вечерок, теперь мне легче.
Он поцеловал меня и застегнул ремешок шлема у меня под подбородком.
– Что ж, тогда рад был помочь. Я везу тебя домой.
В студии Патча было тепло, несмотря на то что она располагалась глубоко под землей. Я даже всерьез задумалась, уж не греет ли это место трубопровод под Дельфийским парком. А еще тут был камин, и Патч сразу развел в нем огонь. Мою курку он повесил в шкаф в прихожей.
– Есть хочешь? – спросил он.
Тут настала моя очередь недоуменно поднимать брови.
– Ты купил еду?! Для меня?!
Он рассказывал мне, что ангелы не чувствуют вкуса и не нуждаются в пище, а поэтому, разумеется, продукты не покупают.
– Рядом с шоссе есть магазин натуральных органических продуктов. Я забыл, когда в последний раз ходил в магазин за едой, – он улыбался, глаза у него лукаво блестели. – Возможно, слегка перестарался.
Я вошла в кухню, напичканную тускло поблескивающей бытовой техникой из нержавеющей стали, с черной гранитной столешницей и мебелью из ореха. Очень мужская, очень лаконичная кухня. Сначала я подошла к холодильнику: на полках стояли бутылки с водой, лежали упаковки шпината и рукколы, еще там были грибы, корень имбиря, сыр горгонзола и брынза, натуральное арахисовое масло и молоко. На другой полке покоились хот-доги, мясная нарезка, кока-кола, стаканчики с шоколадным пудингом и баллончик взбитых сливок. Я пыталась представить, как Патч идет про проходу супермаркета, толкая перед собой тележку и бросая в нее продукты, которые ему нравятся. Мне с трудом удалось сохранить серьезное выражение лица.
Я взяла пудинг и протянула Патчу, но он качнул головой, отказываясь. Он присел на один из барных стульев и оперся локтем о стойку. Выражение лица у него было задумчивым.
– Ты помнишь хоть что-нибудь еще об аварии? Что произошло перед тем, как ты потеряла сознание?
Я нашла в одном из ящиков ложку и принялась за пудинг.
– Не помню, – нахмурилась я. – Хотя что-то точно должно было происходить. Авария случилась прямо перед временем ланча. Я думала, что была без сознания всего несколько минут, но когда очнулась в больнице, был уже вечер. А значит, прошло около шести часов… но что происходило в эти шесть часов? Я была с Хэнком? Или валялась без сознания в больнице?
В глазах Патча мелькнуло что-то похожее на тревогу.
– Я знаю, что тебе не понравится то, что я скажу, но все же: если Дабрии удастся подобраться к Хэнку ближе, она сможет очень много считать с него. Она не может заглянуть в его прошлое, но, если у нее сохранился ее прежний дар, она могла бы увидеть его будущее, а это подсказало бы нам, что происходило раньше. Что бы ни было у человека в будущем, оно всегда связано с прошлым и основывается на нем. Но Дабрии нелегко будет к нему подобраться. Хэнк крайне осторожен. Когда он куда-то выходит, не меньше двух десятков его людей образуют вокруг него невидимую защиту. Даже когда он у вас дома, его люди стоят снаружи, охраняя выходы, следя за полями и патрулируя улицы.
Я этого не замечала. И эта новость вызвала у меня еще большее возмущение.
– Кстати, о Дабрии, – сказала я, не глядя на Патча. – Она была сегодня в «Дьявольской суме». И вежливо представилась.
Теперь я смотрела на Патча в упор. Толком не понимая, что собираюсь увидеть. Я просто знала, что если увижу, то точно узнаю. К его чести и к моему стыду, он не проявил никаких эмоций и даже интереса к моим словам.
– Она сказала, что за голову Хэнка объявлена награда, – продолжала я. – Десять миллионов тому падшему ангелу, который его возьмет. Она говорит, что кое-кто не хочет допустить восстания нефилимов под предводительством Хэнка, и хотя в детали она не вдавалась, я думаю, что детали я могу узнать и сама. Не удивлюсь, если некоторые нефилимы вовсе не жаждут видеть Хэнка у власти. Если есть и такие, кто предпочел бы, чтобы его держали под замком, – я сделала многозначительную паузу. – Если есть нефилимы, которые планируют переворот.
– Десять миллионов звучит заманчиво. – И снова он сказал это абсолютно безразличным тоном, без единого намека на свои истинные чувства.
– Ты хочешь продать меня, Патч?
Он молчал ужасно долгие несколько секунд, а когда заговорил, голос у него вибрировал от тихой насмешки:
– Ты же понимаешь, что именно этого и добивается Дабрия? Сегодня вечером она явилась за тобой в «Дьявольскую суму «с единственной целью: внушить тебе подозрение, что я намерен тебя предать. Она сказала тебе, что я проиграл свои деньги и десять миллионов – слишком серьезное искушение для меня? Хотя нет, по твоему лицу я вижу, что все было не так. Наверно, она сказала тебе, что у меня в каждом уголке света есть женщины и я планирую с помощью этих денег собрать их всех в одном месте? Ревность в ее вкусе, поэтому готов спорить, если я и не угадал, то все равно не далек от истины.
