Я убрала голову и в следующую же секунду услышала негромкий смех Крисс. Максон издал вздох, в котором слышалось ликование пополам с облегчением. Я поспешно вернулась в свое укрытие и уселась вполоборота к окну — на всякий случай.
— Когда мы сможем повторить это еще раз? — спросила она вполголоса.
— Гм. А сколько времени нам понадобится, чтобы перебраться отсюда в твою комнату?
Они удалились по коридору. С минуту я сидела неподвижно, прислушиваясь к затихающему смеху Крисс, потом взяла ручку и бумагу. Теперь нужные слова сами пришли на ум.
Дорогие мама и папа,
в последнее время у меня столько дел, что писать толком некогда. Чтобы доказать, что я во дворце ради Максона, а не ради привилегий, полагающихся Элите, мне пришлось отказаться от платы за участие. Я понимаю, это слишком внезапное известие, но уверена, мы и так успели получить достаточно, так что жаловаться не приходится.
Надеюсь, это известие не слишком вас расстроит. Я ужасно скучаю по вам и надеюсь в самом ближайшем будущем с вами увидеться.
Я вас всех очень люблю.
Америка
Глава 9
В конце небогатой событиями недели освещать в эфире «Вестей» было практически нечего. После скупых новостей о пребывании короля во Франции микрофон перешел к Гаврилу — тот непринужденно интервьюировал оставшихся девушек из Элиты о вещах, которые на данном этапе состязания казались совершенно неважными.
С другой стороны, когда в прошлый раз нас решили спросить о чем-то действительно важном, я предложила упразднить касты и едва не вылетела из Отбора.
— Леди Селеста, вы уже видели покои принцессы? — игриво поинтересовался Гаврил.
Я усмехнулась про себя, радуясь, что этот вопрос не задали мне. Ослепительная улыбка Селесты каким-то немыслимым образом умудрилась стать еще ослепительнее, и она, прежде чем ответить, кокетливым жестом перекинула волосы за спину.
— Откровенно говоря, пока еще нет. Но я очень надеюсь заслужить это право. Разумеется, комнаты, которые отвел нам его величество, великолепны, я не могла бы даже желать ничего лучшего. Наши… э-э… постели… — Селеста запнулась, устремив взгляд на двух гвардейцев, которые вбежали в студию.
Нас рассадили таким образом, что мне было видно, как они подбежали к королю Кларксону, тогда как Крисс с Элизой сидели к ним спиной. Обе попытались незаметно оглянуться, но у них ничего не вышло.
— Они поистине роскошны. И я не могу себе даже вообразить что-то… — продолжала Селеста рассеянно.
Договорить ей, впрочем, не дали. Король поднялся со своего места и подошел к ней, оборвав на полуслове.
— Дамы и господа, прошу меня извинить, но у меня срочное сообщение. — В одной руке он сжимал лист бумаги, а второй разглаживал галстук. — С самого рождения нашей страны повстанческое движение было бичом нашего общества, — с сосредоточенным видом заговорил он. — С годами нападения повстанцев на дворец, не говоря уже о простых людях, стали гораздо ожесточеннее. — А теперь они пали еще ниже. Как вам, вероятно, известно, четверо оставшихся в Отборе на данный момент девушек являются представительницами четырех различных каст. Среди них есть Двойка, Тройка, Четверка и Пятерка. Столь разнообразный состав для нас большая честь, однако же он навел повстанцев на весьма прискорбную мысль. — Король оглянулся на нас через плечо, прежде чем продолжить. — Мы готовы к нападениям на дворец и стараемся предотвращать нападения на мирное население. И я не стал бы беспокоить вас, если бы считал, что я, как король, способен защитить вас, но… Теперь повстанцы выбирают себе объекты для нападения исходя из касты.
Его слова повисли в воздухе. Мы с Селестой, забыв свою вражду, озадаченно переглянулись.
— С давних времен они хотели положить конец монархии. Недавние нападения на родных этих девушек лишний раз продемонстрировали, что мерзавцы не остановятся ни перед чем, и мы приставили к семьям Элиты солдат дворцовой гвардии, чтобы защитить близких Элиты. Однако теперь и этого уже недостаточно. Если вы Двойка, Тройка, Четверка или Пятерка, то есть принадлежите к одной касте с кем-либо из этих девушек, то можете подвергнуться нападению повстанцев.
Я прикрыла рот ладонью и услышала, как рядом со мной ахнула Селеста.
— С сегодняшнего дня повстанцы намерены атаковать касты, начиная с Двоек и ниже, — зловеще добавил король.
Это было страшно. Нас не смогли заставить покинуть Отбор ради наших близких, но теперь большая часть населения нашей страны будет желать, чтобы мы ушли. И чем дольше мы будем упорствовать, тем сильнее нас будут ненавидеть за то, что ставим под угрозу чужие жизни.
— Это поистине печальная новость, мой король, — произнес Гаврил, прерывая молчание.
Король кивнул:
— Конечно, мы найдем какое-нибудь решение. Но за сегодняшний день мы получили сообщения о пяти нападениях в пяти различных провинциях. Все они были направлены против Двоек и стоили жизни по меньшей мере одному человеку.
Рука, которой я зажимала рот, переместилась к сердцу. По нашей вине погибли люди!
— Пока что, — продолжал король Кларксон, — мы рекомендуем вам не отходить далеко от дома и принять все необходимые меры безопасности.
— Превосходный совет, мой король, — кивнул Гаврил, оборачиваясь к нам. — Девушки, не хотите что-нибудь добавить?
Элиза молча покачала головой.
Крисс собралась с духом:
— Я знаю, что Двойки и Тройки находятся под угрозой, но ваши дома безопаснее, чем дома тех, кто ниже вас кастой. Если вы сможете приютить у себя семью Четверок или Пятерок, которые хорошо вам знакомы, думаю, это будет очень хорошая идея.
— Берегите себя, — кивнула Селеста. — Делайте то, что скажет король.
Она обернулась ко мне, и я запоздало спохватилась, что от меня тоже ждут каких-то слов. Обыкновенно, если я в эфире «Вестей» терялась и не знала, как быть, то украдкой смотрела на Максона, надеясь получить от него безмолвный совет. Вот и сейчас я по привычке попыталась отыскать его глаза. Однако он сидел, разглядывая собственные колени, так что я не увидела ничего, кроме его светловолосой макушки.
Разумеется, он беспокоился за своих подданных. Но дело было не только в заботе о народе. Он понимал, что мы можем уехать.
Более того, разве это не наш долг? Сколько Пятерок могут лишиться жизни, пока я тут сижу в ярком свете софитов в дворцовой студии?
С другой стороны, почему я — или любая из девушек — должна взваливать на себя груз ответственности? Это ведь не мы лишаем людей жизни. Я припомнила все, что говорили Август с Джорджией, и поняла, что нам остается лишь одна возможность.
— Боритесь, — сказала я, не обращаясь ни к кому в отдельности. Потом вспомнила, где нахожусь, и взглянула прямо в камеру. — Боритесь. Эти повстанцы — негодяи. Они пытаются запугать вас, чтобы вынудить делать то, что им нужно. Но какое будущее вас ждет, если вы подчинитесь? Что они могут вам предложить? Эти люди, эти тираны, они ведь не откажутся от насилия. Если вы сейчас не дадите им отпор, если вы признаете их власть, все будет только в тысячу раз хуже. Поэтому боритесь. Боритесь, как можете.
