— И что ты предлагаешь? — спросила Николетта.
Я осторожно ступила на опасную территорию:
— Джорджия и другие северяне имеют больше возможностей остановить южан, чем мы во дворце. Им легче отследить их передвижения, и у них есть опыт противодействия им. Но они плохо обучены и безоружны.
Обе мои гостьи ждали, не понимая, к чему я веду.
Я понизила голос:
— Максон не может снабжать их деньгами на покупку оружия, не привлекая к себе внимания.
— Ясно, — произнесла в конце концов Николетта.
— Разумеется, оружие будет использовано исключительно против южан, и ни при каких обстоятельствах против кого-либо из представителей государственной власти. Таково наше условие, — сказала я, в упор глядя на Джорджию.
— Само собой.
Джорджия говорила искренне, я видела это. Впрочем, если бы она хотела, то без труда могла бы расправиться со мной тогда в лесу или просто не выбежать нам на помощь во время нашей ночной вылазки. Но в ее цели это не входило.
Николетта в задумчивости поводила пальцами по губам. Я отдавала себе отчет в том, что мы просим многого, но не знала, как еще приблизиться к цели.
— Если кто-нибудь узнает… — начала она.
— Я все понимаю. Я думала об этом.
Если о нашей затее станет известно королю, в моем случае дело поркой не ограничится.
— Если мы сможем организовать все так, чтобы нельзя было найти никаких концов…
Николетта продолжала теребить губу.
— Значит, понадобятся наличные. Проследить, из каких источников они пришли, сложнее, — подала голос Джорджия.
Николетта кивнула и положила ладонь на стол:
— Я обещала сделать для тебя все, что будет в моих силах. Нам нужен сильный союзник, а если ваша страна падет, боюсь, мы приобретем еще одного врага. — Я печально улыбнулась, и она обернулась к Джорджии: — Я смогу достать наличные прямо сегодня, но их нужно будет конвертировать.
— У нас есть свои каналы, — ответила Джорджия.
Я подняла глаза и увидела приближающегося фотографа.
— Камера, — прошептала я и поднесла ко рту чашку.
— Я всегда считала, что Америка рождена для большего. Иногда мы не замечаем в людях этого, потому что видим в Пятерках только художников и артистов, а в Шестерках — домашних работников. Но взгляните на королеву Эмберли. Она намного больше, чем просто Четверка, — светским тоном произнесла Джорджия.
Мы с Николеттой согласно закивали.
— Она невероятная женщина. Жить с ней рядом — огромная честь, — поведала я.
— Кто знает, может, ты останешься жить рядом с ней навсегда, — подмигнула Николетта.
— Девушки, улыбочку! — объявил фотограф, и мы дружно изобразили самые ослепительные улыбки, надеясь скрыть за ними наш опасный секрет.
Глава 18
После того как Николетта с Джорджией уехали, я поймала себя на том, что то и дело оглядываюсь. Я была уверена, что кто-то знает, о чем шла речь на чаепитии и что я передала повстанцам. Я твердила себе: если бы кто-нибудь нас подслушал, меня бы уже арестовали. А поскольку в данную минуту я наслаждалась изысканным завтраком в обществе остальных девушек и членов королевской семьи, надо думать, все было в порядке. И потом, Максон защитил бы меня.
После завтрака я заскочила в комнату подправить макияж. Я подкрашивала губы перед зеркалом в ванной, когда в дверь постучали. Кроме нас с Люси, в комнате никого не было, и она пошла посмотреть, кто там. В следующую секунду в дверь ванной просунулась ее голова.
— Это принц Максон, — прошептала она.
Я обернулась:
— Он здесь?
Люси кивнула, сияя, как начищенный пятак:
— Он вспомнил, как меня зовут!
— Ну разумеется, — улыбнулась я и сложила косметику. — Проводи меня к Максону, а потом незаметно уйдешь.
— Слушаюсь, мисс.
Максон нерешительно стоял перед дверью, против обыкновения дожидаясь позволения войти. В руках он держал небольшую плоскую коробочку и нервно барабанил по ней пальцами.
— Прости, что помешал. Может, найдешь для меня минутку?
— Конечно. Проходи, пожалуйста.
Мы с Максоном опустились на кровать.
— Я хотел увидеться с тобой первой, — сказал он. — Чтобы объяснить тебе все до того, как остальные придут хвастаться.
Объяснить? Я занервничала. Если остальные придут хвастаться, значит я буду исключена из чего-то.
— Что ты имеешь в виду?
Я поймала себя на том, что закусила только что накрашенную губу.
Максон протянул мне коробочку:
— Сейчас я все объясню. Но сперва взгляни. Это тебе.
Я взяла коробочку, которая закрывалась на крохотную пуговку спереди, и открыла ее. Мне вдруг показалось, что в комнате внезапно стало нечем дышать.
В коробочке оказались потрясающие серьги и браслет. Изготовленные из синих и зеленых драгоценных камней, искусно вплетенных в изящный цветочный дизайн, они изумительно сочетались друг с другом.
— Максон, они мне очень нравятся, но я никак не могу принять такой подарок. Это слишком… слишком…
— Напротив, ты должна их принять. Это подарок, к тому же традиция требует, чтобы ты надела украшения на церемонию Осуждения.
— Церемония чего?
Он покачал головой:
— Сильвия тебе все объяснит, но суть в том, что принц преподносит Элите драгоценности, которые девушки должны надеть на церемонию. Там будет множество официальных лиц, и вы должны выглядеть как можно лучше. В отличие от всего того, что было вам подарено до сих пор, они подлинные и потом останутся у вас.
Я улыбнулась. Ну разумеется! Кто стал бы дарить всем участницам подряд настоящие драгоценности? Интересно, сколько девушек прихватили свои украшения домой, пребывая в уверенности, что, если уж им не достался Максон, они, по крайней мере, обзавелись драгоценностями стоимостью в несколько тысяч?
— Они просто изумительные, Максон. Совершенно в моем вкусе. Спасибо!
— Пожалуйста. — Максон вскинул палец. — Я как раз это и хотел обсудить с тобой. Я выбирал подарок для каждой из вас индивидуально и хотел, чтобы все они были равноценными. Но ты не расстаешься с цепочкой, которую подарил тебе отец, и я уверен, что в ней ты будешь на Осуждении ощущать себя уверенней. Поэтому я решил подарить тебе не колье, как всем остальным, а браслет. — Он взял мою руку. — Я вижу, ты по-прежнему носишь свою пуговичку, и рад, что тебе не разонравился браслет, который я привез из Новой Азии, но на таком важном мероприятии они неуместны. Примерь этот браслет, чтобы мы могли понять, как он будет смотреться.
