– Сейчас…
Некоторое время в трубке царила тишина. Я ждал, прижимая ее плечом к уху, и смотрел на Настю. Она стояла у окна, выходящего в Аркан. Словно почувствовав мой взгляд, повернулась:
– Это и есть Земля-один?
– Да.
– Красиво. Там телевышка вдалеке…
– Останкинская. Точно как наша. Видимо, сочли ее удачной постройкой.
– Зачем им все это? – неожиданно сказала Настя. – Если у них так все здорово, если они такие могущественные… Могли бы жить по-человечески. Дружить с нами, а не эксплуатировать.
Я вдруг понял, какая она все-таки еще девчонка…
– Настя, по-человечески – это и значит эксплуатировать. К сожалению.
– Так не должно быть.
– Но так есть.
– Мы обязательно должны их победить!
Я засмеялся:
– Победить? А для этого придется эксплуатировать других людей. Посылать на смерть. Нарушить все планы тех, с Земли-один. Если ты победишь, то и оглянуться не успеешь, как все поменяется местами. И уже другая девочка, с Земли-один, будет говорить: «Зачем они нам мешают жить, это неправильно!»
– А что тогда? – тихо спросила Настя. – Кто сильнее, тот и прав?
К счастью, Котя вновь возник в телефоне, избавив меня от необходимости отвечать.
– Кирилл? Иллан говорит, что нам к тебе соваться не стоит. Что лучше мы сейчас рванем из Москвы. Она знает несколько районов, где нет функционалов и куда полицейские не смогут дотянуться. Может, и вы с нами?
– Как? – раздраженно ответил я. – Ты забыл, что я-то тоже прикован к башне?
– Извини, – смутился Котя. – Ну… тогда мы поторопимся. Я постараюсь тебе звонить!
– Звони, – ответил я.
Ну вот.
Приплыли. Нет, Котя прав, конечно. Лучше им пока скрыться. А мне… нет, ну не сражаться, конечно. Попытаться урегулировать конфликт. В конце концов, мы никого не убили…
– Они не приедут? – спросила Настя.
– Нет, – признался я. – Иллан считает, что им лучше скрыться. В районе, где пока нет функционалов. Она знает такие места. Да… ты бы тоже могла с ними поехать!
– Заманчиво. – Она помолчала. – Не скажу, что твой друг – мой идеал мужчины, но что-то в нем есть, несомненно… А ты что будешь делать?
– Договариваться. Попробую пойти на мировую. Все-таки у меня тут хорошее место, я функционалам полезен.
– Тогда останусь с тобой, – твердо сказала Настя.
– И снова скажешь, что собираешься с ними воевать? Если ты заметила, они очень этого не любят.
– Я пообещаю, что не буду. Только ты не думай, это я совру!
Мне только и оставалось, что развести руками. Соврать? Ха! Трудное это дело – соврать полицейскому-функционалу…
Настя тем временем подошла к следующему окну. И неожиданно позвала меня:
– Кирилл… погляди, как красиво!
Это действительно было красиво. Полная луна – как и на нашей Земле, только она казалась еще крупнее. И сверкающая миллионами крошечных огоньков морская гладь. Ветра почти не было, море спокойно дышало, покачивая мерцающие огоньки на волнах.
– Планктон светится, – сказал я. Слова вырвались неожиданно и совершенно неуместно.
– Планктон? Как интересно! – Настя по-прежнему смотрела в окно. – Когда девушка говорит «красивая Луна!» ты с ней начинаешь беседовать про химический состав реголита и альбедо лунной поверхности?
– Первый раз вижу девушку, которая знает слово «реголит», – честно ответил я. – Так что нет, раньше не беседовал.
– Я знала одного парня, математика, – кивнула Настя. – Он ехал в поезде и влюбился в проводницу, потому что она поддержала беседу о функционалах. О математических, конечно. Они с поезда сошли вместе и чуть не поженились.
– А что помешало?
– Не помню. Кажется, она совершенно не разбиралась в тензорном исчислении…
Я осторожно взял Настю за плечи. Наклонился, уткнувшись лицом в ее волосы. Она медленно повернула голову – и мы поцеловались. Скользнула в моих руках, поворачиваясь, прижалась, посмотрела в глаза. Мы были с ней почти одного роста, и я невпопад подумал, что все мои прежние девчонки оказывались на полголовы ниже.
– Если мы сейчас выйдем… туда… – она кивнула на окно, – то все будет как в плохом голливудском фильме.
– Обожаю плохие голливудские фильмы, – ответил я. И даже сам себе поверил.
Но на пляж мы пошли не сразу. До кровати было гораздо ближе.
* * *
– Кирилл, ты сердишься на меня?
– Нет. – Я лежал на одеяле, брошенном на песок, смотрел в прозрачное ночное небо – воздух был такой чистый, словно с Заповедника всю атмосферу сдуло в космос, – и гладил Настю по лицу. Находил руками ее губы, запоминал черты лица, будто слепой. – За что, глупая?
– Я тебя поссорила… с твоими. Ты прости. Я завелась. Миша – он как трус последний себя повел, а ты тоже начал осторожничать.
Она вдруг приподнялась на локтях, посмотрела на меня – в лунном свете ее кожа стала серебряно-матовой. Шлепнула себя по губам.
– Ты чего?
– Дура я. Зачем я про него говорю? Я знаю, мужчины этого не любят…
– Ух ты, какая осведомленность… Говори, мне все равно.
– Нет, не буду больше. Я про него и слышать больше не хочу. А говорить тем более. Я правда тебе нравлюсь?
– Да.
– Иллан говорила, что у функционалов редко бывают отношения с людьми. Долгие отношения. Помнишь, как в «Обыкновенном чуде» Волшебник говорил? Про то, что его жена состарится и умрет, а он все будет жить…
– Откуда ты такая умная? Может, ты тоже функционал? Функционал-библиотекарь?
– Я бы не отказалась… – Настя провела рукой мне по животу. – Это, наверное, интересно.
– У меня наверху будет библиотека, – сказал я. – То есть она уже есть, но пустая. Если мы сейчас договоримся с функционалами… да что я говорю! Договоримся, конечно. Можно будет сделать вот такую библиотеку! А тебя попросим сделать функционалом.
– Разве это возможно?
– Как-то же они делают… – Я протянул руку, коснулся ее груди. – Нет, не хочу, чтобы ты была библиотекаршей. Ты испортишь зрение и станешь носить очки. И будешь все время ходить, уткнувшись в книжку.
– А я буду снимать очки. И ходить, уткнувшись в тебя. Вот так…
Она мягко опустилась на меня. Поцеловала в губы, в шею, в живот, стала спускаться ниже.
– Настя, даже функционалы устают… – трагическим шепотом сказал я.
– Сейчас посмотрим…
– Это… нечестно… – Впрочем, через секунду я воскликнул: – Нет, а это еще более нечестно!
