Заняв удобную позицию, Такер поднял винтовку и прильнул к прицелу ночного видения. Через пару минут в противоположном конце пещеры распустились пятна зеленоватого света. Еще через мгновение появились три человека. По их жестам Такер понял, какой ужас они испытали, увидев обугленные останки своих товарищей. Перебравшись через первую стенку из мешков с песком, трое мужчин сразу же наткнулись на тело Ани. Они задержались рядом с ней дольше, по-видимому, передав кому-то по рации, чтобы ее забрали. Затем двинулись вперед.
Когда все трое дошли до середины Кровавого Собора, Такер крикнул:
— Стойте там!
Все трое застыли на месте.
— Генерал, вы… — начал было в микрофон Уэйн.
Его остановила боль, прозвучавшая в голосе Харзина.
— Вы сказали, что Аня жива!
— Будем считать, мы квиты.
— Мы никогда не будем квиты. Никогда. Аня была моей дочерью…
Потрясенный этим известием, Такер почувствовал, как у него в груди все оборвалось. Он отчетливо вспомнил, как Аня рассказывала о своем отце, снова услышал прозвучавшую в ее словах боль: «Мой отец служил в российской армии. Он был… сложным человеком».
Теперь Такер гадал, какая часть боли была напускной. Он только мог представить себе, каково расти с таким отцом, как Харзин, который даже в близких видел только орудие для достижения своей цели. Такер вспомнил, что именно Аня первая предложила выдать себя за дочь Буколова. Возможно, корни этого обмана крылись именно здесь. Чтобы все упростить, Ане достаточно было лишь переключиться со лжи про одного отца на ложь про другого.
— Я тебя убью! — прохрипел Харзин.
— Я вам сочувствую, генерал. Искренне сочувствую. И вы, разумеется, можете со мной расправиться, но что интересует вас больше в настоящий момент, месть или образцы ПУОП?
Харзин не отвечал целых десять секунд. Когда он наконец заговорил, его голос был пропитан скорбью и гневом.
— Что ж, этот личный вопрос мы решим позже. Но я обещаю вам, что он будет решен. И вам придется заплатить по счету.
— С нетерпением этого жду, — сказал Такер. — А сейчас выходите вперед. Давайте покончим с этим.
Харзин и двое его спутников двинулись вперед, медленно, с опаской. Когда до них оставалось меньше тридцати шагов, Такер заметил в противоположном конце Кровавого Собора какое-то движение.
— Стоять! — крикнул он. — Что там происходит?
Один из троих мужчин обернулся.
— Они забирают тела моих людей… и моей дочери. Я не брошу их здесь.
— В таком случае продолжайте идти вперед, — сказал Такер и добавил ложь: — Но знайте, ваши люди под прицелом, так что без шуток!
Сняв наушники, он начал пятиться в проход, крикнув:
— Не останавливайтесь, генерал!
Уэйн продолжил свое отступление до пещеры с водопадом и остановился только в нескольких шагах от отверстия в полу.
Харзин и его люди вошли в пещеру, тревожно озираясь по сторонам. Самый высокий из троих махнул рукой, приказывая остальным остаться у входа, и двинулся дальше один.
Это и должен был быть генерал Харзин. Настоящий бык, с каменным лицом, совсем как на фотографии, но в жизни он показался Такеру значительно моложе.
Подняв винтовку, Такер направил ее Харзину в грудь.
— Рад наконец встретиться с вами лицом к лицу, генерал.
Харзин стоял, отвернув лицо, суровое и гневное, стараясь не смотреть на своего противника. Он лишь протянул руку ладонью вверх, не желая говорить с человеком, убившим его дочь. Возможно, он просто не доверял сам себе.
— Повторяю, я очень сожалею, — сказал Такер.
Рука оставалась требовательно протянутой.
— Покажите мне ПУОП.
Как только Такер услышал голос этого человека, у него в сознании зазвонил тревожный колокольчик. Это был не тот голос. Такер всмотрелся в черты лица, теряющиеся в полумраке. Хотя человек, стоявший перед ним, и обладал некоторым внешним сходством с фотографиями Харзина, которые он видел в Стамбуле, это определенно был не генерал.
— На колени! — крикнул Такер, упирая приклад в плечо. — Живо!
Все трое русских опустились на колени.
Такер снова надел наушники.
— Генерал, это был плохой ход.
— Неужели ты думал, что я действительно отдам себя в твои руки? Но теперь все это больше не имеет значения. Даже умирая, моя прекрасная девочка сделала свое дело. Она достала мне то, что я хотел. Я знал, что она меня не подведет.
— О чем это вы говорите?
— Убив Аню, тебе следовало бы ее обыскать!
Такер ощутил в груди леденящий холод.
— Сейчас я как раз стою на коленях перед телом своей дочери, — продолжал Харзин. — Судя по всему, доктор Буколов недосчитается одного образца. Майор Липов, вы меня слышите?
— Слышу, — ответил в микрофон у горла высокий русский.
— Убейте его!
Липов выхватил из-за спины руку.
Чуть сместив прицел, Такер выстрелил, поразив его в сердце.
Двое других спецназовцев вскинули пистолеты, однако Уэйн, еще нажимая на спусковой крючок, уже пришел в движение. Его противники открыли огонь, но он, отпрыгнув в сторону, что есть силы ткнул каблуком в заряд взрывчатки — воспламеняя химический детонатор.
«Пять секунд…»
Увертываясь от пуль, рикошетом отлетающих от камней под ногами, Такер ногой столкнул «С-4» в соседнюю дыру и побежал дальше.
«Четыре…»
Стреляя с бедра, он со всех ног бросился к завешенному брезентом отверстию.
«Три…»
Не замедляя бег, Уэйн нырнул головой в отверстие.
«Две…»
Разорвав брезент, Такер вылетел из дыры, упал на выставленные вперед руки и сделал кувырок через голову.
«Одна…»
Поднявшись на колени, затем на ноги, он побежал вдоль каньона.
Позади прозвучал громкий хлопок, и тотчас же последовал резкий грохот.
Такер бежал изо всех сил, а за спиной у него словно трещал фейерверк — это детонировали старые артиллерийские снаряды.
Низко пригибаясь, с бешено колотящимся сердцем, Такер бежал вперед.
«Не оглядывайся. Беги…»
Ударная волна догнала его и швырнула на землю.
02 часа 39 минут
Распластавшись на земле, Такер заморгал и выплюнул набившуюся в рот землю, крепко выругавшись про себя. Он остался в живых, ему удалось спасти своих спутников, — и все-таки он потерпел поражение.
Харзин получил образец ПУОП.
