Нарив оцепенела. Лицо ее залила смертельная бледность, рот беззвучно открывается и закрывается…
— Что он сказал? — Молин дернул меня за рукав.
Рядом с ним, выжидающе глядя на меня, стоят Седой и Ламил.
— Сказал, что нас не пропустят, — ответил я. — И назвал Нарив ведьмой.
Седой грязно выругался.
— Если попробуем пройти силой, то все тут и поляжем. — Ламил задумчиво посмотрел на нависающий над дорогой выступ. — Будь там хоть десяток бойцов, идти под этот выступ — все равно что самим в пропасть прыгнуть.
— А то я не знаю, — огрызнулся капитан и повернулся ко мне: — Спроси у него, почему мы не можем пройти и почему он назвал женщину ведьмой.
Но я не успел выполнить приказ — Нарив уже пришла в себя.
— Как смеешь ты называть меня ведьмой?!! — Ее голос зазвенел сталью. — Быстро позови командира, падаль!
— Я и есть командир. — Оскорбление не произвело на Ямала никакого впечатления. — Уходи, если хочешь жить.
Он развернулся к нам спиной, прикрытой большим круглым щитом, и неторопливо снова скрылся за валуном.
— Весело нас здесь принимают… — пробормотал Баин.
Он конечно же не понял ни слова, но достаточно было и того, что я перевел первую часть разговора, если это можно так назвать. Да и поведение стража говорит за себя.
— И что теперь? — спросил Молин.
Я посмотрел на продолжающую стоять столбом Нарив. Бледность на ее лице сменилась густой краской, глаза сверкают так, что я бы предпочел сейчас оказаться где-нибудь подальше, спрятаться за любой подходящий камень и не шевелиться. Она простояла так, неподвижно, словно статуя, мгновения два-три.
— Есть еще один путь. — Нарив резко повернулась ко мне. — Там совсем узкое ущелье и придется перебираться через завалы, но пройти можно.
Я снова перевел ее слова капитану.
— Не нравится мне это… — пробормотал Ламил.
— А мне, раздери тебя эльф через задницу, нравится! — выкрикнул Седой.
Стража, охраняющая ущелье, видимо, решила намекнуть, что задерживаться нам здесь не стоит. Небольшой круглый камень вылетел из-за валуна и упал всего лишь на пару шагов левее Нарив.
— Ты ответишь, Ямал, — прошипела оскорбленная женщина. — Я запомню твое имя, будь ты трижды проклят!
Она зашагала дальше по ущелью — прочь от прохода, где нам дали такой отворот. Нарив даже не оглянулась проверить, следуем ли мы за ней. Не знаю, какие мысли крутятся у нее в голове, но до этого момента она вела себя как весьма высокопоставленная и уважаемая особа. Она была полностью уверена, что здесь ее встретят с радостью. И тут… «Ведьма!», угрозы…
— Что стоите? — прикрикнул капитан, когда Нарив уже почти скрылась из вида. — Живо за женщиной!
Колонна, отвернув от прохода, снова двинулась по ущелью. Наемники недоуменно перешептывались, строя самые дикие версии произошедшего.
— Алин, быстро догони и останови ее! А то потеряем — век плутать здесь будем, — скомандовал капитан и указал на Баина: — А ты беги разыщи Скрота, десятника баронских. Пусть он со своим десятком найдет место поудобнее и приглядит — не идет ли за нами кто. Через два звона пусть нас догоняют — мы их дождемся. Понял?
Я, рискуя переломать ноги, помчался к скале, за которой только что скрылась Нарив. Дарен, я же говорил, что добром все не закончится! Слишком уж легко мы, после тех руин, прошли через джунгли. Слишком уж все было гладко… А когда все идет так гладко, то жди неприятностей!
— Нарив! — Когда я завернул за скалу, то успел заметить, как она поворачивает за какой-то выступ. — Нарив, подожди!
Она не ответила. И, похоже, даже не остановилась. Выругавшись, я поднажал и прямо прыгнул за выступ, где последний раз видел женщину.
— Нарив, стой! — Догнав наконец, я ухватил женщину за плечо. И тут же, сам не понимаю как, оказался на земле с выкрученной рукой. В паре ладоней от моего лица застыл кулак, окутанный красноватым сиянием.
— Нарив! — испуганно прохрипел я, стараясь не шевелиться. — Это я — Алин!
— Чего тебе? — Она отпустила меня и отступила на шаг.
— Куда ты собралась? — спросил я, потирая ноющую руку. — Подожди хоть остальных…
— Извини… — Нарив присела на небольшой валун и, упершись локтями в колени, спрятала лицо в ладонях.
— Что это был за урод? — Я присел рядом с ней. Если бы передо мной была другая женщина, то я бы ее, наверное, обнял за плечи и попытался успокоить. Но боюсь, если я так сделаю, то Нарив просто сломает мне руку. В лучшем случае… — Тот стражник? Чего он тебя так?
— Алин, заткнись, — раздался из-под ладоней глухой голос. — Пожалуйста…
Последнее слово прозвучало как-то жалобно… Такого тона от Нарив я никак не ожидал. Все вопросы разом застряли в горле, желая вырваться наружу, но одновременно будто уткнувшись в какую-то преграду. Я сглотнул и покосился на угол, из-за которого вскоре должны показаться остальные.
— Скоро здесь наши будут, — нерешительно сказал я. — Ты бы… это… Нехорошо, чтоб в таком виде…
— Наш орден был одним из самых уважаемых здесь, — не обращая внимания на мои слова, сказала Нарив. — Все командиры, чином от сотника, были жрецами Роаса. Мы сражались с проклятыми эльфами и защищали королевство. Мы гибли на границе, не допуская ни одну тварь в пределы королевства, и атаковали самих эльфов на их территории…
Затаив дыхание, я слушал Нарив и не узнавал ее голос. В нем нет слез, как можно предположить, но такая печаль звучит, словно Нарив узнала о гибели всего здешнего королевства, каждого мужчины, женщины и ребенка, а не просто ей бросили в лицо оскорбление.
— …Я одной из первых поднялась на стену эльфийской столицы, потеряв при этом половину своей сотни, — продолжала Нарив. — Я первой расчистила путь со стены внутрь города и потеряла оставшуюся половину сотни. Перед тем как меня оглушили, я, оставшись одна, убила по меньшей мере пять эльфов. И теперь какая-то мразь называет меня, жрицу Роаса, ведьмой?!! После того, как я назвала себя!
Голос Нарив снова зазвенел сталью. Она открыла лицо, и его выражение больше напоминало камень. Хорошо, что ее гнев направлен не на меня. От одного этого взгляда помереть можно!
— В любом случае мы тебя в обиду не дадим. — Я сам удивился своим словам. — По крайней мере, я — с тобой. Молин и Баин — тоже…
Пока длилось молчание, я успел, наверное, сотню раз обругать себя за свои слова. Смешно ведь звучит! Я, пусть и с друзьями, ее не дам в обиду? Да она сама может нас походя прихлопнуть и даже не заметит этого!
— Спасибо. — Нарив посмотрела на меня, и на краткий миг ее взгляд сделался оценивающим.
— Алин! Вы где? — донесся голос Ламила.
— Пойдем? — Я поднялся и протянул женщине руку.
