— На выход, — мысленно произнес я.
— Угу, — проворчала Диана. — Да прекрати ты цепляться за тело!
Меня колотила нервная дрожь. Я буквально трясся, осознав, как близок был к провалу. И эта дрожь заставляла рефлекторно перехватывать контроль. Пришлось заблокировать часть эмоций.
К демонам! Не хочу ничего знать ни о каком мертвом сотруднике. Не хочу ничего знать о проблемах в ведомстве Фроста. Я совершил сегодня столько ошибок, что только чудом ухожу в тишине. Мне повезло тогда в нише не коснуться стены, повезло, что никто из двоих мужчин так и не взглянул вверх. И только сейчас меня озарило: заклятие наблюдения в том коридоре! Оно покажет Фроста, возвращающегося со склада, но не покажет — идущего туда. Конечно, таких заклятий во дворце множество, и, скорее всего, никто не обратит внимания на мелкое несоответствие, но если вдруг… Рикка была полностью права. Не с моим опытом соваться в столь защищенные места. Придется подумать, где, кроме дворца, я смогу в случае нужды нанести удар императорской семье. Хорошо подумать.
И не забыть принести девушке извинения за то, что был излишне самоуверенным и игнорировал ее предупреждения.
Микаэла Верат, горничная
Дождь, моросивший почти всю ночь, закончился. Не спешащее показываться из-за края горизонта солнце окрасило блестящие от воды крыши домов в желтые и красные тона. Металлические флюгеры блестели так сильно, словно сами являлись источниками радостного утреннего сияния. Девушка скинула туфли, оставив их в карете, закатала штанины до колен и выпрыгнула босыми ногами прямо в середину лужи, подняв целый фонтан брызг. И закружилась на месте, тихонько смеясь от счастья. Холодная вода бодрила даже лучше свежего ветра.
Микаэла решила размяться, пробежавшись по дворам. Она слишком засиделась за целую ночь ожидания. И вообще, скучать таким прекрасным утром — преступление! Девушка была абсолютно уверена, что заметит господина Абеля до того, как он доберется до кареты. А значит, ничего страшного в ее пятиминутной отлучке не будет.
Рыжая закружилась по двору, то перепрыгивая лужи, то пробегая прямо по ним. Она выскочила в соседний двор, перепрыгнула низенький полутораметровый заборчик, закрутив в воздухе сальто, фыркнула на забавно зашипевшую на нее кошку и снова понеслась дальше. Круг по соседним дворам девушка завершила минуты за четыре. Затем повторила забег по маршруту. На этот раз — на скорость. И наконец, счастливо улыбаясь, пошла по этому пути снова. Теперь уже не спеша и внимательно поглядывая по сторонам — господин Абель ведь не хотел, чтобы они привлекали внимание, а значит, надо позаботиться о свидетельствах ее присутствия. Например, утащить с собой ту кошку.
Девушка шла неспешно, выплеснув накопившуюся нервную энергию, и вдыхала полной грудью утреннюю свежесть. Вдруг что-то заставило ее остановиться. Мика принюхалась. Запах. Человеческий запах. Не свежий, но и не особенно старый. А самое главное, этот запах был ей чем-то знаком. Она явно встречала его, причем не очень давно. Вот только никак не могла вспомнить где. Рыжая нахмурилась. Кто-то, с кем она уже сталкивалась, но не была хорошо знакома, находился довольно недалеко от нее этой ночью. Подозрительно. Девушка несколько секунд обдумывала идею о превращении, но отказалась от нее. Такого скрытного человека после дождя и в звероформе будет сложно выследить, а ей надо господина встречать.
Настроение упало. Оно еще не совсем испортилось, но былой радости уже не было. Впрочем, Мика не умела долго грустить. Она вернулась в карету и до самого появления Абеля подкидывала и ловила монетку, гадая, говорить ему о своих подозрениях или не спешить.
Гнец появился вместе с Риккой. И тот и другая выглядели настолько мрачно, что Мика сразу поняла — говорить она ни о чем не будет. По крайней мере, пока не почует след того человека еще раз.
— Здравствуй, отец. — Пауль Денова перешагнул порог кабинета.
— Здравствуй, сын. — Рональд позволил себе легкую приветственную улыбку. Он оглядел наследника с головы до ног и остановил взгляд на запыленных сапогах последнего. — Прямо с дороги?
— Да. Решил сначала рассказать тебе новости, а потом уже отправляться отдыхать. Я хотел устроить себе завтра выходной. Ты ведь не против?
— Нет. Ты достаточно много работаешь в последнее время. Так что заслужил. — Рональд гордился своим наследником и его последними достижениями, но пост главы семьи требовал сдерживаться в проявлении эмоций.
— Ну и хорошо. Я только что из Солиано. Сегодня мне удалось не только увидеться с Соколом, но и побеседовать.
— Только не говори мне, что Гнешек раньше отказывал тебе в разговоре.
— Он не отказывал. Но, например, вчера мне удалось лишь узнать его мнение о погоде и растущих ценах на цветы, прежде чем Ли Калас срочно захотел со мной увидеться.
— Долго они тебя так гоняли?
— Три дня. Вернее — два, так как сегодня разговор уже был более серьезным.
— Считай это признанием. Старик Калас хотел знать, можно ли с тобой иметь дело. Причем с тобой именно как с наследником Денова, а не моим представителем. Ты ведь понимаешь разницу?
— Понимаю, разумеется. Вот только я до сих пор не уверен, что они приняли положительное решение. Уж больно разговор получился неконкретный. Одни намеки. У Сокола вообще странная манера вести беседу. — Пауль на мгновение замолчал, подбирая подходящие слова. — Словно один обычный горожанин разговаривает с другим. Он может неожиданно поинтересоваться ценами на фрукты или похвастаться подаренной сотрудниками чашкой. Странный — вот лучшее описание этого человека.
— Именно так. — Рональд кивнул. — С ним мало кто может долго общаться. За исключением старика Каласа. Но собрания совета Дома он, на моей памяти, в балаган не превращал еще ни разу. Так о чем вы с ним говорили?
— В первую очередь — о недоразумениях между нашими людьми и местными. У меня сложилось впечатление, что Сокол никак не замешан в возникновении конфликта, но само противостояние его вполне устраивает. Во всяком случае, помогать нам он отказался. Вернее, не так. Он отказался помогать нам с примирением. Зато намекнул, что если у нас есть лишние люди, то он готов предложить несколько вариантов.
— То есть Сокол знает про наши трения с Реваном.
— Или так, или он тонко намекает, что наша активность вокруг Гнеца ему слишком надоела.
— Ладно. Пока оставим как есть. Конфликт с преступными элементами Солиано, в который ввязался Реван, для семьи несмертелен. Или, если на то пошло, то с агентами Гнецев, которые под преступную группировку маскируются.
— Считаешь, что если это люди Ревана, то они не важны для семьи?
— Я считаю, что сохранение четверти разведывательной сети для семьи важнее, чем один или два оперативника, которые могут погибнуть в этом мелком конфликте. Ревана пока рано убирать, сын. Еще пару месяцев.
— Как скажешь, отец.
