Ивейна глубоко вздохнула:
— На мой взгляд, вы с Абелем — всего лишь пара наивных детей, имеющих слишком радужные представления об аристократическом обществе. Но тем не менее — удачи. Если тебя убьют — обязательно положу шикарный букет цветов на могилу.
Гнешек вошел в кабинет ректора легкой танцующей походкой, сжимая в одной руке бутылку, а в другой — хрустальный фужер. Сделав пару па, он достиг своего любимого стула и, неуклюже плюхнувшись на него, принялся наполнять бокал — из бутылки полилась темно-красная жидкость.
— Напиваешься на работе? — Редфорд Калас приподнял бровь.
— Мне уже можно. Женщин своих на праздник отправил, указания подчиненным раздал, за отлетом главнокомандующего понаблюдал. Будете? — Ингви вопросительно взглянул на своего нанимателя, приподняв бутылку.
— Нет уж, спасибо.
— А зря. Прекрасный виноградной сок.
— Ты лучше расскажи, как там ситуация с молодым Гнецем, «алкоголик». — Калас улыбнулся.
— Прекрасно. Наглости Абелю точно не занимать — у меня столько никогда не было. Если переживет ближайший год, то главнокомандующего можно менять, и не дожидаясь ухода Александро в отставку. Хотя опыта ему пока еще недостает. Кто же договаривается со служителями Совершенства о подготовке тайного бракосочетания за какие-нибудь три дня до самого события? Если бы глава нашего храма не был так ленив, прекрасный план Гнеца мог и сорваться.
— Томас? Ленив? По-моему, ты к нему несправедлив.
— А как еще называть его поведение? Большинство людей на подобных должностях самостоятельно отслеживают политическую ситуацию, а он постоянно бегает ко мне за инструкциями.
— Я бы назвал это прикормленностью.
— Попрошу без инсинуаций, — делано возмутился Сокол. — Томас Гордон — свободный и независимый человек. Только ленивый.
— Не будем спорить о терминологии. — Калас усмехнулся.
— Вы правы. Не будем. Ленивый Томас Гордон внял доброму совету и не стал тянуть время, попросив своих подчиненных пойти навстречу Абелю. Так что теперь тот — женатый человек. Переговоры с Александро прошли успешно, поэтому юноша еще и не вдовец. Его супруга тоже пока замужем.
— Полагаешь, император не откажется от союза с Гнецами? Несмотря на дерзкий поступок молодого человека?
— Фамилия нашего правителя Риттершанц, а не Денова. Выгода для них превыше абстрактной чести. Отказ Лидии выходить замуж автоматически оставляет их семью без Вельских копей. Дом Весов — в первую очередь дом торговцев, и большинство из них удивится такому легкомысленному отношению к деньгам. И если император может наплевать на их удивление, то Давид — нет. Он из кожи вон вылезет, чтобы только свадьба состоялась. Полагаю, нашему главнокомандующему даже извиняться особо не придется — произнесет публичную речь, осуждая поступок своего наследника, и этим ограничится.
— В итоге Гнецы получат союз с Риттершанцами при крайне негативном отношении последних. Забавно, не находишь?
— Нахожу. Но что еще забавнее, Давиду придется пойти на конфликт, если он хочет занять трон. Хотя бы для видимости. Его обставили, изящно унизили и лишили некоторого дохода — за такое полагается мстить. Но формально Гнецы — союзники, и мстить им надо очень аккуратно, чтобы они не догадались. А члены Дома Весов, наоборот, догадались. Щекотливая ситуация. Особенно с учетом того, что ему надо наращивать силы, а не растрачивать их в противостоянии с нашим Домом.
— Ему проще дать Александро или Абелю еще один кусок земли в «аренду» и попросить тех сфальсифицировать собственное поражение.
— Да вы стратег, господин ректор! — Сокол отвесил шутовской поклон. — Но вообще, следует признать, Абель выбрал идеальный момент для своей первой свадьбы.
Мужчины дружно засмеялись.
ГЛАВА 20
Ла Марианна Гнец
Женщина вышла из спальни, позевывая на ходу. Ее муж сидел на том же самом месте, что и накануне вечером. И судя по тому, что открытая на середине книга была совсем не той, которую она видела в его руках в последний раз, спать юноша не ложился. Хотя Мари и приглашала. Ну как приглашала: намекнула, что двуспальная кровать достаточно широка и для нетребовательного мужчины может найтись немного места — на краешке. Не пошел. Дуется.
— Доброе утро. — Женщина уселась напротив мужа.
— Угу, — отозвался тот, не отрываясь от чтения.
— Неужели книга настолько интереснее молодой жены? — поддела его Мари.
— Угу.
Судя по немного изменившемуся тону, вопрос он расслышал и понял. Просто решил попытаться задеть ее. Но взрослая женщина лишь хмыкнула в ответ на детский выпад.
— Не спал? — Она резко сменила тему.
— Нет.
— Почему?
— Здесь всего одна спальня. А делить с тобой постель ниже моего достоинства.
— Диван вроде никто на ночь не убирал. — Марианна чуть качнула головой, указывая на упомянутый предмет мебели.
— Здесь снует слишком много слуг. Не собираюсь давать им повод считать меня изгнанным из постели супруги.
— Беспокоишься о своем моральном облике?
— Хотя бы один из нас должен о нем беспокоиться.
Марианна снова хмыкнула. Растет мальчик. Уже огрызается, а всего три месяца назад только глазками хлопал и зубками скрипел.
— Лучше бы побеспокоился об облике физическом. Мешки под глазами не красят будущую элиту вооруженных сил империи.
— У меня нет мешков под глазами.
— Ты уверен? — ласково спросила Мари. — В зеркало давно смотрелся?
— Вечером, — хмуро буркнул Крис. — Но убеждаться в твоей неправоте не побегу. Я достаточно спал вчера перед вылетом, чтобы бессонная ночь не могла сказаться на моем внешнем виде.
— Ты спишь днем? — Женщина приподняла правую бровь. — А почему не ночью? Может, мне тоже стоит начинать беспокоиться о твоем моральном облике?
— Не приписывай мне своих слабостей. Я всего лишь заранее предположил, что здесь будет только одна спальня. — Кристофер наконец оторвал взгляд от книги и посмотрел на жену. — Ты хочешь от меня чего-то конкретного или просто больше не над кем насмехаться?
— Не над кем, — широко улыбаясь, согласилась Марианна. — Насмехаться над слугами — моветон, над гостями — наглость, а родственники все заняты подготовкой к свадьбе. Остаешься только ты.
Кристофер некоторое время смотрел на жену, а потом снова уткнулся в книгу.
— Тогда можешь продолжать. — Он перелистнул страницу. — Надеюсь, тебя не сильно расстроит мое молчание? Я не желаю с тобой разговаривать.
— А если расстроит сильно?
Муж не ответил. Марианна выждала секунд десять и, бесшумно привстав со стула, потянулась вперед. Плечи Криса едва уловимо напряглись. Женщина, усмехнувшись, продолжила движение. Коснувшись кончиками пальцев корешка книги, она потянула его вниз. Какое-то мгновение юноша сопротивлялся, а потом уступил, отпустив томик и подняв голову. Их взгляды встретились.
