Защитились Толины сотрудники, зазнались, забурели. Больше, говорят, мы водку не пьем, переходим для сохранения разума на сухое. Да и дешевле оно для семейного человека. Правильно говорят, изменники, но обидно. Что ж мы, я да Толя и старик Тименков, как уличные, — на троих с Четвериковым соображать, что ли, будем? Нет, стыдятся исправленцы, мы с вами, вот и вино принесли.
— Я «Абрау-Дюрсо» буду пить! — говорит Исаев и выставляет чуть ли не литровую бутылку.
— А я — «Молдавское», — вторит Безручко и выставляет тоже ноль семьдесят пять.
И уходят по делам до вечера. Ну, и слава Богу! Есть время для физиологического эксперимента! Достает народный умелец Тименков шприц огроменный, мы с Толей одобрительно киваем, юный Четвериков в ладоши хлопает. Старейшина, не повреждая пробок, отсасывает из обеих бутылей по трети, брезгливо в раковину выдавливает. Набирает в шприц из опечатанного загашника гидролизный спирт «галоша» и купажирует им дары Бессарабии и Кубани. К барьеру, дезертиры!
Вечером мы втроем из стаканов пьем водку, аспиранту через одну рюмку наливаем — воспитываем, закусываем колбасой краковской и огурцами. Абстиненты из чайных кружек «сухое», как бабы, причмокивают, на язык — по изюминке. Кейфуют! Недолго ждали мы гражданской казни, вторую кружку пила уже полная пьянь. Домой поверженные сухопийцы уползли на автомате — прежняя закалка не подвела. Сутки в ваннах отмокали, но не обиделись, посмеялись. А слово лжемужское сдержали — перешли на сухое!
Разошлись пути-дорожки диссидентов-собутыльников! Б. П. Безручко начитался научных книжек, самого ученого великана Толю обскакал этот ученый, сухим моченый, стал завкафедрой. А Исаев В. А., воспитанный на авантюрно-художественной литературе из «Библиотеки приключений», сделал крутой поворот.
На дворе стоял бархатно-революционный 1990-й. Россия вспрянула от сна и на обломках самовластья вписала чудо-имена: Ельцин, Бурбулис, Гайдар и его команда, пятьсот дней, которые не потрясли мир, и прочая, и прочая, и прочая.
Все пошли на выборы. Исаев пошел ко мне:
— Вовка, хочу избраться в местный совет по экологии. Помоги, а!
Исаев действительно любил природу и отшагал с ружьишком и рюкзачком полстраны в ее поисках. Посмотрел я на друга, оглядел всесторонне, как на ярмарке, — видный парень, лет под пятьдесят, коренной русак, зубов штук сорок, улыбнется — все девки наши!
— Мелковато пашешь, природовед! Давай в Верховный Совет залезем: ты народным депутатом, а я твоим помощником. Большую политику крутанем. Шансы огромные: конкуренты — дрова гнилые! Ну, товарищ, ярче брызнем?
Почесал мой избранник нос, штаны подтянул, большим пальцем левой ноги через дыру в носке пошевелил со значением. И согласился.
Избирательную кампанию я провел с блеском. Выдвинули его трудовым коллективом на профсобрании, понесли документы на регистрацию. А их завернули! Пошел, говорят, отсюда подальше, кто ты такой, где у тебя, беспартийного ньютона, опыт советской и хозяйственной работы?
А избранник-то бывший боксер, удар держит, уже и победить хочет в соревновании. Предлагаю ему нокаутом. Как? А вот как. Звоню с дивана в Москву, в Центризбирком товарищу Казакову Василию Ивановичу, сто раз его по телевизору видел насквозь. А он меня — нет. Ору на секретаршу по системе Станиславского по-старопартийному. Зовет начальника. Представляюсь:
— Александр Трубников, председатель объединенного комитета профсоюзов Саратовского государственного университета имени Н. Г. Чернышевского. Блядство, Василь Иваныч, в регионах творится, форменное блядство. Сами не справляемся, примите меры.
Интересуется блядством в подробностях — партийная косточка! Излагаю их — матом, со ссылками на параграфы закона.
— Телефончик оставьте, товарищ Трубников. Минут через двадцать перезвоню!
Обманул минут на десять. Звонит:
— Ваш вопрос решен положительно. Товарищ Исаев Владимир Алексеевич зарегистрирован. Спасибо, товарищ Трубников, за сигнал с места.
Выборы мы выиграли не нокаутом, а по очкам, опередив красного директора и серого партийного бонзу. А по-другому и не могло быть: памятливый Исаев так начитался книжек смолоду, что говорил сколько хочешь и о чем хочешь без бумажки. И скалил зубы девкам.
Определились мы в Комитет по законодательству, четырнадцать поправок в новую Конституцию пропихнули, с Ельциным Б. Н. подружились, в подавлении путча и руцкого мятежа участвовали: Исаев на баррикадах в Москве, я — на диване в Саратове. Биополитический симбиоз по бесплатному телефону туда и обратно за счет законнодательной ветви власти.
Теоретическое воплощение своих творческих сил помощника нардепа я осуществил, написав статью на разворот в областную газету «Коммунист».
Друг Борис назначил Исаева своим доверенным лицом на всю Саратовскую область на президентских выборах номер один. Газетная статья за подписью доверенного лица называлась «Ельцин — НАШ президент» и содержала, в частности, физиологические доказательства этого факта. А именно: «рост Ленина — 152 см., рост Сталина — 154 см., рост Хрущева — 148 см., а рекордный рост наркома Ежова — 130 см.! Ельцин же — двухметровый. Долой лилипутскую власть ЦК семи гномов! Большое плаванье — большому кораблю!»
Так громче, музыка,
играй победу!
Мы победили,
и враг бежит, бежит, бежит!
Так за царя Бориса —
Гулливера
мы грянем
громкое: ура, ура, ура!
Обескураженный редактор газеты обкома КПСС, сам метр с кепкой, потребовал у меня по телефону доказательств. Я принес в редакцию рулетку.
— А это зачем? — спросил печатный чиновник в ожидании неминуемого скандала.
— Езжай в Мавзолей и меряй! Если нардеп хоть на сантиметр ошибся, снимай заметку!
Не знаю точно, почему Ельцин выиграл, но приведенные выше «абсолютно точные» цифры народ взахлеб цитировал в трамваях и автобусах. Такова была сила партийной печати!
Практическому применению высокого звания помощника депутата сопутствовали некоторые треволнения. На личном автомобиле модели «копейка» я припарковался в самом центре города у магазина «Дом книги» под запрещающим стоянку знаком, чтобы зайти напротив в видеосалон «Мечта», который на паях с другими бывшими научными сотрудниками держал уже плешивый культурист Л. М. Циркуль. Я выпил из вежливости чашку дурного кофе (за рулем!), и облезлый богатырь вышел меня проводить.
О ужас! Машины не было! «Ауди» перед пустым местом и «вольво» после него стояли как ни в чем не бывало. «Копейки» между ними и след простыл! Странно, подумал я, очень странно. Небогатый собственник Лева начал валиться набок. Приведя его в чувство дружескими шлепками по лицу и заднице, я потащил психопата в милицию как свидетеля.
— Операция «Беркут-два»! — после настойчивых расспросов объявил дежурный. — Принудительная эвакуация беспризорных автомобилей. Езжайте на платную коммерческую стоянку Обл ГАИ, заплатите сколько нужно и заберете свой дришпак.
