Книга Смерть Ахиллеса, страница 63. Автор книги Борис Акунин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Смерть Ахиллеса»

Cтраница 63

— Вы хорошо говорите по-русски, — кивнула головой тень. — Мне докладывали, что в прошлом вы российский подданный. Это очень кстати. Не понадобятся лишние разъяснения. И уж во всяком случае, не придется втолковывать, насколько значительна персона, которую нужно убить.

Ахимас отметил удивительную ясность выражений — никаких экивоков, никаких «устранить», «обезвредить» или «нейтрализовать».

А monsieur NN все так же ровно, безо всякой паузы, сообщил:

— Это Михаил Соболев.

— Тот, кого называют Белым Генералом? — уточнил Ахимас. — Герой последних войн и самый популярный военачальник российской армии?

— Да, генерал-адъютант Соболев, командующий четвертым армейским корпусом, — бесстрастно подтвердил силуэт.

— Прошу извинить, но должен ответить отказом, — вежливо произнес Ахимас и скрестил руки на груди.

По науке о жестах эта поза означает спокойствие и непреклонную решимость. Ну, а кроме того пальцы правой руки легли на рукоятку маленького револьвера, лежавшего в специальном жилетном кармане. Револьвер назывался «велодог» и был изобретен для велосипедистов, которым докучают бродячие собаки. Четыре круглоголовые пульки двадцать второго калибра. Безделушка, конечно, но в ситуациях, подобных нынешней, может оказаться очень полезной.

Отказ от выполнения заказа после того, как объект уже назван, — самый опасный момент. В случае осложнений Ахимас намеревался действовать так: всадить заказчику пулю в лоб и отскочить в самый темный угол. Взять там Ахимаса будет непросто.

При входе обыска не было, так что весь арсенал остался нетронутым — и «кольт», изготовленный по индивидуальному заказу, и метательный нож, и пружинный испанский нож. Минуты две продержаться можно, а потом на выстрелы подоспеют помощники. Поэтому Ахимас был напряжен, но спокоен.

— Неужто вы тоже относитесь к числу приверженцев Соболева? — с раздражением спросил заказчик.

— Мне нет дела до Соболева, я приверженец здравого смысла. А здравый смысл велит мне не участвовать в делах, которые подразумевают последующее устранение исполнителя, то есть в данном случае меня. После акции такого масштаба свидетелей не оставляют. Советую вам поискать кого-нибудь из новичков. Обычное политическое убийство — дело не такое уж хитрое.

Ахимас поднялся и осторожно попятился к двери, готовый в любую секунду стрелять.

— Сядьте. — Человек в углу повелительным жестом указал на кресло. — Мне нужен не новичок, а самый лучший в вашем ремесле, потому что дело очень даже хитрое. Вы это увидите сами. Но сначала я открою вам некоторые обстоятельства, которые избавят вас от подозрений.

Чувствовалось, что monsieur NN не привык давать объяснений и сдерживается, чтобы не вспылить.

— Это не политическое убийство и не заговор. Наоборот, заговорщик и государственный преступник — Соболев, которому не дают покоя лавры Корсиканца. Наш герой замыслил не более не менее как военный переворот. В заговоре участвуют офицеры его корпуса, а также бывшие соратники генерала, многие из которых служат в гвардии. Опаснее всего то, что Соболев популярен не только в армии, но и во всех слоях общества. А мы, двор и правительство, вызываем у одних недовольство, а у других и открытую ненависть. Престиж царствующего дома очень упал после позорной охоты на самодержца, закончившейся его убийством. Затравили помазанника Божьего, как зайца на псовой охоте!

Голос говорившего налился грозной силой, и за спиной Ахимаса немедленно скрипнула дверь. Тот, для кого двор и правительство входили в категорию «мы», нетерпеливо махнул рукой в белой перчатке, и дверь снова закрылась. Дальше таинственный господин говорил уже спокойнее, без гнева.

— Нам известен план заговорщиков. Сейчас Соболев проводит маневры, истинная цель которых — репетиция переворота. Затем он в сопровождении своих клевретов выедет в Москву, чтобы там, на отдалении от Петербурга, встретиться кое с кем из гвардейских генералов, заручиться их поддержкой и разработать окончательную диспозицию. Удар будет нанесен в первых числах июля, во время смотра в Царском Селе. Соболев намерен взять членов царского семейства под «временную опеку» — ради их же блага и во имя спасения отечества. — В голосе зазвучал тяжелый сарказм. — Само отечество будет объявлено пребывающим в опасности, и в нем придется установить военную диктатуру. Есть серьезные основания полагать, что этот безумный прожект будет поддержан значительной частью армии, дворянства, купечества и даже крестьянства. Белый Генерал идеально подходит на роль спасителя отечества!

Monsieur NN поднялся, сердито прошелся вдоль стены, похрустывая пальцами. Держался, впрочем, по-прежнему в тени, лица не показывал. Ахимас разглядел только породистый нос и пышные бакенбарды.

— Знайте же, господин Вельде, что в данном случае вы не совершите никакого преступления, потому что Соболев приговорен к смерти судом, в котором участвовали высшие сановники империи. Из двадцати высочайше назначенных судей за смертную казнь проголосовали семнадцать. И приговор уже утвержден императором. Суд был тайным, но оттого не менее законным. Тот господин, которого вы сочли посредником, был одним из судей и действовал в интересах международной безопасности и мира в Европе. Как вам, вероятно, известно, Соболев — предводитель воинственной славянской партии, и его приход к власти неминуемо привел бы к войне с Германией и Австро-Венгрией.

Государственный человек остановился и стал смотреть на невозмутимого слушателя.

— Поэтому вам нечего опасаться за свою жизнь. Вы имеете дело не с преступниками, а с высшей властью великой империи. Вам предлагается роль не убийцы, а палача. Мое объяснение вас удовлетворило?

— Допустим. — Ахимас положил руки на стол. Стрельбы, кажется, не предвиделось. — Но в чем, собственно, сложность дела? Почему генерала нельзя просто отравить или, на худой конец, застрелить?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация