Алана никогда не интересовали заблудшие, поскольку они не имели никакого отношения к расследуемым им убийствам. Однако он несколько раз присутствовал на допросах, которые проводили королевские дознаватели, пытая пленных заблудших, в попытках выяснить место их убежища. Сведения, полученные от рычащих и брызгающих слюной тварей, были весьма размыты и неточны, а сами невольники неизменно погибали во время какой-нибудь из многочисленных пыток. Дважды король отправлял в катакомбы своих людей. Первый раз туда отправились «Летучие рыбы» в сопровождении «Молота» и Кукловодов – не вернулся никто. Второй раз Руперт Третий назначил в карательную экспедицию магов и «Панцирь», и те также исчезли где-то под Нэрфисом. Некоторые из солдат пополнили стаю, других же попросту сожрали изголодавшиеся заблудшие. Катакомбы всегда были территорией, не принадлежащей жителям поверхности, и заблудшие дважды дали королю и его советникам это понять. Тогда правитель Аластрии принял решение – изолировать все пути, ведущие из катакомб, но заблудшие всегда находили новые и новые лазейки.
Все это тянулось очень долго, оборотней убивали, загоняли в угол, но те, пусть и неся тяжелые потери, уходили, чтобы вскоре снова вернуться. Среди них все чаще и чаще находились те, кто способен вести стаю, сохраняя трезвый рассудок, не затуманенный жаждой крови. Кто-то считал, что оборотни эволюционируют, а кто-то, что они адаптируются, изменяя проклятие, наложенное на них. Сам Рэвендел предполагал, что все зависит от воли каждого, отдельно взятого индивида. Но даже самые стойкие и выдержанные заблудшие не всегда были способны сохранять свой извращенный жаждой крови разум в относительной чистоте и могли легко обезуметь от жажды убийств.
– Моя стая истосковалась по крови, – слова Скара не звучали оправданием, скорее это была констатация факта. – Потеряли голову от близости живого мяса.
– Весьма сомнительный комплимент, – тускло улыбнулся Рэвендел и нетерпеливо добавил: – Говори, чего ты хотел.
– Шаманы помогают нам, но сейчас мы ушли далеко от острова Осьминога, нашей территории, здесь воля жрецов может стать сильнее. Времени мало. – Скар говорил обрывками фраз, то глотая окончания, то переходя на рык. – Осьминог сказал, что ты друг и должен помочь нам уговорить упрямца Фенроса выступить сообща против врагов!
– Зачем? – Алан не проявлял удивления. Он понимал, что Освальд Кушрэн ведет свою игру и ему в ней отведено особое место. Алан не имел ничего против того, чтобы подыграть владельцу острова Веселья, по крайней мере, пока это не идет вразрез с его собственными интересами. Однако заявление заблудшего заставило его задуматься. Ведь если Осьминог так легко открывал ему свои карты, значит, ставки в игре очень высоки.
– Осьминог говорил, что ты так просто не согласишься, – заблудший довольно оскалился. – Велел передать тебе, что Круф Лит… ер-кни-ц мертв и убили его наши враги! – Фамилия гнома далась оборотню нелегко.
– Убийца известен? – В голове у Рэвендела возникало множество вопросов, к примеру, действительно ли гном мертв, и если да, то как именно он был убит? Ведь если его, как многих, нашли обезглавленным и выпотрошенным, то мотивы таинственного убийцы становятся еще непонятнее. Раньше он не убивал Механиков, а Литеркниц совершенно точно не имел никакого отношения к магии. Если его убили, скажем, ради наживы какие-то головорезы, то заблудшие не стали бы просто так называть их врагами. К тому же мелкие банды, ошивающиеся в трущобах, наверняка знали о том, что гном находится под покровительством Осьминога, и ни за что не стали бы связываться с таким крупным хищником. Но если не они, то кто?
– Проклятые жрецы! – зло прорычал Скар, отвечая на невысказанный вопрос Алана. Заблудший еле сдерживал свою ярость, его трясло. – Те, кто виновен в том, что мы стали такими! – Он указал на себя когтистой лапой. – Сторожевыми псами!
– Что?
– Удивлен? – вопросом на вопрос ответил заблудший. – Не веришь мне, спросишь потом у Осьминога! Он сможет доказать тебе! Теперь сможет! А нам нужно идти, время не ждет! Скоро они ударят! Пойдем! – речь Скара все больше напоминала рычание, и Алан видел, как сильно тот нервничает.
– Почему я должен доверять тебе? – спокойно спросил Рэвендел.
– Тебе нужен Осьминог, он нужен и нам, ибо лишь с его помощью мы сможем отомстить, а ему нужен ты! Если поможешь нам уговорить Фенроса, узнаешь о том, кого так ищешь! Вот что сказал Осьминог. Я гарантирую безопасность тебе и твоей женщине!
– Джессика, – тихо позвал Рэвендел. – Джессика! – повторил он громче, когда никто не откликнулся. Обернувшись, Алан увидел девушку, низко припавшую к земле и вот-вот собиравшуюся прыгнуть на вожака чужой стаи. Рот Джессики был приоткрыт, и с него на пол капала вязкая слюна, глаза переполняла злость, а сам взгляд говорил о ее безумстве. Скрипнув зубами. Рэвендел оглянулся в поисках Винсента, но дворецкий исчез.
– Нет времени осматриваться, Рэвендел, ты же чувствуешь, как враги давят? Понимаешь меня? – Скар нервно переступил с ноги на ногу. Он не обращал внимания на Джессику, поскольку не считал ее достойным противником.
– Давят? – Алан продолжал озираться, ведь не мог же Винсент бросить его.
– Ты не слушаешь меня?! – брызнул слюной Скар, и в этот момент Джессика прыгнула на него.
Тугие жгуты тьмы обвили запястья и лодыжки девушки, едва она оторвалась от пола, лишив ее возможности двигаться.
– Со мной и Джессикой был еще один человек, мужчина, где он? – спросил Алан у Скара, и тот, оглянувшись на остальных заблудших, что-то коротко им рыкнул, ему прорычали в ответ, и он хмуро кивнул. – Родичи говорят, что в момент нападения вас было двое, они не убивали никого.
Алан не успел решить, как ему поступить дальше, ибо Джессика начала громко рычать. Брызгая пеной с искривленных губ, она дергалась в крепких путах, клацая зубами.
– Идти нужно быстрее, они скоро будут здесь! – Скар сделал шаг вперед, но ониксовое лезвие, мелькнувшее у него перед мордой, заставило его остановиться.
– Стой, где стоишь! – прорычал Алан не хуже заблудшего.
Повернувшись к Джессике, Рэвендел медленно приблизился к ней, и девушка тут же рванулась вперед, пытаясь дотянуться до него зубами. Тени сгустились, и их пленница оказалась практически распятой и лишенной возможности двигаться. Алан медленно провел пальцами по ее щеке и с грустью заглянул в красные глаза. Одно из щупалец поползло вперед и замерло за спиной Рэвендела, выглядывая ониксовым жалом из-за его плеча.
– Джессика, ты слышишь меня? – тихо позвал Алан. Он пристально вглядывался в глаза девушки, надеясь увидеть в них хотя бы проблеск надежды. – Джессика, – громче позвал он, – ты слышишь меня? Узнаешь?
– Она не слышит тебя, Рэвендел, – раздался голос Скара. – Воля жрецов давит и на нее тоже. Ты даже не представляешь, как нам хочется убивать! Если мы не уйдем глубже под землю, то набросимся на тебя!
– Глубже под землю? – Алан отвернулся от Джессики, продолжающей скалиться ему в лицо, и взглянул на вожака заблудших.
