— Надо же! Телепортум! Секрет создания этих штук уже давно потерян, два единственных экземпляра, находящиеся в распоряжении Академии, безнадежно испорчены, даже Никадим Ювелир не смог их оживить… А этот целый, и сила струится внутри него!
Синий гладкий кристалл без острых граней, очень узкий и вытянутый до высоты человеческого роста, стоял на золотой напольной подставке и был окружен другими синими кристаллами поменьше, укрепленными на тоненьких золотых прутиках. Все приспособление напоминало модель мироздания, которую давно знали и принимали маги, но от которой стойко отнекивалась Церковь, — то есть светило в центре, а сферы материи вращаются вокруг него. Только вместо солнца имелся большой узкий кристалл, а вместо остальных небесных тел — кристаллы поменьше и разной формы. Телепортум, артефакт, являвшийся аналогом заклинания Телепортация, только способный переносить материю на куда более далекие расстояния, с куда более точным «прицелом» и в куда более значительных объемах.
— Им пользовались?
— Официально — нет. Но я не могу утверждать этого совершенно точно, так как телепортум не является частью моей сети чар и заклинаний. Это обособленный артефакт с собственными энергогенераторами и фокусирующими поток магии приспособлениями.
— Но ты сказал, что один раз им все-таки пользовались. Это был Финель Шкура?
Двойник Тобиуса стоял неподвижно, глядя сквозь волшебника своими стеклянными глазами, и хранил молчание.
— Архивариус? Кто пользовался телепортумом? Это был Финель Шкура?
По стеклянному телу пробежала рябь, словно по воде, двойника несколько раз резко перекосило, при этом он издал ряд нечленораздельных звуков, огрызков фраз и слов. А потом Тобиус резко вскинул заклинание Щит, потому что из тела двойника выдвинулась дюжина стеклянных шипов, которые едва не превратили мага в подушечку для иголок. Шипы разбились вдребезги, встретившись с защитными чарами, и осыпались на пол, но уже через мгновение превратились в жидкость и эдакими юркими прозрачными слизняками втекли обратно в тело двойника.
— Официально — нет. Но я не могу утверждать этого совершенно точно, так как телепортум не является частью моей сети чар и заклинаний. Это обособленный артефакт с собственными энергогенераторами и фокусирующими поток магии приспособлениями, — проговорил Архивариус. Его стеклянное тело вновь полностью повторяло облик Тобиуса.
— Так… — Маг глубоко вздохнул. — Архивариус, скажи-ка мне, кто-нибудь уже использовал телепортум со времени его установки?
— Это вполне возможно… у меня нет точных данных… я не… я не…
— Архивариус, кто пользовался телепортумом?
Последовавшая реакция полностью повторяла предыдущую — ход течения мыслей в искусственном разуме атторнака нарушился, и его проекция атаковала волшебника стеклянными шипами. В первый раз это могло бы сработать за счет неожиданности, но дальше Тобиус был готов.
— Официально — нет, — повторил Архивариус. — Но я не могу утверждать этого совершенно точно, так как телепортум не является частью моей сети чар и заклинаний. Это обособленный артефакт с собственными энергогенераторами и фокусирующими поток магии приспособлениями.
Маг печально покачал головой.
— Бедный старый Архивариус, — пробормотал Тобиус, — кто-то перекроил твою систему чар, чтобы скрыть свое присутствие. Но кто подстроил такую каверзу?
— Я не понимаю, о чем вы говорите, чар.
— Не сомневаюсь. Здесь был кто-то, и этот «кто-то» вырезал себя из твоей памяти. Возможно, это был тот, кто принес сюда Афивианские свитки, или Финель Шкура. Но если он смог залезть в твою систему чар и спрятать информацию о том, куда он исчез, то, возможно, он смог спрятать все твои воспоминания о его присутствии… возможно, он даже теперь здесь, но ты его больше не распознаешь.
— Это маловероятно, чар Тобиус. Никто посторонний не имеет прав переписывать мою систему чар.
— Но кто-то это сделал, — протянул волшебник. Мысль о том, что в безразмерной библиотеке, возможно, прячется некто Финель Шкура, посланный управителями на поиски Шангруна перед Тобиусом, совсем не грела серого магистра. Финель добрался до библиотеки, об этом свидетельствовали его вещи, но потом он внезапно исчез. И лишь Господь-Кузнец ведает, что с ним и где он теперь.
Вернувшись в свое «гнездо», волшебник незамедлительно принялся копаться в полученных документах. С особой осторожностью он стал распутывать сеть чар на книге заклинаний пропавшего мага. Через несколько часов Тобиус вспомнил о своем заклинании Рвач и разодрал сеть защитных чар. Пролистывая чужую книгу заклинаний, он вынес вердикт, что ее хозяин был не то метаморфом, не то анимагом. В любом случае он изучал вопросы изменения живой материи и, судя по всему, искал лекарство от магической ликантропии, мечтал излечить проклятие вервольфов. Смелые устремления. В любом случае ничто из прочитанного не указывало на обширные познания Шкуры в областях артефакторики либо сапиентомантии, а без них разладить работу старинного шангрунского атторнака не представлялось возможным.
— Он изучал все виды неестественных метаморфоз — от мутации тела до проклятий, вызывающих смену облика. Его это очень интересовало…
Архивариус оставался молчалив и безучастен.
Проведя длинную ночь над книгами, серый магистр остановился на поврежденной странице экземпляра «Мифические твари в верованиях народов Оры, Стигги и Эриге». Экземпляр был старым, можно даже сказать, древним.
«Орфанг, зверь зело дикий и опасный, оборотнической природы бестия, отчаянием порожденная. Зверь сей есть последок человека, кой гладом и хладом замучен был, и в отчаянии душа его погибла прижизненно, обратив грешную плоть орфангом — тварью лютой, ненасытной и множащей горе».
Далее следовал длинный, но точный ритуал обращения орфанга обратно в человека. Чтобы прочесть его основные положения, пришлось прибегнуть к магии и вернуть оторванные части листа на место.
— Господь великий и единый, неисповедимы пути Твои, но порой мне кажется, Ты любишь мучить слабых смертных чад глины, — пробормотал Тобиус, когда во всем разобрался.
Перенеся все нюансы в свою книгу заклинаний, волшебник продолжил изучение бесценных трудов, оставленных магами прошлого, и преуспел в этом. Книга заклинаний пополнилась множеством новых страниц, а в голове Тобиуса забурлил творческий бульон, который обещал вскоре выдать несколько новых, доселе неизвестных или же полностью забытых заклинаний. Поняв, что так может продолжаться вечно или до тех пор, пока не закончатся припасы, волшебник решил, что надо потихоньку собираться. Получив в свое распоряжение достаточно словарных знаний, он смог читать текст Афивианских свитков.
Общий смысл этого древнего труда сводился к повествованию о некотором магическом явлении… нет, скорее о магических существах, что характерно для адвомагии, которых в древности звали огэбо. Свитки не объясняли досконально, что это за существа, какова их природа, их происхождение, но просто сообщали, что, достигнув некоторых высот, состоявшийся маг может заключить договор с одним из огэбо. Что-то вроде связи между волшебником и фамильяром, но более сложной природы, в той или иной мере. Автор свитков объяснял, что огэбо — существа магические и обладают рядом способностей, которые могут сослужить хорошую службу.
