Нехорошо думать такие вещи о своих великих наставниках, но Тобиус нисколько не сомневался, что неофиты получили бы крохи новых знаний, а все самое ценное осело бы в личных гримуарах управителей Академии. В конце концов, личное могущество всегда стоит выше интересов магического сообщества, но если эти интересы числятся хотя бы на втором месте — и это уже хорошо. Отчасти и от такого отношения регресс магического искусства стал так велик со временем.
— Чар, я еще раз напоминаю вам, что телепортум — это артефакт, который чутко реагирует на магические потоки, он постоянно нуждается в скрупулезной настройке профессионального артефактора. Использование этого артефакта может привести вас к несчастному случаю.
— Я знаю, Архивариус. Я артефактор, и я настраиваю телепортум. А ты мне мешаешь.
— Вы прежде настраивали артефакты такого уровня сложности?
— Нет. Но я прочитал много об этом в одном из трудов по артефактологии. У самого у меня сил не хватит телепортироваться через целый остров, тут месяцы пути, постоянные бури в Астрале. А вот телепортум может пригодиться. Он вышвырнет меня прямо к вратам Карденвига, это как огромная магическая катапульта, которая сможет забросить груз гораздо дальше обычного пращника. Я преодолею огромный путь в один миг. Переводим пятый знак Хорра в третью позицию дома Золотых Змей, меняем оборотный потенциал Мировой реки, делаем поправку на вращение небесного тела, чтобы не телепортироваться во что-нибудь твердое, и задаем координаты моей собственной метки. В данном случае — воспоминания о месте, в котором я был. Эх… такое впечатление, что тут с настройками кто-то специально намудрил… не удивлюсь, если это окажется правдой. Саботаж на саботаже!
Вот так, потратив три часа в кропотливой работе, Тобиус завершил отладку телепортума. Все кристаллы мягко светились синевой, маленькие медленно вращались вокруг большого, и от них расходились пока еще слабые всполохи магических искр.
— В скором времени сюда придут другие волшебники. Куда более сильные и мудрые, чем я. Ты позволишь им пройти?
— Если вы оказались достойны пройти в Шангрун, чар, то они наверняка тоже будут достойны.
— Стало быть, просто так ты ураган не отпустишь?
— Создатели Шангруна оставили мне совершенно четкие указания. Никто, кроме них или равных им по силе, не может заставить меня снять защиту с библиотеки.
— Эти создатели были не слишком умны, если оставили такой простой и очевидный путь, как подземелье.
— Шангрун — не крепость и не тюрьма, чар. Он защищен лишь от тех, кто не вправе касаться его сокровищ. Но маги — иное дело. Именно для них здесь хранятся документы, так что им не должно быть слишком уж сложно прийти сюда.
— Добраться до севера мира через море, пройти сотни лиг по мертвой холодной земле, в которой рыщут чудовища, хищные духи и недружелюбные аборигены, а в небе кружат драконы. Хм, наверное, для волшебника это действительно несложно, раз я уже третий, кто добрался сюда. Хотя третий ли?
Тобиус запахнулся в свою сливовую полумантию на волчьем меху, проверил ремешки на сапогах, застежки на сумке, провел пальцами по жезлу и кинжалу на поясе, по кожаным кармашкам со склянками и фиалами из магического стекла. Маг набросил на плечи свой живой плащ — и мимик тут же заботливо нарастил капюшон. Посох в руки — и все, он готов отправляться в путь.
— Господь-Кузнец, благослови это место! Дай мне вернуться сюда еще хоть раз!
— Доброго пути, чар.
Крайний из кристаллов телепортума, вращаясь, очерчивал радиус сферы магического свечения. Тобиус смело сделал шаг к этой сфере, шагнул, чтобы очутиться перед вратами чертога конани, и… рухнул навстречу заснеженной земле, которая находилась в трех сотнях футов ниже.
— Демоны Пекла-а-а-а!
К счастью, не столь далекая встреча с драконом подарила Тобиусу ценный урок, и он, кувыркаясь в воздухе, ухитрился швырнуть вниз сразу три заклинания Перина. Сквозь верхнее он пролетел, просто разорвав его, второе, двадцатью с лишним ярдами ниже, заметно замедлило его падение, а третье, уже у самой земли, окончательно его остановило. Плюхнувшись в снег с небольшой высоты, волшебник возблагодарил все добрые силы мира, что атторнак Шангруна не видел этого позорного падения. Искусственный разум едва ли смог бы родить что-то злорадное, но тем не менее волшебнику было бы очень стыдно…
Придя в себя, Тобиус прислушался к внутреннему чувству направления и понял, что не учел при настройке не только формы рельефа и перепадов высоты, но и чего-то другого. Иначе как бы он оказался в трех днях пешего пути от Карденвига, вместо того чтобы рухнуть прямо на чертоги конани с небес? Самонадеянность подвела серого магистра не в первый раз.
Решив не медлить, он воспарил на малую высоту и понесся на восток, к Карденвигу. Расстояние представлялось ему смехотворным, и Тобиус рассчитывал оказаться на месте меньше чем за три часа. Так и получилось бы, если бы нечто не заставило его быстро замедлить полет и зависнуть посреди заснеженных скал. За время своего путешествия он перенюхал множество новых запахов, начиная с внутренностей камаронта и кончая зловоньем драконьей пасти, но вот уж чего он точно не ощущал в воздухе Оры — так это запаха хорошо прожаренного мяса.
Прикрыв глаза, Тобиус развернулся на север, туда, где далеко в небе вилась едва заметная струйка дыма. Она поднималась из развалин древней дозорной башни, росшей из руин заброшенного, покрытого льдом форта — уродливого осколка едва ли в три этажа высотой, без крыши и частично без стен. Когда маг осматривал Ору с высоты, он видел эту башню, но она находилась в стороне от пути его следования и слишком близко от Карденвига, чтобы ночевать в ней.
Повинуясь непобедимому любопытству, волшебник полетел к старой башне. Он совершил несколько оборотов вокруг нее, изучая древнее нагромождение обледенелых камней с помощью Истинного Зрения. Ничего. Сами развалины не были чем-то необыкновенным, однако внутри них слабо, но ровно «светилось» нечто, привлекавшее внимание. Подняв заклинание Щит, Тобиус медленно спланировал вниз сквозь дыру, зиявшую на месте крыши, и опустился на самый первый этаж. Он оказался в продуваемой ветром квадратной комнате практически под открытым небом — единственным убежищем от падающего снега мог бы послужить лишь чудом сохранившийся над головой фрагмент лестничного пролета. В нескольких шагах от него на углях пекся кусок мяса.
— Я слышу, как колотится твое сердце, выходи с миром — и я не причиню тебе вреда.
Пауза, в течение которой лишь ветер тихонько подвывал, плутая среди развалин форта, затягивалась, но Тобиус продолжал стоять спокойно и молча, давая местному обитателю время подумать. Щита он не опускал.
— Мясо начинает подгорать…
— Ты не морок, — послышался голос из-за груды каменных осколков. Коренастая приземистая фигура показалась оттуда, широкая, мощная, со вдавленной в плечи квадратной головой и слишком уж длинными руками. Громадная секира выглядела в них естественно, будто появилась на свет вместе со своим хозяином.
