Дантос, кажется, тоже абсурд ситуации осознал, но не отступился.
— Доела? — сурово спросил он.
Я скосила глаза на пустую миску.
— Тогда пойдём.
Выпендриваться маленький дракон не стал — обречённо вздохнул и потопал к блондину. На выходе из кухни нас догнал осторожный вопрос Роззи:
— Ваша светлость, завтрак когда подавать?
— Через час, — ответил Дантос. — В покои.
Удивительно, но герцог Кернский всерьёз обиделся, что я на кухню смоталась. В итоге водные процедуры, на которые меня сразу после обнаружения повели, проходили в сопяще-хмурой атмосфере.
Завтрак, во время которого я сидела на подоконнике и любовалась летним садом, тоже каким-то безрадостным вышел.
Ну а когда блондин отложил столовые приборы, встал, подошёл, снял с подоконника и перенёс на другое окно — то, что в соседней комнате, в голову закралась нехорошая мысль… Неужто почуял, к чему дело идёт?
— Астра, почему у меня чувство, что ты задумала нечто такое, что мне очень не понравится? — усаживаясь за письменный стол, вопросил блондин.
Ну вот… какая я, однако, догадливая.
— Причём не понравится настолько, что я уже в бешенстве.
Даже так?
— Астра, поверь, попе будет очень больно, — продолжал герцог Кернский, вынимая из ящика стола дневники прадеда. — Выпорю. И не как в прошлый раз, а по-настоящему.
Да, дорогой. Разумеется.
— Ни на шаг от меня, — повторил вчерашнюю мысль Дантос.
Я картинно вздохнула, легла, устраиваясь поудобнее, и опять в окошко уставилась.
Время близилось к полудню, солнце светило ярко, лёгкий ветерок путался в кронах деревьев и густой листве кустарников. По саду носились мелкие пташки, а внизу, над яркой клумбой, порхали бабочки и вились шмели.
Вот только мне вся эта красота никакого удовольствия не доставляла. Я размышляла о будущем…
За те несколько часов, что прошли с момента моего пробуждения, я перебрала множество вариантов и пришла к выводу, что не имею права просто взять и исчезнуть.
Я обязана предупредить Дантоса о причинах, побудивших леди Жанетт залезть в сейф. Я должна сказать, что «солнышко» охотилось за кортиком и дневниками. А ещё мне, видимо, следует дать Дантосу подсказку… Нужно намекнуть блондину, что никакого шифра нет, что его прадед воспользовался одним из мёртвых языков.
Откуда знаю? Ну после того, как я спалила рисунки заклинания, герцог Кернский снова к расшифровке дневников вернулся. Я хоть и хандрила, этим делом поинтересовалась, в листочки заглянула. И сразу опознала ведейский. Просто это один из языков, которым в наших кругах пользуются. Не все, разумеется, а… ну, в общем, ведейский используют те, кто обеспечивает безопасность и процветание нашего народа. Меня этому языку тоже учили, равно как и трём другим, не менее забытым, чем этот.
Судя по всему, дневники содержат сведения о кортике и есть вероятность, что эти сведения помогут Дантосу вычислить тех, кто за кортиком охотится. А от этого его, Дантоса, безопасность зависит.
В общем, я обязана предупредить блондина, и самый разумный способ — оставить записку. Но дракон держать перо не способен, а раз так… записку напишет «вернувшийся за драконом маг».
Да-да, маг! Ну что, что опоздал на пять лет? Маги вообще редко бывают пунктуальными.
Этот шаг позволит убить ещё нескольких зайцев. Во-первых, если Дантос решится на поиски, то пойдёт по ложному следу. Во-вторых, проникновение в дом заставит Дантоса пристально взглянуть на безопасность, а в его случае это не лишнее. В-третьих, в глазах светлости я останусь хорошей девочкой, а не гадким драконом, который сбежал при первой возможности. Ну и в четвёртых… исчезновение одного из кошелей тоже не удивит.
От мысли, что придётся уподобиться грудастой Жанетт, я скривилась. Но уходить без денег — глупо. Я просто не выживу. Поэтому мне придётся захватить с собой один из бархатных мешочков, которые хранятся в письменном столе. Кажется, там не золотые, а медь и серебро, но так даже лучше.
Итак: я приму человеческий облик, напишу записку, возьму кошель, после проберусь в комнату Люсси… Насколько мне известно, чемоданы с вещами арестованной горничной по-прежнему стоят в её комнате. Просто родственников у Люсси в столице нет, а отдавать вещи подругам посчитали глупостью.
Проверять содержимое чемоданов точно не станут, поэтому пропажу одежды не заметят. Я же, после того как прикрою наготу, выйду через калитку для прислуги и скроюсь в городе.
Дальше совсем просто. Гостиница где-нибудь на окраине, хорошая одежда и долгий, утомительный поиск… Если за пару недель не найду никого из наших, тогда найму экипаж и поеду одна. Если найду, добраться до города будет легче.
Ну, а в том, что касается анимализма… мой позор никто не видел. И даже если история с пропажей дракона всплывёт и кто-то из наших сообразит сопоставить потерю Дантоса с моим возвращением… упрусь рогом и скажу, что не было. И пусть попробуют доказать обратное! А тот факт, что имена очень созвучны, — жалкое совпадение.
Впрочем… впрочем, нет. Нужно добавить в записку «мага» что-нибудь вроде: «не ищите, иначе хуже будет…»
— Астра!
Оклик светлости прозвучал так громко и внезапно, что задумчивый дракон чуть не свалился с подоконника.
Я повернула голову, чтобы пронаблюдать, как блондинчик отшвыривает один из свитков и откидывается на спинку кресла. В серых глазах бушевала гроза.
— О чём ты думаешь?
Отличный вопрос. Особенно если учесть, что я животная бессловесная.
— Девочка… — процедил герцог Кернский сурово.
Я же показательно зевнула и дружелюбно вильнула кончиком хвоста.
Потом подумала и встала. Потянулась, прогнулась так, что попа взмыла вверх. Аккуратно, как привычная к лазанью по верхотурам кошка, спрыгнула с подоконника и потопала к блондину. Вид имела самый невинный.
Не повёлся…
— Что ты задумала? — В глазах Дантоса сверкали молнии, а вот в голосе раскаты грома слышались. — Что задумала, я спрашиваю?
«У тебя отвратительно развитая интуиция, пупсик», — зевнув, сказала я.
— Девочка, не зли меня.
Злить? Не, милый, глупо злить того, об кого и так спички зажигать можно. Погладишь, а? Ну чуть-чуть…
Я подошла, аккуратно боднула в руку. Светлость всё поняла, но гладить принялась очень неохотно. Я же вновь задумалась.
Мой план идеален, но есть одно принципиальное «но»: чтобы его осуществить, нужно Дантоса из дому спровадить. Хотя бы на одну ночь.
— Вреднючка, — пробормотал блондин. — Зараза с хвостиком. Самая своевольная девчонка на свете.
«Мм-м… всё верно, дорогой. Но видишь ли, в чём дело… Народ метаморфов неспроста считается мифом. Народ метаморфов делает всё, чтобы мифом оставаться. Мы не бросаем в темницы, не стираем память, не заключаем договоров. Мы просто уничтожаем. Причём не только свидетелей, но и тех, кто страстно верит в наше существование.
