— Не совсем так. Первое время мы использовали врата, деятельность которых требовала энергии. Но это оказалось невыгодным, потому что их постоянно приходилось держать открытым из‑за большого грузопотока. Тогда мы просто пробили постоянный проход. Просверлили дыру между измерениями. Сделали дверь. Основной проход от врат до Лиа Фаль был огромным тоннелем с курсирующим там… называйте это составом. Поездом. Но кроме основного существовал и служебный ход. Не такой удобный, не такой роскошный и довольно сложный. Я отправился на Землю, но оказалось, что это путь в никуда. Земли больше нет. Не знаю, из‑за чего все началось, кто начал первый, а кто только оборонялся, но в общем‑то это и неважно. Погибли и те и другие. Все сестры получили по серьгам.
— Когда это было?
— Я попал туда лет через сто после восстания Ле Пена. В то время там было еще опасно находиться, но я и попозже пару раз наведался. Оказалось, что кое–кому все же удалось выжить. Видимо они готовились — строили какие‑то бункеры, купола, схороны, делали запасы. Я не улетал далеко от прохода, но все‑таки увидел даже два города…
— Какие они?
— Знаете, Виктор, вам бы они даже понравились. Они бы вас поразили. Но я‑то помнил ту Землю… А эта была даже не пародией, а каким‑то злым шаржем. На ней мне места не было. Я вернулся. Там не осталось ничего моего, а здесь у меня были друзья, пусть хоть на время, была любимая женщина, был сын…
— Я так понимаю, что сын — это я?
— Нет, Питер, в то время — нет. У меня за всю жизнь было много детей. И всех их я пережил. Привыкнуть к этому невозможно, но можно перетерпеть. Ты — мой последний сын. Возьми, — он протянул мне что‑то белое.
— Что это?
— Твоя мать.
С плоского металлического прямоугольника белого цвета на меня смотрело лицо девочки лет семнадцати–восемнадцати. У нее были черные вьющиеся волосы и огромные печальные глаза, которые в сочетании с чуть приподнятыми уголками губ давали какой‑то странный эффект. Я даже головой затряс.
— Она на всех производила такое впечатление. Просто околдовывала. Может у нее была частичка эльфьей крови, не знаю. На этом фото ей тридцать пять, и я прожил с ней уже пятнадцать чудесных лет. Она не должна была умереть! — Блок опустил кулак на столешницу с такой силой, что посуда подпрыгнула. — Я лучший врач в этом сраном измерении! Я забыл о медицине больше, чем ваши ветеринары когда‑либо будут знать. И я отлучился на три дня. Всего на три дня! Она не должна была рожать так рано! И эти идиоты не придумали ничего лучше, как послать за деревенским пьяницей! Да любая баба…
Он махнул рукой и посмотрел на что‑то за моей спиной.
— Она похожа на вас, Питер, — произнес голос Полины из‑за моего левого плеча.
— Да, есть немного, — голос Виктора из‑за правого.
— Вас послушать, так каждый человек в Федерации на меня похож.
На самом деле, неизвестно почему, но мне было приятно.
— Возьмите, — я протянул портрет Блоку.
— Оставь себе. Она была бы рада. Она очень ждала твоего появления.
— Как ее звали?
— Юта. Юта Блок, в девичестве — Юта Луис.
— Вы покажете мне, где находится портал? — Виктор снова взял быка за рога.
— Зачем вам это? — мысли Блока блуждали где‑то далеко.
— Это же целый мир! Целый мир, населенный людьми. У нас есть полезные ископаемые, пища, вода, а у них есть технологии. Такие технологии, до которых нам расти и расти. Да и то неизвестно — дорастем ли.
— Господи, Виктор, да вы хоть бы Лимбу освоили! Копошитесь на крохотном пятачке земли и считаете, что владеете вселенной. Смешно, ей–богу… Да вам только для того, чтобы на тот берег океана перебраться, понадобится лет сто, не меньше. А ведь там тоже должны быть люди и не только люди, кстати. Вы же и понятия не имеете, какие расы еще населяют Лимбу.
— Тем более нам нужны новые технологии.
— Чтобы скрутить всех в бараний рог?
— Чтобы быть первыми среди равных. Вы прекрасно видите, что людей никто серьезно не воспринимает.
— А вы сделаете большую пушку… ну, в вашем случае — дубину и заставите всех воспринимать вас серьезно?
— Почему сразу дубину?
— Потому что я прожил достаточно долго, чтобы немного разобраться в своих соплеменниках. Без дубины не обойдется.
— Значит, вы не скажете, где портал?
Блок задумчиво закусил нижнюю губу.
— Скажу. Почему нет? Возможно, это огромная глупость, может — нет. Но в одном я уверен абсолютно точно: и для Лимбы, и, главное — для Земли второго такого шанса не будет много тысяч лет.
— Почему?
— Из старых сотрудников остался только я и мое время на исходе. В свое время я подтверждал курс долголетия каждые пять лет и делал это в течении очень долгого времени. Запас прочности у меня оказался поболе, чем у других, но все‑таки не безграничен. Так что мне осталось лет десять, а может и того меньше. Если бы я возобновил курс, то протянул бы больше, но тут нет необходимых препаратов. После того, как я умру, никто не будет знать, где находится проход. Вы открыть его не сможете. Люди с Земли… Их мало, они раздроблены и сейчас их волнуют совсем другие проблемы. Вы поможете выжить им, они помогут вам. Может, они захотят перебраться сюда, потому что там жить невозможно. Так что я помогу. Мы отправляемся завтра утром.
— В смысле, уже сегодня?
— Нет, завтра. Сегодня у меня здесь дела.
— Куда мы направляемся? В Лиа Фаль?
— Да, но там мы долго не задержимся. Нам нужно попасть на побережье — в Марракеш или Вейонес. Конечно, удобнее было бы отправиться сразу в Карт Луг, но у меня остались кое–какие дела, которые необходимо завершить.
— Может стоит воспользоваться сиутскими порталами? Вышло бы намного быстрее.
— Нет. Никогда не связывайтесь с вампирами. Без крайней необходимости никогда не связывайтесь. Отправимся по отдельности. В Лиа Фаль остановитесь в Центре. Гостиница "Золотая мышь". У вас есть деньги?
— Ну–у…
— Возьмите, — тяжелый мешок опустился на стол. — За пятьсот лет сколотить состояние смог бы даже ленивый. Не ищите меня в столице — я сам вас найду. Опасайтесь Стерна — он серьезно настроен на поиски и не отступится.
— А остальные?
— Чепуха. Они больше свои проблемки решают и делишки улаживают. — Блок взглянул на часы и резко встал. — Все. Мне пора.
Он открыл дверь, обернулся, отыскал меня глазами и улыбнулся.
Некоторое время мы думали каждый о своем. Первым молчание нарушил я:
— Не подумайте, что я жалуюсь, но я ожидал от этой встречи большего.
— Что? — Виктор поднял голову.
