Княжна легко провела лекарским ножом по пальцу и тотчас добавила в кровь силы. Всего несколько капель упало в кубок, но были они яркими и блестящими, как драгоценные камни. Ансерт огорчённо поджал губы, сам он так проделать не мог, его силы хватало лишь добавить при изготовлении в зелья.
— Мешай! — Берест подвинул кубок брату, это была святая обязанность алхимика, никогда не ошибавшегося при разделе общей чаши.
Несколько точных движений серебряной ложкой, и Ансерт встал, торжественно держа в руках кубок с получившимся зельем.
— Мы принимаем тебя в отряд и готовы поделиться всем самым ценным, что имеем, — сказал командир и кивнул брату.
— Я признаю вас своими братьями по оружию и готова делить с вами всё, что имею, — встала Весеника, и алхимик бережно вылил ей в рот первую ложку зелья.
— Признаю, — коротко сказал Берест и приподнялся, чтоб получить свою долю общего зелья.
— Признаю… признаю…
Последний глоток Ансерт сделал сам, задумчиво причмокнул, влил в кубок немного воды, ополоснул и запил, вызвав веселый смех братьев. Видимо, это была его любимая шутка, сообразила куница, усаживаясь на место. И тотчас крепкая рука по-хозяйски придвинула её ближе, приобняла за плечи, а тёплые губы бережно скользнули по щеке.
— Поздравляю, — мягко улыбнулся кунице командир и тут же осведомился, взыскательно глянув на блондина: — Даренс, ну где там мясо?
— Да несу уже.
Некоторое время все молча ели, и Весе даже показалось, что Берест забыл про свои права на ухаживание, так сосредоточенно жених резал заячью печень и осторожно, неторопливо жевал. Но едва её миска опустела, рука командира подцепила из огромной сковороды ещё кусок мяса и опустила в миску кунице.
— Я наелась… — попыталась отказаться девушка, но ястреб так строго свел брови, что она мгновенно припомнила Тадора и молча принялась за мясо. Точно так её кормил и напарник, нагло вытаскивая для Веси из котла самые лучшие куски, и сердился, когда она отказывалась съедать всё до крошки. И теперь куница начинала отчётливо понимать, что это у мужчин так принято показывать своим девушкам особую заботу и внимание. Кормит же она Рыжа, когда тот не имеет возможности поохотиться?
Но всё дело в том, что сама она не Рыж и прекрасно чувствует, когда наелась. И значит, придется это объяснять и Бересту, так же, как решительно она когда-то поговорила с бывшим напарником. Весеника некстати припомнила, что Тадор с отрядом остался на этой стороне, а Ансерт предсказал бой в Белой роще, и тяжело вздохнула. Заботы о родном клане продолжали её беспокоить, хотя куница отлично понимала всю бесполезность этой тревоги. Не её теперь это дела… она отрезанный ломоть, хотя и не перестает болеть душа за родных и знакомых людей.
— Что? — мгновенно склонился к ней Берест и, пользуясь мелькнувшей в его глазах озабоченностью, Веся отодвинула миску.
— Больше не могу.
— Как хочешь, — неожиданно согласился командир. — Отвару долить?
— Нет, — обрадовавшись его покладистости, отказалась куница. — А когда ты собираешься объяснять, почему мы уехали от деда?
— А я уже всем сказал, — мягко сообщил ястреб. — Чтобы время не терять.
— Ясно, — отозвалась Веся безучастно, хотя в её душе начинало подниматься смятение.
Получается, все они знали, что чародеи непременно их нагонят и устроят дознание, и спокойно приняли её в отряд? И даже никто не проворчал, что кончилась, мол, спокойная жизнь? Милостивые боги, а она о таком даже и не догадывалась! Или даже лучше, что не догадывалась?
— Тогда я иду спать, — поднялась куница с лавки. — Устала.
— Идем, я провожу, — согласился командир, шагая следом, и Веся крепче сжала губы, отлично понимая, что вызовет у ястребов шквал шуточек, смешков и ухмылок, если начнет махать руками и лепетать, что не нужно никуда её провожать.
Тут ведь и идти-то всего несколько шагов, обогнуть печь и нырнуть под занавес, сооружённый из шатра. Но раз уж он так хочет… пусть идет, а завтра Веся постарается отозвать жениха в сторонку и объяснить: он вовсе не должен строить из себя влюблённого подростка, вроде Лирса. Она прекрасно понимает, командир и близко не собирался предлагать ей свой браслет, это дед настоял. И незачем поэтому тратить на притворство силы и время. Княжна вспомнила вздох лавочницы, восхищавшейся спиной командира, и усмехнулась. По его уверенным действиям куница уже сообразила, Берест вовсе не страдал от недостатка женского внимания, несмотря на необходимость всё время носить маску.
Вот потому и не следует таким неопытным девушкам, как она, верить словам мужчин, ведь те наверняка считают их похожими на своих подружек из клана Лисиц.
Пройдя за занавеску, Веся почти сразу обернулась, предпочитая видеть лицо жениха и решительно не желая, чтобы хоть что-то напоминало ей их самую первую встречу.
— Это тебе, — поймав руку невесты, Берест вложил в её ладошку горсть тёплых камушков и крепко сжал пальчики в кулачок, не давая рассмотреть. — Спокойной ночи.
— Но… я не… — безуспешно попыталась протестовать княжна.
Губы ястреба снова осторожно скользнули по щеке Веси, задержались у ушка, ласково шепнув: «Привыкай!» — и он выскользнул из закутка, тщательно поправив за собой занавеску.
— Легко сказать! — бурчала про себя Веся, разглядывая изящное ожерелье из незнакомых синих с искорками камушков. — «Привыкай»!
О том, что пора вставать, девушка поняла по осторожному топанью и стуку складываемых в печь поленьев, указывающему на желание ястребов выпить перед дорогой горячего отвара или подогреть остатки еды.
Весеника чувствовала себя необычайно бодрой и отдохнувшей и отлично понимала, так подействовала ложка вчерашнего зелья, в котором все смешанные снадобья были усилены её кровью. Стало быть, и все ястребы чувствуют себя отлично и вполне обойдутся утром без её помощи. Говоря о том, что не будет помогать готовить и устраивать стоянку, Веся пошутила, в отряде Сангра она никогда не отлынивала ни от какой работы, если в том была нужда.
Значит, сейчас ей можно полежать ещё несколько минуток, постановила княжна, но едва успела натянуть одеяло повыше на голову, как закуток осветился светом фонаря, попавшим через отодвинутый занавес.
— Ну уж вот это… — возмутилась Веся, но договорить не успела.
Берест присел на край лавки, обхватил куницу руками вместе с одеялом, прижался лицом к её волосам, обдав прохладой чуть влажных волос, ароматом утренней свежести, мыла и своим собственным запахом, уже слегка знакомым княжне после вчерашнего лечения.
— Пора вставать, солнышко мое, — ласково шепнул жених, заставив Весенику сердито фыркнуть, не хватало, чтоб он так называл её при всех! — Скоро выезжаем. Как раз успеешь умыться и позавтракать. Мы уже поели, а тебе нагрели воды, умывайся, я ухожу.
И действительно ушёл, мягко хлопнув дверью.
