Максим на ее зов не откликнулся. Вместо этого он нажал на дверную ручку и аккуратно приоткрыл дверь. Из кухни на пол падал столб света. В поле зрения ни единой души.
«Волк не знает моей комнаты, – догадалась Ольга, – он направился в спальню парней».
Макс сделал шаг из комнаты и замер. Оля услышала рык. За дверью, прямо здесь. Максим резко повернулся, спина его изогнулась, голова затряслась, открытые участки тела побелели. Футболка и штаны полетели на пол в самый последний момент. Она видела это раньше. Но тогда ей это показалось уродством. Сейчас чувство страха сыграло свою роль. На ее глазах Максим перевернулся в огромного хищного зверя, и она восхитилась его мощью и величием. Волосы по всему позвоночнику стоят дыбом, уши торчком, нос складками поднимается к ярко-желтым глазам, уголки пасти раскрылись, демонстрируя острые клыки. Вид этого зверя заставил Ольгу отпрянуть от стены и потянуться ему на встречу. Не страшно. Совсем не страшно!
Волк Макс лязгнул зубами и резко сорвался с места.
Ольга соскочила с кровати, но тут же плюхнулась обратно. Ноги еле держали. Открытая дверь закрывала большую часть гостиной, но грохот падающей мебели и злобное рычание рисовали в голове страшные картины звериной схватки. Внезапно раздался отчаянный визг и серая тень, мелькнув на мгновение, исчезла в направлении кухни. «Окно, – поняла Оля, – его разбили именно там».
Следом за тенью в дверном проеме появился Макс. Он все еще был в волчьей шкуре, глаза горят, светлый мех на морде и лапах испачкан кровью, холка ритмично вздымается в такт тяжелому дыханию. Огромное животное больше не пугало девушку. Ольга заворожено смотрела на волка, боясь сказать что-то лишнее. Она совсем забыла спросить его о том, меняется ли сознание волколака, когда тот переворачивается. Поймет ли он ее? Наверное Максим почувствовал ее замешательство, вильнул хвостом и неспешно потопал прочь. Этот последний жест заставил Олю улыбнуться и расслабиться.
– Придется мне тебя потревожить, – Максим вернулся пару минут спустя, – этот выскочка приказал быть на сходе.
– Какой выскочка? – Оля зашарила руками по голове, пытаясь превратить запутанные волосы в подобие косички.
– Илья, еще один отпрыск старосты. Эти олухи возомнили себе, что родство с Рогатым делает их царями. Или кто там нынче самый главный? Вечно у вас, у людей, какие-то перевороты – никогда не поймешь, кто прав, кто виноват.
– Помоги мне встать, – Оля закончила с волосами и присела на кровати. – Кто такой Рогатый?
– Староста.
– Почему Рогатый? Семейная жизнь не задалась?
– Не понял, – видимо у волколаков проблем с верностью не было и Максим действительно не олицетворял определение «рогатый» с чем-то плохим. – Когда Рогатый был моложе и здоровее, его любимым занятием была охота на лосей. Он их столько загонял, что всей деревне хватило бы на пропитании на много лет вперед. Сам он, кстати, лосятину почти не ел. У него была другая страсть. Все его жилище увешано рогами – большими, маленькими и просто огромными. Он говорит, что рога лося дают его владельцу долгую жизнь и отменное здоровье. Рогатый, по ходу, хотел жить вечно. – Макс усмехнулся. – Так-то он пережил многих своих друзей и даже детей. Но не думаю, что такая жизнь слишком счастливая. Он по сути немощный старик, не живет, скорее – существует. Но так или иначе, остается старостой. А за то, что на его стенах пустого места нет от рогов, его и прозвали Рогатым. А семья у него нормальная.
– Понятно, – Оля улыбнулась, – мне нужно одеться.
Закутавшись в старое Настасьино пальто с воротником непонятного меха прямо поверх ночной рубахи, и держась за Максима, Ольга доковыляла до сенок, где аккуратно в уголочке стояли ее блестящие калоши с войлочным вставышем – подарок хозяйки дома. Все другие члены семьи предпочитали обувь посвободнее, но у них и ноги-то не мерзли, в отличие от некоторых, умудрившихся разболеться в самый разгар весны. Сделав пару шагов по талому снегу и зарюхавшись в грязи, Оля отказалась от своих стремлений добраться до пятака деревни самостоятельно и согласилась прокатиться на руках любимого. Из головы не шел дружелюбный жест волка, и мысленно она проводила параллели между диким зверем и домашней собакой. И пришла к выводу, что волколака можно приручить, если постараться. Может поэтому, а может, потому что наконец-то вдохнула свежего воздуха после своего вынужденного заточения, Ольга чувствовала себя очень хорошо. Лишь немного переживала из-за разбитого окна в кухне.
– Зачем ему понадобилось бить стекло?
Максим закатил глаза:
– Это такой способ эффектного появления. Говорю же, распоясались совсем. Стекло, знаешь, какое дорогое? Предъявлю Рогатым счет.
– В смысле? Деньгами?
– Да нет, – он сменил суровость на улыбку, – мы по-своему счеты сводим. И вот еще что. Держи мой шарф, прикроешь им голову.
Только сейчас Ольга заметила, что выходя из дома Максим одел шарф, чего не делал уже пару месяцев, с тех пор как стало теплеть.
– Мне не холодно.
– Мамино пальто и мой шарф перебьют твой запах. И не поднимай глаз. Не думаю, что кто-то обратит на это внимание, но все-таки… Там костер, видишь? – Они уже достаточно близко подошли к пятаку, и Ольга разглядела огонь и тени вокруг него, сидящие полукругом на возведенных наспех трибунах. – У нас глаза бликуют от яркого света. Горят желтым пламенем. Твои – нет. Поэтому, лучше перебдить. Вдруг кто-то заметит.
– Понятно. Буду сидеть тише воды, ниже травы.
– Отлично.
Около новой колокольни горел костер. Ничего необычного. Обычный хворост и несколько бревен. Справа от него на большом деревянном стуле, покрытом шкурами животных восседал странного вида мужчина. Ростом он был слегка поменьше Макса, в плечах и груди тоже не уступал, но вот серый оттенок его кожи и куча морщин, делали его лицо похожим на урюк. Старик в теле молодого парня. Рогатый, поняла Ольга. Он и вправду выглядел нелепо, видимо лосиные рога имели какую-то силу, но как-то неправильно она распределилась по его телу. Даже его глаза, не смотря на то, что говорил Максим, совсем не блестели. В них и жизни-то не было. И тут Оля осознала, что пялится, в то время как ей запрещено поднимать глаза. Она резко опустила голову и посильнее замоталась в шарф.
Максим поставил ее на ноги и они тихонько приблизились к деревянным трибунам. Настасья сидела на нижнем ярусе с краю. Около нее как раз было свободное место. Макс подтолкнул Олю и она плюхнулась рядом с Настасьей. Сам же замкнул ряд, оставшись стоять. Руку он положил ей на плечо и обменялся с матерью взглядом. Потом он принялся разглядывать окружающих.
Ольга себе такой роскоши позволить не могла. Она смотрела исподлобья, и могла разглядеть лишь первый ряд сидящих. Все они галдели, периодически вскакивали и требовали слова. Из всей разноголосицы Ольга поняла лишь одно, большинство волколаков не хотели покидать насиженное место. Их противники, наоборот, предлагали немедленно взять все самое ценное и уйти дальше на запад.
