— Кому? — эхом повторил вопрос Волгин, не поспевавший за мыслью купца.
— Варгам! — выдохнул старый еврей и испуганно огляделся по сторонам. — Надеюсь, они нас не слышат! — он прижал палец к губам и подмигнул Волгину со значением.
— Варгам? А им-то с какой стати? — изумился Иван.
— Не станет выгоды торговать с Россией, повезем товар куда? — Швондер вопрошающе ткнул пальцем Ивана в грудь.
— К варгам?! — Иван обрадовался, что с ходу разгадал загадку, но тут же сурово нахмурился. — Михаил… помогать нашим врагам… ты меня понимаешь?
— Что за вопросы, Ваня? Я тебя понимаю с полуслова. Но нельзя же беспредельничать. О чем думает ваш царь, куда смотрят бояре? Вот скажи мне, Иван, как на духу, если бы ты был царем, что бы ты сделал для нашего брата купца?
— Царе-е-м? Эка ты хватил, Миша, куда ж мне в цари? Тут башку нужно иметь не моего калибра и мозги в том калибре не моего посола, — отмахнулся Иван от слов купца, как от неуместной шутки.
— Ваня, я вашего царя видел, ему до тебя далеко. Я за свои слова отвечаю, ты же меня знаешь? — Швондер на мгновение замолк, явно вспоминая, откуда Иван может его знать и знает ли вообще.
Судя по решительному вздоху, решение было принято в пользу «знает!».
— Так вот, Иван, что я скажу. Слушай сюда, отсюда будет проистекать умная мысль! Был бы ты царем, Ваня, купцам жилось бы лучше. А знаешь почему? Потому что душа у тебя широкая! — сам ответил на свой вопрос Швондер, не дав Ивану и рта открыть.
Иван приосанился, словно его уже короновали на престол, прищурился и призадумался. Мысли в голове текли по-прежнему пилотские, и ничего в тех мыслях возвышенного царского не замечалось. Волгин снова пригорюнился. Никак он не мог сообразить, чем бы таким царь Иван мог купцам потрафить.
— Ты бы не стал нам купцам препятствий в торговле чинить, пошлину бы отменил, да и таможне дал укорот, навел бы порядок железной рукой, — высказал затаенное Швондер.
— Ага, я такой, я бы навел, — вдохновился Иван, представив себя в роли царя-реформатора, но спохватился. — А откуда в казне деньги появятся, коли налоги уменьшить?
— В корень зришь, Иван, вот не даром я в тебе государственный ум разглядел. С оборота, Ваня, с оборота деньги будут. Налог уменьшишь, повезем больше товара. Товар тот оптовики купят, налог заплатят, это раз. Оптовик раскидает по мелкооптовикам, налог заплатит, это два. Мелкий опт в розницу и снова налог в казну упал. Три раза с одного товара налог возьмешь. А сейчас я сам себе и оптовик и розница, потому много товара возить не резон — не справлюсь.
— Миша, да тебе министром быть нужно, — восхитился Иван. — Ни за что бы такой расклад мне в голову не пришел. Да и царю не придет, если советчика при нем умного не будет. Стану царем, Михаил, обязательно тебя в главные министры приглашу!
— Жаль, Ваня, что ты не царь, — грустно резюмировал Швондер и наполнил стаканы вином. — Давай выпьем, друг, за доброго царя, хоть это и сказка!
С этими словами он крепко приложил свой стакан об Иванов и залпом выпил крепкое вино, не поморщившись и не закусив. Они еще немного обсудили жизнь в Российской империи, торговлю и плавно перескочили на баб, найдя много общего во взглядах на сей предмет.
— Все бабы дуры! — утверждал Швондер.
— Но есть же и хорошенькие! — не совсем соглашался Иван, вспоминая рыжую Люську и ее недоступные прелести.
— Есть! — легко согласился Швондер. — Но это хорошенькие дуры, что сути предмета не меняет.
— Миша, ну если она хорошенькая, то какая тебе разница умная она или дура? Тебе что с ней в шашки играть?
— А вдруг придется? А она дура, — сокрушался Швондер.
Они помолчали, выпили еще и запели песню. Иван тянул «Черный ворон», Швондер пел что-то на еврейском, но получалось это у них столь душевно, что Сеня прям прослезился от умиления. Жизнь с каждым мгновением становилась все более приятной, пока не грянул гром, точнее не прозвенел коммуникатор на плече Ивана.
— Иван, — Семенов толкнул Волгина в бок, привлекая его внимание к жужжащему коммуникатору, — тебя на связь вроде требуют.
— Кто? — удивился Иван, подозрительно глядя на Семенова.
— Откуда мне знать, ты коммуникатор-то сними и ответь, только в трубку не дыши! — пошутил Семенов и весело заржал собственной шутке.
Иван встряхнул головой, глубоко вдохнул и резко выдохнул, прочищая мысли. Помаленьку в сознание возвращалась причина его появления за этим столом и вообще в этой точке пространства. Он снял коммуникатор с плеча, обвел всех присутствующих тяжелым взглядом и, не нажимая кнопки приема, сурово предостерег.
— Ша! Всем заткнуть пасть и сидеть тихо, не хватало, чтобы на базе весь этот кавардак услышали. Семено-о-о-о-в! Тебе особое приглашение требуется? Хорош ржать как жеребец.
Семенов зажал руками рот, не в силах прекратить смех. Глядя на него, заржал и Каха, через мгновение к нему подключился племянник капитана. Иван хмуро посмотрел на творящееся безобразие, отвернулся и, нетвердо ступая, вышел из столовой.
— Алло, В-в-олгин слушает! — стараясь говорить тверже, ответил он на вызов.
— Волгин, Волгин, вы куда пропали? Почему на вызовы не отвечаете? Почему покинули пост без приказа? Волгин, Волгин, отвечай базе, едрить тебя в коромысло!
— Алле, б-б-аза, Волгин на связи!
— Волгин, ты пьяный что ли, едрить тебя в коромысло?
— А с кем я разговариваю? — Иван тянул время, пытаясь разворошить под спудом хмеля служебные воспоминания.
— Волгин, под трибунал пойдешь, едрить тебя в коромысло! Полковник Врубель с тобой разговаривает, если тебе еще что-то говорит это имя.
— Господин полковник, р-р-разрешите доложить, на вверенной мне тир… трире… тер-ри-тор-и-и, — выговорил он с трудом по слогам трудное слово, — все в порядке. Доложил лейтенант Волгин, командир патруля.
— Пока командир и пока лейтенант! — раздраженно отозвалась трубка коммуникатора.
— В смысле до свидания? — удивился Иван столь быстрому расставанию.
Сквозь хмельной туман пробивалось понимание некоего нарушения, в коем именно он Иван Волгин и виновен. Раз виноват, то положена выволочка и начальственный разнос. Тогда почему пока?
— В смысле разжалую ко всем чертям и выгоню из флота! Вам все понятно, пока лейтенант?
— И-и-ик, так точно, господин пока полковник! — совершенно неожиданно скаламбурил Волгин.
— Та-а-а-к! Ну-у-у, хорошо, голубчик, только назад вернись, получишь у меня по самое здрасьте, в порошок сотру, до конца дней сортиры будешь на базе чистить, едрить тебя в коромысло. Молокосос, да я тебя…
С загадочной улыбкой на губах Иван нажал клавишу отбоя. Ему в голову пришла замечательная мысль выпить еще и слетать на какой-нибудь космический бордель, чтобы продолжить веселье с девками. Хорошо у купца, да скучно, хмель без баб — водка на ветер. Не упуская улыбки с лица, Иван вернулся в трапезную. Молча прошел до своего места за столом, сам себе налил полную рюмку, с достоинством выпил и крякнул от полноты чувств.
