Давай родимая, выноси подальше, пока не рванули кораблики. Топливо-то он выдоил, да не досуха, всегда что-то на дне останется. А как рванет, так в радиусе световой секунды никому мало не покажется.
Иван не увидел, как в черноте космоса вспыхнули две звездочки, увеличились в размере до крохотного солнышка и погасли, превратив полицейские истребители в звездную пыль. Рывок гипердрайва выхватил оставшийся в целости истребитель из реального пространства и плюхнул его в серое болото гиперпространства.
Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь, — размышлял Иван, привалившись к переборке. Вылетели воевать, а получилось и выпить и закусить. Вроде как на пикничок смотались. А что пару истребителей потеряли, так на то и война, чтобы потери были. Дело сделал и гуляй смело, если живой, конечно.
Иван неодобрительно покосился на зажавших его с боков храпящих товарищей. Чем заняться, как время убить? Солдат спит — служба идет. А вот не спится, хоть кол на голове теши, ни капельки сна в голове нет и трезвость необычайная. Видятся Ивану штурмовики вражьи, коих он лихим наскоком разнес на мелкие кусочки.
Но нет в голове куражу, нет радости от удачной эскапады. Только холодная дрожь до костей пробирает, да часы надоедливо тикают. Какие часы, господин лейтенант, откуда часы на борту истребителя? Часы только в далеком детстве у деда с бабкой в деревне тикали. А-а-а, это зубы мелко стучат от пережитого. Попробуй тут усни, етить их всех в коромысло.
Пока хмель кружил голову, возможные последствия лихого прыжка через гиперпространство как-то не воспринимались сознанием. К тому же в азарте боя еще не то приходится порой делать. А на трезвую голову всякая ерунда в мыслях: «А если бы чуток дальше вынырнул? А если бы не штурмовик, а я рванул? А вдруг…» Накатило, аж в глазах помутилось.
Страшно стало так, как никогда в жизни, хоть и не первый раз Ивану было жизнью рисковать. Волна безудержного страха вливалась в сознание Ивана безудержным потоком, лишая его воли и силы. Словно из черной дыры выливалось противное постыдное чувство, заставляя зубы стучать мелкой дрожью.
— Чертовщина какая-то, — удивился Иван, не ожидавший от себя подобной слабости.
Руки сами собой нащупали кисет. А почему нет? Иван вспомнил слова Швондера, но жевать эдакую гадость желания не было. Он вытянул из кисета листочек табачку и свернул из него подобие сигары. Щелкнул зажигалкой, сильно вдохнул сладковатый дым, разжигая неподатливый табак. Дым вошел в легкие, и в голове удивительно полегчало, спокойствие накатило неимоверное.
— Крепок зараза, — подумал Иван, но начатого не бросил.
Да и какой резон бросать, если не с катушек сшибает, а удовольствие получаешь?
— Нет резону, — решил Иван и затянулся еще разок.
Ощущение легкости в голове усилилось, появилось ощущение могучей силы. Ивану казалось, что взмахни он сейчас руками и полетит между звездами быстрее любого гипердрайва. Хочешь на Суринам, хочешь на Одессу, а пожелаешь и на Гаити слетать можно. Мне все можно, — радовался Иван, плавая в сладковатом дурмане.
И все хорошо, но табак без водки — деньги на ветер. Вспомнилось Ивану про фляжку в кармане, кстати вспомнилось, к месту можно сказать вспомнилось. Выдернул он ее милую из кармана, свернул ей пробку на сторону и сделал смелый глоток, от души тяпнув чистой, как слеза, водки.
И в тот же миг уснул. Только что курил и водку пил в тесной кабине истребителя, а тут уже спит и сон ему видится. Да еще какой сон, всем снам сон, не сон а сказка райская. Кабы так в жизни было, не болела бы Иванова голова, где деньги взять.
* * *
На красное ставь, дурень, на красное!
Что же ты, дурак, на красное поставил?
А сам подумать не мог?
Снится Ивану, что стоит он гордо перед игорным столом в роскошном казино. Сам себе франт из франтов, на пальцах перстни золотые с бриллиантами, пуговицы на пиджаке платиновые. Одна заколка галстучная золотая с инкрустациям из мелких бриллиантиков цельного истребителя стоит.
И что странно? Странно, что Иван все это знает доподлинно, хоть никогда ничего дороже сережек серебряных своим девкам не покупал. При этом Ивану все это до лампочки, привык он к роскоши, не замечает ее совершенно, словно всегда так все и было. Стоит спокойный, как верблюд в пустыне, озабоченный одной только мыслью, куда ж столько деньжищ девать?
Стол игорный перед ним завален фишками, чеками, золотыми украшениями, да камнями драгоценными. По одну сторону того стола Иван стоит в размышлениях, по другую недовольные игроки, коих Иван обыграл вчистую.
До последнего господа играли, разве что исподнее не сняли, так отыграться хотелось. Иван нехотя, любопытства ради дернул бумажку из-под кучи — вот те на, закладная. Что тут коряво нацарапано, словно курица лапой спьяну писала? «Подателю сего принадлежит планета Аливандер со всем движимым и недвижимым имуществом. Залог дан на сумму в сто миллионов кредитов.»
— Аливандер? — хмыкнул Иван. — Приснится же такое, Швондеру рассказать, не поверит. Тайна-а-а, никому не говори, никто не знает, — передразнил он Швондера. — А я ему: «Миша, так ведь то моя планета!» Тут он и заржет как конь, мол хорошо шутишь пилот. Я ему бац закладную — вот, Миша, почитай и можешь смеяться себе дальше.
Сто миллионов деньги большие, но для тех, кто в этом казино рулетку крутит, да карты раскидывает потеря не смертельная. Обидно, конечно, за вечер планету просадить, но тут уж как карта ляжет, куда шарик прибежит. Сегодня не их день, сочувственно вздохнул Иван, глядя на недовольно перешептывающихся проигравшихся игроках.
Сегодня его день, Иванов — сорвал банк, взял куш, поймал удачу за хвост. Как говориться, если мечтаешь о богатстве, то ни в чем себе не отказывай. Тем более сон сказочный, есть место, где фантазии развернуться. Хоть и во сне, но так приятно почувствовать себя невероятно богатым. Настроение с каждым мгновением улучшается и мысли о смертельной атаке уходят в никуда.
Но что-то гнетет, что-то не так, словно и не он все это сделал, а кто-то другой. И этот другой очень даже недоволен Ивановой радости. Как будто одна часть Ивана стоит, и радуется счастью, а другая всем недовольна и пребывает в странной непонятной тоске. Может от того непонятка в мозгах, подумалось Ивану, что выиграть деньги мало.
— Вот-вот, с таким деньжищами еще уйти отсюда живым нужно! — мелькнула у него в голове посторонняя невеселая мысль.
— А пусть попробуют остановить! — отмахнулся Иван от унылого голоса и азартно хватился рукой за кобуру.
Ан нет кобуры, пальцы скользнули по атласной ткани вышитой золотом сорочки. Фу ты, черт, откуда же во сне кобура? Это же казино, сюда с пушками не пускают. Ходили бы все в казино с пушками, так давно бы уже все друг друга перестреляли. От мысли, что все вокруг безоружные как и он, Иван приободрился. Слабо им меня в казино хлопнуть, кишка тонка в драку вязаться, побоятся охраны местной.
