Капитан Верещагин, офицеры и матросы «Северодвинска» оказались людьми весьма образованными, и интересными собеседниками. Если учесть, что их оружие превосходит наше в намного большей степени, чем наше превосходит оружие индейцев, я боялся, что и их отношение к нам будет сродни нашему отношению к несчастным краснокожим. Поэтому для меня было шоком, когда они с нескрываемым уважением говорили про моего отца, про мою собственную скромную военную карьеру, и даже про «Х. Л. Ханли», нашу субмарину, потопившую корабль северян «Хаусатоник» и потом, к сожалению, пропавшую без вести.
Но теперь «Северодвинск» ушел по своим делам в неизвестном направлении, а мне нужно выполнить поручение моего отца и мистера Тамбовцева. К счастью, меня высадили там где надо — до усадьбы Бовуар, где ныне живет Президент Дэвис, несколько сотен ярдов, территория усадьбы начинается как раз за теми пальмами. Я там уже один раз успел побывать, незадолго после войны, в гостях у Джемса Брауна, который и построил эту усадьбу. Теперь же она принадлежит Саре Дорси, которая пригласила Президента Дэвиса с супругой и детьми поселиться у нее.
И вот передо мной прекрасное здание центральной усадьбы. Негр-мажордом справляется о моем имени и просит меня подождать. Через две минуты, из дверей выходит седая, но весьма миловидная женщина.
— Майор Семмс! Ваш визит — большая честь для моей скромной персоны! Заходите, вы здесь желанный гость! Не угодно ли вам выпить стаканчик портвейна? Знаете, я на старости лет пристрастилась к сему благородному напитку из далекой Португалии.
— Благодарю вас, Миссис Дорси, — галантно поклонился я, — с удовольствием. Но мне хотелось бы поговорить с Президентом Дэвисом.
Миссис Дорси глубоко вздохнула, — О, наш Президент отказался поселиться в главном здании. Он живет в домике, который вы увидите, если пройдете за правый торец усадьбы. Видит Господь, я упрашивала его и первую леди поселиться в апартаментах на втором этаже, которые намного больше подходят для президента и его супруги. Но он не только отказался, увы, он настаивает на том, чтобы платить мне по пятьдесят долларов в месяц. Видит Господь, он весьма стеснен в деньгах, но для него это вопрос чести. — вдруг она задумчиво посмотрела на мою скромную персону, — Майор, а у вас есть где остановиться в Билокси? Нет? Тогда прошу вас, оставьте свой чемодан, и Джек распорядится о том, чтобы вам приготовили комнату. И чтобы вам привели коня на время вашего пребывания в Билокси. Пожалуйста, не отказывайтесь. Для меня это не просто гостеприимство, а и возможность хоть как-то погасить часть моего священного долга перед людьми, рисковавшими жизнью ради нашей свободы и независимости.
9 июля (27 июня) 1877 года. Поместье Бовуар, штат Миссисипи.
Первый и единственный президент Конфедеративных Штатов Америки Джефферсон Финис Дэвис.
Джефферсон Дэвис сидел в своей любимой кресле-качалке на веранде домика в поместье Бовуар. Он только что закончил писать очередную главу своих мемуаров «Взлет и падения Конфедерации». 69-летний бывший глава КША решил немного отдохнуть. Дэвис считал, что вполне заслужил немного отдыха и покоя после стольких лет кровавой борьбы за свободу своих любимых Южных штатов.
Смакуя виски, налитый в небольшой стаканчик, он вспоминал, как 21 февраля 1862 года принял присягу и стал президентом Конфедеративных Штатов Америки. Этот день до сих праздновался на Юге, как День Независимости Конфедерации, хотя, конечно, Конфедерация де-факто стала независимой раньше. Потом война, в которой мужество и стойкость южан позволила им одержать не одну славную победу, но, в конце концов, у северян оказалось больше козырей: подавляющее численное превосходство, лучшее оружие, более развитая промышленность, сеть железных дорог, а также жестокость и беспринципность, сравнимая лишь с гуннами, монголами или турками.
Он вспоминал о двух годах, проведенных за решеткой в тюремной камере форта Монро, куда его законопатили проклятые янки. И лишь стараниями друзей Дэвиса ему с трудом удалось выбраться на свободу, но с «волчьим билетом». Он с легкостью победил на выборах в Сенат САСШ в парламенте штата Миссисипи в 1874 году, но выборы были аннулированы из-за Четырнадцатой поправки к Конституции САСШ, согласно которой любой, кто виновен в мятеже против САСШ, терял право быть избранным.
Дэвис продолжал предаваться воспоминаниям о пережитом. Но тут неожиданно из-за главного здания усадьбы вышел до боли знакомый человек, и у Дэвиса сильнее забилось сердце. Ему вспомнился тот день, когда лет пятнадцать назад он ломал голову над тем, как снять блокаду с портов Конфедерации. И как к нему пришел морской офицер, предложивший вместо попыток снятия блокады самим ударить по морской торговле Севера. Незнакомый молодой человек, появившийся у его домика, был очень похож на тогдашнего визитера, Рафаэля Семмса, ставшего одним из самых ярких героев Конфедерации.
Молодой человек поклонился, — Господин президент, позвольте представиться. Меня зовут майор Оливер Джон Семмс, из города Мобиль, штат Алабама. Меня послал к вам мой отец, адмирал Рафаэль Семмс, и еще один очень могущественный человек.
Президент Дэвис привстал со своего кресла, — Господин майор, вы так похожи на своего отца. Рад вас видеть в моем скромном жилище! Не согласитесь ли выпить со мной глоточек виски?
— С радостью, господин президент! — кивнул Семмс-младший, присаживаясь на стул, стоявший там же, на веранде.
Дэвис налил и ему стаканчик и сказал, — Господин майор, я должен был вас узнать. Именно вы так галантно прикрывали на канонерке «Дайана» отступление наших солдат в Бэйу Теш от превосходящих сил противника, покинув ее последним, лишь когда все наши солдаты уже смогли организованно отступить, а «Дайана» уже вовсю горела. Именно вы, с капитаном Фуллером и полковником Виттом, захватили судно «Мэпл Лиф», на котором вас всех янки перевозили в лагерь военнопленных. Именно вас называли лучшим артиллеристом Юга.
Семмс младший скромно склонил голову, — Господин президент, кроме меня было множество артиллеристов и получше. На «Дайане» я всего лишь исполнял свой долг. А «Мэпл Лиф» — это в первую очередь заслуга покойного капитана Фуллера и полковника Витта.
Президент Дэвис парировал, — А полковник Витт мне сказал, что это в первую очередь ваша заслуга…
— Полковник Витт настоящий южный джентльмен, — ответил гость, — и, как всегда, слишком галантен. Господин Президент, позвольте мне ознакомить вас с посланием от моего отца.
Семмс передал Дэвису запечатанный конверт.
Джефферсон Дэвис вспомнил, что в последний раз видел Рафаэля Семмса в феврале 1865 года, когда он, еще президент КША, произвел Рафаэля в чин в контр-адмирала. В 1869 году Семмс прислал Дэвису свою книгу, «Воспоминания о службе на море во время Войны между Штатами», а также приглашение посетить его при первом же удобном случае. Книгу Дэвис перечитал не один раз, и она теперь бережно хранилась у него в библиотеке. А вот в гости к Семмсу он так ни разу и не выбрался.
Дэвис вскрыл конверт. В нем лежал листок белой бумаги, на котором хорошо знакомым ему почерком было написано следующее:
