Присущие Зайцеву фанатичность и непреклонность идти во всех своих исследованиях до конца, не позволили ему отмахнуться от такой уникальной возможности – работать и вести наблюдение за ранее не встречавшимся явлением в непосредственной близости. Постепенно оценив весь масштаб этого исследования, в котором вольно или невольно будут задействованы военные, Зайцев пришел в восторг. Больше он не раздумывал. Он просто не мог позволить кому-то еще наблюдать за уникальным, единственным в своем роде событием.
– Я готов заняться этим вопросом, – едва сдерживаясь от переполнявших его эмоций, сказал профессор. – Не могли бы вы более подробно ввести меня в курс дела?
Выслушав детали, профессор произнес:
– Вы не будете возражать, если мы поместим там свое оборудование, и я возьму некоторых своих ассистентов?
– Я одобряю все, что вы сочтете нужным сделать, но вопрос в том, позволит ли нам Объект поместить наше оборудование и привести наших людей. Поэтому пока действуйте по ситуации.
Господи, какая удача! Совершенно другой уровень. Он будет работать с реальным Объектом, а не искать загадочные или сомнительные места и проверять степень их аномальности. Профессор буквально вприпрыжку выбежал из кабинета главы отдела и помчался к своему рабочему месту собирать все необходимое для работы. Судя по предварительным данным от начальника, фронт работ предстоял не малый.
Через два часа он был в Здании Правительства и его представляли некоему майору Дмитрию Бартону. Профессор не особо разбирался в званиях, но майор это вроде бы не самый последний человек среди офицерских чинов. В любом случае, ему это было не интересно. Гораздо больший интерес представлял сам майор Бартон. Перед ним стоял высокий мужчина ростом не ниже 185 сантиметров, на общий вид лет тридцати, но по глазам можно было дать все сорок. Темно-коричневые волосы и ярко-серые глаза хорошо оттеняли другу друга, создавая красивый контраст. Черты лица были правильными и красивыми. У него не была модельная внешность, но он был определенно и однозначно красив с четко очерченным контуром скул и подбородка. В нем не было ничего круглого или мягкого, он весь был, как будто, вылеплен скульптором, только мышцы были не рисованные, а реальные. И эта груда мышц почему-то была ему совсем не рада. Н-да, женскому полу определенно было чем заинтересоваться, рассеяно отметил профессор и переключился на вверенный ему Объект.
– Гм, гм, Дмитрий Александрович, весьма рад знакомству, ведите меня к Объекту, – сказал профессор, выдержав, по его мнению, достаточно необходимую паузу после представления друг другу.
Он был очень далек от правил хорошего тона и этикета, поэтому никогда не ходил вокруг да около.
– Док, вам вообще изложили суть дела? Сказали, что ваш Объект, к которому вы так спешите, как бы немножко пытается замочить людей? – спросил Бартон, ошалев от такого поворота событий.
А с виду такой себе старичок, подумал Дмитрий, типичный ученый червь с очень приятным мягким голосом, тише воды ниже травы. А на поверку сразу рвет с места в карьер.
– Разумеется я в курсе всех деталей. Ведите меня, пожалуйста, к Объекту, – на той же ноте прожужжал ученый.
Дмитрий грозно взирал на профессора, не веря, что ему прямо сейчас придется опять лезть в эту мясорубку. Он, конечно же, сам виноват, что принял такое решение, и он о нем нисколько не сожалел, но все же надеялся пойти туда немного позднее, когда ноющая боль во всем теле затихнет. А тут на тебе – нарисовался со своими очками и седой бородкой.
– Док, давайте сразу проясним ситуацию, раз уж нам придется вместе работать. Здесь я решаю, кто куда пойдет и кто, чем занимается. Если я говорю, что-то сделать значит нужно просто взять и сделать, не задавая вопросов. В данный момент вы будете делать следующее – сядете на вот тот распрекрасный стул и проведете первичное ознакомление с Объектом посредством вон того чудесного монитора. Задача ясна? – спросил Бартон, буквально нависнув над профессором всей своей массой.
– Гм, да, разумеется, но…
– Без «но». – Отрезал Бартон и с грохотом поставил стул перед большим экраном, на котором шло видеоизображение за Объектом.
Было ясно, что других вариантов не предложат и профессору вряд ли удастся переубедить чем-то недовольного майора. Хотя, с другой стороны, вариант майора тоже совсем не плох на первоначальном этапе и он, приободрившись, водрузился на так не любезно предложенный стул. Профессор с минуту, не мигая, смотрел на экран, а потом, вздрогнув, начал лихорадочно открывать чемодан, который он привез, и доставать ноутбук. Еще через минуту ноутбук был включен и профессор лихорадочно там что-то записывал.
– Боже правый! – пробормотал Бартон, закатывая глаза, воочию представив, что его ждет в ближайшем будущем.
Вдруг неожиданно профессор замер, резко поднял голову и уставился куда-то в пустоту. Через несколько секунд он повернулся и деловито произнес:
– Эээ, Дмитрий Александрович, я согласен выполнять все те требования, которые вы озвучили.
– Очень мило с вашей стороны, док. Но я осмелюсь обратить ваше внимание, что я не спрашивал, согласны вы или нет. Вы просто будете это делать и точка, – съязвил Бартон.
– И все же у меня есть условие. Оно такое же неоспоримое как у вас.
Дмитрий глубоко вздохнул, поняв, что очкарик не отвяжется.
– Я весь во внимании. – Всем своим видом давая понять, что ему абсолютно неинтересны условия профессора.
– Я делаю то, что говорите вы, но вы, в свою очередь, обязуетесь предоставлять мне любую информацию об Объекте, любые новые наблюдения или изменения, которые вы обнаружите.
Бартон так и знал, что дело этим закончится. Он уже смирился с тем, что рядом будут присутствовать ученые таракашки, но сам планировал, при этом держаться от них подальше. Именно таким он видел их сносное сосуществование. И вот на тебе!
– Я все еще жду вашего ответа, – уперся очкарик.
– Ладно, – выдавил Бартон, морщась от такой перспективы.
– В таком случае, прошу подписать вот этот документ, – выдал профессор, протягивая ему лист бумаги.
Дмитрий просто задохнулся от такой наглости. Он уже хотел его хорошенько взгреть, но переутомление начинало сказываться и он понял, что у него нет сил бодаться со стариком из-за какой-то бумажки. Поэтому он быстро пробежал глазами ее содержимое, убедился, что все в порядке и подписал одним размахом, на «отвяжись», лишь бы док улыбался.
И профессор, действительно улыбался, с просветленным лицом разглядывая подпись Дмитрия. Тогда Бартон еще не знал, чем это для него обернется «предоставлять-мне-любую-информацию-об-Объекте». Но в данный момент он выиграл несколько часов покоя и отдыха, в котором он крайне нуждался после жесткой встряски. Он пересел на небольшой диван и оглядел комнату – дежурные занимались своим делом, док принялся доставать Макса с расспросами, Объект по-прежнему не шевелился. Кажется, пока все спокойно. Его клонило в сон, и он решил на секунду прикрыть глаза, чтобы собраться с мыслями и проработать план дальнейших действий.
