Ребята отходят от окна, свет в вагоне включается снова, поезд набирает ход. Остальные энергично заговорили, но как будто никто не заметил того, что произошло снаружи.
Яго встает:
– Пойдем.
– Куда?
– Идем со мной, если не хочешь умереть.
– Ты о чем?
Парень протягивает руку:
– Сейчас.
Сара встает и идет за ним, хотя руку демонстративно не берет.
– Если я скажу, что я – Игрок 21-й Линии, ты поймешь, о чем я? – спрашивает он на ходу.
– Я тогда отвечу, что я Игрок 233-й.
– Значит, перемирие? Хотя бы пока?
– Пока – да.
Они подходят к столику, под которым Яго заметил лампочку. За столиком сидит китайская парочка. Они смолкают и изумленно смотрят на двух чудных иностранцев. Не обращая на них внимания, Яго опускается на колени, лезет под столик, Сара тоже наклоняется, заглядывает ему через плечо. К стене прикручена черная металлическая коробка с небольшим, слабо помигивающим красным светодиодом по центру. А над ним иероглиф
В углу – цифровой дисплей. На нем значится: AA:A:AQ. Через секунду – АА:АА:АР. Еще через одну – АА:АА:АО.
– Это то, что я думаю? – спрашивает Сара, отступая на шаг назад.
– Ждать, чтобы убедиться лично, у меня желания нет, – отвечает Яго.
– И у меня.
– Тогда надо забрать твои вещи.
Они возвращаются к столику, и Яго подхватывает ее рюкзак.
Они проходят в хвост вагона, открывают дверь и шагают в пространство между вагонами.
Если буквы – это секунды, то осталось 11.
Сара дергает аварийный тормоз.
Тормоз не срабатывает.
Перед ними бежит пейзаж. Он ждет их.
– Давай, – говорит Яго, делая шаг в сторону.
Восемь секунд.
Сара без колебаний прыгает.
Семь секунд.
Яго обнимает рюкзак в надежде, что тот смягчит падение, и тоже прыгает.
Конечно, больно, но Яго приучен не обращать внимания на боль. Он скатывается по насыпи на землю, набрав по ходу полный рот травы, разодрав лицо и руки. Полной уверенности нет, но, кажется, еще и правое плечо вывихнуто.
Три секунды.
Последний кувырок – и Яго останавливается.
Две секунды.
Сара – в нескольких метрах от него и уже стоит, как будто бы совершенно не пострадала при падении.
– Ты как, нормально? – интересуется девушка.
Одна секунда.
Поезд проносится мимо.
– Да.
Интересно, она понимает, что он лжет?
Ноль секунд.
Сара опускается рядом с ним на колени, ожидая взрыва.
Но ничего не происходит.
Небо усыпано звездами.
Сара и Яго смотрят.
Ждут.
Яго поднимает взгляд на небо и в западной стороне, куда мчится поезд, находит над горизонтом Льва и Рака.
– Может, мы поторопились с выводами… – начинает Сара, но тут в вагоне-ресторане ярко вспыхивает свет и вылетают окна. Вагон подпрыгивает футов на 50, если не больше, и его окружает оранжевое облако огня. Весь поезд идет рябью.
Последние вагоны со скрипом сплющивает, превращая в гору металлолома. Первые вагоны уже скрылись во тьме, но Яго удается разглядеть огни паровоза – тот сошел с рельсов. Пронзительный скрежет металла надрывает тишину ночи, а потом в голове поезда раздается еще один взрыв, поменьше. После короткой паузы начинаются крики.
– Mierda, – ругается Яго, едва переводя дыхание. – Вот дерьмо!
– Думаю, пора привыкать к подобному, да?
– Да, – Яго кривится от боли.
– Что с тобой?
– Плечо.
– Покажи.
Яго поворачивается к Саре. Левая рука у него неестественно обвисла в рукаве.
– Пальцами можешь пошевелить?
Может.
– Запястьем?
Может.
– Хорошо.
Она осторожно берет его руку и чуть-чуть приподнимает. Плечо и спину пронзает боль, но Яго молчит. Он и не такое переживал без звука.
– Все не так плохо, по-моему, – заключает Сара. – Просто вывих.
– По-твоему? То есть наверняка ты не знаешь?
– Точно сказать не могу. Я с таким сталкивалась только раз. Вправляла вывих брату, – тихо отвечает она.
– Значит, и мне можешь вправить?
– Конечно, Фео. Я же Игрок. Умею творить чудеса. – Девушка снова поднимает его руку – Но будет больно.
– Плевать.
Сара тянет, крутит и толкает его руку и та наконец встает на место. Яго глубоко дышит, стиснув зубы. Затем проверяет. Рука заработала.
– Спасибо, Сара.
Крики становятся громче.
– Ты бы сделал то же самое для меня.
Яго улыбается. Почему-то ему вспоминаются люди, которые пришли к его родителям после падения метеора. Да, бывают такие долги, по которым обязательно надо платить.
– Нет, раньше не сделал бы, – отвечает он. – Но теперь – да.
Сара встает, смотрит в сторону поезда:
– Надо убираться отсюда. Пока не приехали власти и не начали задавать вопросы.
– Думаешь, ее для кого-то из нас поставили? – спрашивает Яго.
– Разумеется. Это же Последняя Игра. – Сара протягивает руку: – Я – Сара Алопай. Представляю Кахокию.
Яго берет ее за руку и как будто оживает. Такое чувство, что это его рука, что он ждал ее с самого рождения. И ему становится страшно: Яго понимает, что такие чувства могут быть опасны, могут сделать его уязвимым, особенно если речь идет о человеке с такими способностями, какими по идее должна обладать она. Но пока что он позволяет себе это чувствовать, наслаждаться этим.
– Я – Яго Тлалок. Ольмек.
– Приятно познакомиться, Яго. Спасибо, что спас мне жизнь. За мной должок.
Яго смотрит на безоблачное небо, вспоминая, как недавно его взрезала полоса света. Это из-за нее электричество в поезде закоротило и он заметил лампочку детонатора. Разумеется, он не станет отрицать, что спас Сару. Хорошо, если другой Игрок будет перед ним в долгу. Но он все-таки не забывает, как обстояли дела на самом деле: эта вспышка была знаком. Знаком от Них. И этот знак говорил, что, по крайней мере, Вызов они встретят вместе.
– Не стоит благодарности, – отвечает он.
