Однако на самом деле оказалось, что он не совсем в настроении, поэтому все заняло больше времени, чем ожидалось. Они едва успели одеться и застелить кровать, как вернулась Шеннон. Двадцать минут спустя следом за ней вошла Саманта. Обе дочери прошли прямиком каждая к себе в комнату и закрыли за собой двери.
Потом, после того как супруги приняли душ, посмотрели по телевизору выпуск местных новостей из Финикса, они легли в кровать. Вспомнив про просьбу Шеннон выдать ей собственную кредитную карточку, Билл откашлялся.
— У тебя не вызывает тревоги то, что наши девочки слишком уж… — Он осекся, не договорив.
— Прагматичные?
— Точно.
Джинни повернулась к нему лицом.
— Такое бывает, — призналась она.
— Понимаешь, это мы, как родители, должны привить им ценности. — Билл помолчал. — Порой я задумываюсь, выполнили мы свою задачу или же потерпели полное фиаско.
— Общество самокорректируется. Дети всегда восстают против своих родителей, и именно поэтому маятник неизменно возвращается назад.
— И все же я никак не мог предположить, что наши дочери окажутся такими… прагматичными.
— Ты думал, они будут больше похожи на нас.
— В общем, да.
— Как и я, — вздохнула Джинни.
Они снова умолкли. Билл думал о Шеннон, о Сэм, однако на самом деле его тревога была связана не с дочерями. Его беспокоил новый заказ, его беспокоил музыкальный магазин Дуэйна, его беспокоило «Хранилище», его беспокоило… все.
Он заснул, размышляя о том, как уклониться от составлений правил пользования новой бухгалтерской системой «Хранилища».
3
Саманта смотрела на сменяющие друг друга цифры над дверью кабины лифта, вспоминая старый фильм доктора Сьюса, который видела в детстве. «Пять тысяч пальцев доктора Т.»
[23]
. В этом фильме были запутанные катакомбы, и лифтер, одетый как палач, нараспев описывал жуткие особенности каждого подземного уровня, мимо которого спускалась кабина.
Мистер Лэм не был одет палачом, однако ощущение было приблизительно таким же.
Менеджер по кадрам позвонил Саманте вчера вечером и сообщил, что она принята на работу. Когда девушка услышала его голос и вспомнила тест на детекторе лжи и анализ мочи, ее рука, сжимавшая телефонную трубку, стала мокрой от пота. Ей неудержимо захотелось послать мистера Лэма ко всем чертям, сказать, что она не желает работать в «Хранилище». Однако она словно со стороны услышала, как тихим робким голосом согласилась прийти в «Хранилище» за час до его открытия.
— Прежде чем вы приступите к работе, вам нужно будет выполнить несколько простых формальностей, — объяснил по телефону мистер Лэм. — Как только все будет улажено, мы начнем обучение.
— Буду на месте, — пообещала Саманта.
Когда сегодня утром она подошла к «Хранилищу», на стоянке для сотрудников уже было полно машин, однако, кроме мистера Лэма, она до сих пор никого не видела. Внутри царил полумрак, горели лишь тусклые лампы дежурного освещения. Впрочем, в кабинете мистера Лэма было светло, и именно здесь Саманте было предложено подписать все необходимые документы, а также клятву секретности.
— Клятву секретности? — удивилась девушка, читая предложенный ей документ.
— Просто юридическая формальность. Гарантия того, что вы не передадите знания, полученные в «Хранилище», нашим конкурентам в сфере розничной торговли.
Саманте все это совсем не понравилось, и при словах «клятва секретности» у нее возникли образы тайных организаций и сообществ, однако, прочитав документ, она не нашла в нем ничего оскорбительного, подписала его и поставила число.
Мистер Лэм собрал все бумаги.
— Очень хорошо, — сказал он. — Мы уже почти закончили. Вам осталось только пройти сквозь строй.
Саманта почувствовала, как ее захлестнула волна ледяного холода.
— Пройти сквозь строй?
Менеджер по кадрам посмотрел на часы.
— Нам нужно поторопиться. Все уже ждут. А «Хранилище» открывается через сорок пять минут. Надо поскорее закончить дело.
Встав, он вышел из-за стола и направился к двери. Саманта проследовала за ним по короткому коридору к лифту.
И вот сейчас она стояла в медленно спускающейся кабине, глядя на цифры на табло. Лифт достиг подвала, опустился на следующий уровень, затем еще на один.
Зачем «Хранилищу» три подземных уровня?
Саманта поймала себя на том, что не хочет это знать.
Двери кабины открылись, и, выйдя из лифта, Саманта поняла наконец, почему до сих пор не видела наверху других сотрудников.
Все они собрались здесь.
Впереди простирался бесконечный голый бетонный коридор, казалось, длиной превышающий размеры здания наверху, и вдоль стен выстроились в две шеренги мужчины и женщины в абсолютно одинаковой зеленой форменной одежде. Само по себе это зрелище уже было устрашающим, но к тому же все сотрудники хранили гробовое молчание, на их серьезных лицах не было улыбок.
— Это строй, — объяснил мистер Лэм.
Саманта развернулась, собираясь подняться наверх и уйти, и на этот раз она бы так и поступила, но только двери лифта у нее за спиной уже закрылись. Положив руку ей на плечо, мистер Лэм повел ее вперед, в коридор.
Большинство лиц было Саманте знакомо, но все эти люди смотрели на нее так, будто не узнавали, и у нее заколотилось сердце. Она попыталась встретиться взглядом с Марти Тайлером, затем с Мей Браун, стоявшими к ней ближе всех, но их лица оставались безучастными, и она поспешно отвернулась.
Что она должна здесь сделать? Какой смысл во всем этом? Саманта оглянулась на стоящего рядом мистера Лэма.
— Раздевайтесь, — приказал менеджер по кадрам. — До нижнего белья.
Саманта покачала головой.
— Я ничего этого не хочу, — сказала она, и собственный голос показался ей самой слабым и испуганным. — Я передумала. Мне не нужна эта работа. Я не хочу работать у вас.
— Теперь уже слишком поздно менять свое решение, — сказал мистер Лэм. — Раздевайтесь.
Саманта с надеждой посмотрела на сотрудников, выстроившихся в коридоре, однако все они хранили молчание.
— Оставьте только трусики и лифчик, — сказал мистер Лэм. Уголки его губ скривились в жесткой усмешке. — Если на вас надет лифчик.
— Я не могу…
— Раздевайтесь! — приказал он. — «Хранилище» открывается ровно в восемь! У нас нет времени на детские игры!
