— Вот она! — окликнул отец.
Шеннон щелкнула фотоаппаратом, как только Сэм вместе со своей парой прошла в ворота, сделала второй снимок, когда она подходила к стулу, и еще один, когда Сэм заняла свое место.
В следующем году ей самой предстоит пройти через все это. Скорее всего, дополнительного золотого аксельбанта у нее не будет — успеваемость у нее хуже, чем у сестры, — но она окончит школу. Шеннон оглянулась на предков. Все четверо улыбались, и она знала, что они счастливы, однако улыбки их казались натянутыми, словно им приходилось превозмогать боль. Только сейчас до Шеннон дошло, какие же старые и слабые ее бабушки и дедушки, и у нее мелькнула мысль, что, возможно, не все четверо будут присутствовать на ее выпуске в следующем году. Она поспешно прогнала эту ужасную мысль прочь, боясь даже задерживаться на ней, опасаясь на каком-то суеверном уровне, что одно лишь признание того, что такое возможно, сделает это реальностью.
Оставшуюся часть церемонии Шеннон просидела на своем месте, накрыв своими теплыми руками холодные, высохшие руки бабушек. Отец оставался внизу, снимая на видеокамеру молитвы и торжественные речи.
Когда начали выдавать аттестаты, Шеннон вместе с отцом отошла к краю трибун и сфотографировала, как Сэм поднимается со стула, как стоит во главе очереди выпускников, ожидающих свои аттестаты.
Когда в громкоговорители назвали имя Саманты Дэвис, Шеннон не сдержалась и, щелкнув, как Сэм получает аттестат из рук директора, громко завопила от радости.
Многие также захлопали и закричали. В выпускном классе Сэм была всеобщей любимицей, и хотя Шеннон частенько досадовала на это, сегодня она испытала прилив гордости за то, что приходится родной сестрой Саманте Дэвис.
После окончания церемонии все фотографировались перед зданием средней школы Джунипера. Саманта позировала вместе с обеими парами бабушек и дедушек, когда к ним подбежала запыхавшаяся Диана. Помахав Сэм, она кивнула взрослым и остановилась перед Шеннон.
— Нужны двое, чтобы в выпускной вечер заведовать чашей с пуншем, — сказала она. — Ты хочешь?
— Что?
— Смита и Джимми поймали, когда они пытались тайком пронести в актовый зал бутылку виски. Думаю, они собирались подлить его в пунш. Выпускной вечер должен быть трезвым, без спиртного, поэтому ребят автоматически выставили вон, и теперь им ищут замену. Мистер Хэнди сказал, что если мы хотим, эта работа наша.
Шеннон с надеждой обернулась к матери.
— Ступай, — улыбнулась та.
— Ура! — торжествующе вскинула кулак в воздух Диана. — Я скажу, что мы в деле.
Она побежала по стриженому газону к актовому залу.
— Где и когда? — крикнула ей вдогонку Шеннон.
Развернувшись, Диана прибежала обратно.
— Как только здесь все закончится, приходи в актовый зал!
— Мы отправляемся в кафе!
— Тогда в восемь вечера! Актовый зал!
Кивнув, Шеннон помахала рукой, и подруга скрылась в толпе родителей.
На взгляд Шеннон, ужин прошел довольно уныло. Они поехали в Касл-Крик, в самый приличный ресторан в этой части штата, однако туда же отправилась половина выпускного класса. И хотя Сэм почти весь ужин переходила от столика к столику, разговаривая с подругами, Шеннон обратила внимание на то, что у ее сестры нет кавалера. Все остальные девушки, за исключением явных замухрышек, были в ресторане со своими родными и парнями.
Шеннон было достоверно известно, что по крайней мере шестеро ребят приглашали Сэм на выпускной вечер, хотя она решила остаться одна, — и все же это было далеко не то же самое, что быть в этот торжественный вечер с кем-то одним-единственным.
Сама Шеннон скучала по Джейку.
В результате все свелось к тому, что она поймала себя на том, будет ли у нее самой на выпускном вечере свой парень, или же ей придется отправиться на ужин только вместе с родителями, сестрой и предками.
Быть может, и предки будут уже не все.
Господи, каким же тоскливым становится вечер!
Однако после ужина уныние быстро развеялось. Все вернулись домой, Шеннон и Сэм быстро переоделись в вечерние наряды… затем снова переоделись в вечерние наряды, не шокирующие родителей, после чего отец отвез их в школу.
После того как он уехал, Шеннон смущенно преподнесла сестре подарок по случаю выпуска, который купила сама. Она сделала свой взнос в компьютер и принтер, подаренный от всей семьи, но ей хотелось подарить Саманте что-то личное, не такое практичное. Поэтому она съездила в антикварный салон и на деньги, полученные за уход за детьми, которые откладывала целый год, купила брошь.
— Я знаю, ты такие любишь, — сказала Шеннон. — Я подумала, это будет хороший подарок на окончание школы.
— Какая замечательная вещь! — Сэм обняла сестру, неловко, но с признательностью. — Огромное тебе спасибо. — Она тотчас же приколола брошь к блузке. — А что по этому поводу думают папа и мама?
— Я им ничего не сказала. Это подарок от меня, поэтому я хотела, чтобы ты увидела его первой.
— Пусть порой со стороны так не кажется, — улыбнулась Сэм, — но на самом деле я рада, что у меня есть такая сестра!
Шеннон смущенно отвела взгляд.
— И я тоже.
После чего они разошлись. Сэм направилась к своим подругам, Шеннон прошла прямиком в актовый зал, где Диана уже наполняла бумажные стаканчики фруктовым пуншем.
— Пора бы уже, — сказала та. — Помогай мне, а то мы не управимся.
В этом году выпускной вечер спонсировало «Хранилище», оплатившее все украшения, напитки и закуски, и даже развлекательную программу. Над дверями висел большой транспарант: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ПЕРВЫЙ ВЫПУСКНОЙ ВЕЧЕР, УСТРОЕННЫЙ “ХРАНИЛИЩЕМ”».
Конечно, все это хорошо, подумала Шеннон, но из этого также следует, что придется соблюдать все правила и требования, выдвинутые «Хранилищем». Традиционно выпускной вечер в Джунипере продолжался от заката до рассвета, добровольцы из числа родителей и учителей присматривали за подростками в актовом зале, а полицейские следили за порядком на стоянке и прилегающих к школе улицах. Однако в этом году «Хранилище» предоставило собственных охранников. И полиция, похоже, останется без работы, поскольку бывшим школьникам, пришедшим на выпускной вечер, будет запрещено покидать актовый зал.
Считалось, что все это позволит избежать лишних проблем, однако, на взгляд Шеннон, жесткие меры безопасности создавали на празднике напряженную атмосферу. Преподаватели все равно должны были присутствовать на вечере, однако их участие ограничивалось неуклюжими речами со сцены в промежутках между песнями и помощью в организации буфета. Напротив, крепкие охранники в зеленой форме «Хранилища» разместились по всему периметру актового зала, перекрыв все выходы и наблюдая за поведением выпускников. Охранники были не из числа местных жителей, а те, кого прислало руководство компании к открытию «Хранилища». Никто их не знал, и они никого не знали, что только способствовало росту напряженности. Это ведь все-таки выпускной вечер, праздник свободы по случаю окончания обязательного обучения, однако сейчас все получалось похожим скорее на тюремный бал, и Шеннон задолго до полуночи уже сожалела о том, что согласилась работать в буфете. Ее не покидало ощущение, будто за ней постоянно следят, и это чувство было ей неприятно.
