– Послушай, Том, эти русские, как оказалось, не такие уж и варвары. Маневрируют так, что заслужили бы похвалу самого адмирала Дрейка. А их командир… Тебе ничего не показалось?
– Я не стал таращиться на него в упор, – поняв намек своего друга, ответил Том. – Но уж он-то точно должен был бы нас узнать!
– В этих несуразных робах и шляпах? – с сомнением покачал головой Паркс. – Я сам себя не узнаю.
Кормчий повернул к берегу, чтобы засветло причалить к удобному для ночлега месту. Русские лодки уже давно скрылись за горизонтом, заронив в души двух морских пехотинцев неразрешимые сомнения.
Ночь прошла спокойно. Они всласть выспались на охапках еловых веток, нарубленных кормчим, возле разведенного им костра. Конечно, Паркс и Мэрдок по очереди несли караул и слегка волновались, когда мисс Мэри перед сном и после пробуждения уходила за излучину берега, чтобы умыться, и скрывалась на довольно долгое время за прибрежными кустами и деревьями. Но лес и озеро были погружены в умиротворенное безмолвие, лишь время от времени принимались свистеть и щебетать какие-то птахи, которых, по-видимому, ненамеренно потревожила английская леди, пробираясь сквозь заросли. Мужчины тоже время от времени ненадолго углублялись в лес, но не заметили ничего, что могло бы вызвать хоть малейшую тревогу.
Наутро после умывания и завтрака они продолжили свое плавание и вскоре после полудня причалили к крохотной дощатой пристани, принадлежавшей постоялому двору, расположенному недалеко от берега на большой дороге, ведущей к осажденному русскому городу Пскову. Через этот постоялый двор, как уверял их в Ревеле начальник порта, обязательно проходили все, кто направлялся из прибалтийских городов в доблестное войско короля Стефана. Именно на этом постоялом дворе сей любезный начальник и советовал мисс Мэри поджидать мистера Смита, которого она, несомненно, обгонит, если отважится на плавание через озеро.
Погода стояла прекрасная: весело светило солнце, легкий ветерок нес приятную прохладу. Дорога, хотя и не мощеная, как в Европе, была сухая и ровная. Густые леса вокруг дороги, перемежавшиеся обширными полянами, покрытыми сочной темно-зеленой травой, и огромное озеро, серебрившееся в отдалении сквозь просветы в деревьях, наверняка бы порадовали глаз любителя пейзажей. Но мистер Смит не любил природу. Впрочем, и людей он тоже не любил. Он давно мечтал изготовить механического человека и избавиться от необходимости общаться со слугами и прочими себе подобными. Кроме того, изобретение механического человека возвысило бы его над всеми мастерами, даже такими, как итальянец Леонардо. Но для воплощения великой мечты были нужны большие деньги. Именно поэтому мистер Смит не сидел, как обычно, взаперти у себя в мастерской, а ехал по незнакомой дикой стране в сопровождении кровожадного вида молодчиков, почему-то именующих себя европейцами и дворянами. Европейцами, по мнению мистера Смита, кроме англичан могли себя именовать, разве что французы и испанцы, да и то с большой натяжкой, но уж никак не поляки или саксонцы.
Карета остановилась.
– А вот и постоялый двор, месье! – распахнув дверцу, почтительно обратился к мастеру начальник сопровождавшего его отряда.
Этот офицер плохо говорил по-английски и предпочитал французский, который мистер Смит понимал с грехом пополам. Мастер выбрался из кареты в совершенно дурном расположении духа, и вслед за офицером вошел в таверну. Таверна при постоялом дворе была большой и чистой, но совершенно не похожей на английскую. Конечно, ничего иного от иностранного заведения ждать и не приходилось, но раздражение мистера Смита достигло крайней точки, и, войдя в обеденную залу, он негромко, но внятно выругался в твердой уверенности, что никто из окружающих не поймет его слов.
– Эй, любезный! Потрудитесь-ка не сквернословить при даме!
Эти слова, произнесенные на чистейшем английском языке, поразили мистера Смита как гром среди ясного неба. Он застыл на пороге, выпучив от удивления глаза.
В углу возле трактирной стойки за небольшим столиком для почетных гостей сидели два бравых парня, увешенных оружием. Один из них и сделал замечание мистеру Смиту. А между парнями на стуле с высокой резной спинкой действительно восседала дама ослепительной красоты. Очевидно, хозяин заведения вполне резонно рассудил, что простая скамья не годится для столь почетной гостьи и специально для нее принес этот стул из личных апартаментов.
Мистер Смит, разинув рот, с удивлением взирал на соотечественников, невесть как очутившихся в этой дикой стране. А то, что перед ним находятся именно соотечественники, мастер понял с первого взгляда.
Дама, как истинная британка, деликатно проигнорировала предыдущий щекотливый эпизод, и, как ни в чем не бывало, спокойно произнесла, обращаясь к мастеру:
– Извините за любопытство, но вы случайно не мистер Смит из Портсмута?
Мистер Смит потерял дар речи и смог лишь машинально кивнуть, подтверждая тем самым свою личность и место жительства.
– Прошу вас, присаживайтесь! – загадочная дама указала на свободную скамью за своим столом.
Мастер, заворожено глядя на прекрасную незнакомку, послушно уселся напротив нее.
– Сержант Паркс, будьте любезны, представьте меня мистеру, – обратилась дама к одному из своих бравых спутников.
– Позвольте представить вам мисс Мэри Локлбридж, единственную дочь сэра Генри, четвертого баронета Локлбриджа! – торжественно провозгласил сержант.
– Для меня большая честь, миледи, – мастер, наконец-то, обрел дар речи и смог выдавить из себя несколько слов. – Я… Я имел удовольствие выполнять заказы вашего отца.
Мисс Мэри наградила его благосклонной улыбкой:
– Да, мне известно, что вы обслуживали моего батюшку. Именно поэтому я имею к вам важное дело, мистер Смит.
– Надо же, какое удивительное совпадение! А я вот, представьте себе, тоже имею важное дело к мистеру Смиту!
Эти слова, в которых звучала неприкрытая ирония, были произнесены на хорошем английском. Все сидящие за столом мисс Мэри англичане повернули головы к входной двери. На пороге стоял невысокий худощавый офицер с длинной шпагой на роскошной шитой золотом и серебром портупее. За его спиной выстроились рейтары из сопровождавшего мистера Смита отряда. Вновь прибывший офицер, очевидно, был их начальником.
Офицер решительно шагнул к столу. Отставные сержанты пружинисто поднялись ему навстречу. Они не стали демонстративно класть ладони на рукояти сабель или пистолей, а просто в упор оценивающе смотрели на незнакомца.
Профессионалы всегда опознают друг друга с первого взгляда. И Паркс, и Мэрдок сразу же поняли, что перед ними крайне опасный противник, но они, разумеется, без колебаний готовы были исполнить свой долг и защитить мисс Мэри в случае необходимости. Офицер, несомненно, тоже понял, с кем имеет дело. Поэтому он остановился, не доходя стола, и миролюбивым жестом поднял раскрытую ладонь:
– Спокойно, парни! Я вовсе не собираюсь угрожать вашей прекрасной госпоже. Мистер Смит прибыл в эту страну по моему приглашению, и вы можете представить себе мое удивление, когда я, войдя сюда, услышал, что, оказывается, кто-то еще имеет к нему дело!
