– Есть у нас в соседних кабинетах любители приходить в гости и забирать чистые чашки. А потом возвращать грязные либо и вовсе не возвращать. Вот и приходится прятать.
В это время зазвонил телефон на его столе. Хомяков не хотел брать трубку, я это видела, но, похоже, ему стало неудобно передо мной, и он ответил:
– Хомяков слушает… Да, рассмотрел… Да там водитель-любитель въехал в урну… Да, передал в суд… Штраф, это однозначно! Любишь сшибать урны — люби платить за это удовольствие. Не для того они в городе стоят, чтобы каждый, кому вздумается, их сшибал… — Он положил трубку и спросил: — А почему вы чай не пьете?
– Уже пью, — ответила я кокетливо. — А ваша фамилия, оказывается, Хомяков?
– Игорь Игоревич, — поспешил добавить он. — А вас как зовут?
– Лина.
Я и не думала называть Хомякову свое настоящее имя, но и врать было опасно. Он, как представитель власти, мог проверить мои документы. И если смену имиджа я еще могла оправдать своим женским кокетством и стремлением найти новый образ, то чужое имя объяснить мне было бы весьма затруднительно. Поэтому я назвала свое имя, только неполное, если что — скажу, друзья меня так зовут, по-домашнему, коротко и мило.
– Ли-на, — нараспев произнес Хомяков, не сводя с меня глаз. — У вас очень красивое имя… — И он покосился на мой бюст.
Прогремел гром. Мы оба повернули головы и посмотрели в окно: на улице шел дождь.
– А синоптики обещали солнечную погоду, — печально сказала я.
– Я хочу, чтобы ливень был очень сильным, — Хомяков вперился в меня своими бесцветными глазками, — тогда вы не уйдете отсюда еще долго!
Я игриво посмотрела на него и сказала капризно-лукаво:
– У меня машина под окном, Игорь Игоревич.
– До машины вы не сможете добежать: дождь льет как из ведра.
– Она стоит в двух шагах от крыльца.
– Все равно… не уходите!
– Так я уже чай выпила…
– А я вам еще налью!
– Я не хочу чаю.
– А что вы хотите?
– Кофе.
– Тогда я приглашаю вас в кафе!
– В какое?
– Тут недалеко.
– А на чем мы поедем?
– Можем поехать на моей машине.
– А как я потом доберусь до своей?
– Я вас подвезу.
Снова зазвонил телефон. Хомяков посмотрел на меня.
– Почему вы не берете трубку? — удивилась я.
– Мой рабочий день уже закончился, — отрезал он.
– Тогда идем в кафе?
Игорь Игоревич встал и протянул мне руку, как галантный кавалер.
Народу в кафе было мало: кому придет в голову в такой ливень разгуливать по городу и приглашать свою даму в увеселительное заведение? Мы сели за дальний столик. Хомяков заказал нам по чашечке кофе и по одному пирожному «эклер». Обстановка была приятная, играла музыка. Мой кавалер не сводил с меня глаз.
– Лина, где вы работаете?
Хомяков смотрел на меня так, словно собирался меня обворожить. Я удивленно вскинула брови:
– Я похожа на девушку, которая где-то работает?
– А-а… Я имел в виду, каким образом вы получаете свой доход?
– Вы спрашиваете, как налоговый инспектор, — пожурила я моего кавалера.
Он смутился, замялся, что-то забормотал в свое оправдание.
– Да ладно, — великодушно простила я ему эти ментовские замашки, — я работаю на себя, у меня свой маленький бизнес.
– Маленький?
– Да, небольшой. Но мне хватает.
– И какой же у вас бизнес?
Что-то он слишком любопытен! Видит девушку в первый раз и привязывается с такими вопросами. Или в нем говорит мент?
– Вы, Игорь Игоревич, меня сейчас как милиционер спрашиваете или вам просто любопытно? — игриво осведомилась я.
– Мне просто интересно, чем может заниматься такая красивая девушка?
– Мой бизнес вполне легален.
– Я не сомневаюсь!
Мы доели пирожные и допили кофе, но мой кавалер не торопился заказать что-либо еще. Экономный! А точнее сказать, жадный. Мы еще какое-то время беседовали, я кокетничала, он миндальничал. Я очень старалась понравиться ему, он, похоже, преследовал ту же цель. Так что через полчаса, когда мы выходили из кафе, я уже была «очарована» моим новым кавалером.
Дождь все еще лил.
– Я довезу вас до вашей машины, — Хомяков галантно распахнул передо мной дверцу своей «восьмерки».
Я села.
– Вы в каком звании? — спросила я, рассматривая хомяковские погоны.
– А вы разве не знаете, Лина? Три маленькие звездочки — это старший лейтенант.
– Что вы говорите?! Вы такой молодой, и уже старший лейтенант? А вы кто, опер?
– Нет, я следователь.
– Следователь?! В самом деле?! Как это интересно! У меня еще не было кавалера-следователя. А это трудно — работать следователем?
– Как вам сказать, Линочка…
– Ну, хотя бы не опасно?
– О чем вы говорите! Да сейчас по улицам просто ходить — и то опасно! Столько преступников развелось!.. И просто придурков.
– Ой, Игорь Игоревич, и не говорите!
Мы подъехали к стоянке у отделения милиции. Я вышла из хомяковской машины и подошла к своему «Мини-Куперу». Мой кавалер галантно распахнул передо мной дверцу моей машины.
– Лина, мы с вами еще увидимся?
– Ой, Игорь Игоревич, я не знаю. Вряд ли… Я так занята!
– Линочка, не говорите так! Я должен знать, что увижу вас еще.
Хомяков не давал мне закрыть дверь моей машины.
– Ну хорошо, Игорь Игоревич, запоминайте мой сотовый…
Отъезжая от отделения милиции, я просто затылком чувствовала его взгляд. В зеркале заднего вида маячила его тщедушная фигурка, стоявшая на том же месте и смотревшая мне вслед. Так, ну, кажется, задача начала выполняться. Я познакомилась с Хомяковым, заинтересовала его, теперь увлечь бы его посильнее! Если он позвонит — а я была в этом уверена, — я соглашусь на свидание и стану обрабатывать моего кавалера всерьез.
Я приехала домой и поставила машину во дворе. Ариши не было, скорее всего, дед отправился в казино. Дождь закончился, стоял прохладный, но тихий вечер. Посижу одна и обдумаю план моих дальнейших действий. Я разогрела блинчики с мясом и села ужинать.
Итак, контакт с Хомяковым налаживаю я. Алина спаивает бабушку-санитарку из роддома. Необходимо, чтобы та подольше не выходила на работу, тогда ее наверняка уволят. А мы подошлем туда своего человека. И будет у нас в роддоме «засланный казачок»! Кстати, кого-то надо найти на эту роль. Кто может пойти работать в роддом? Юлиане нельзя, ее там знают, ее маме — тоже, у них с дочерью одна фамилия, Алина на такие «должности» вообще не годится, она в принципе не может работать физически, тем более за маленькую зарплату. Тогда кто?
