– Она настолько вам не доверяла?
– Что вы, мы с Ирочкой жили душа в душу, просто однажды в жизни ей не повезло, и она дала зарок: не унижать мужчин дорогими подарками. Ирочка считала, что это провоцирует их, то есть нас, на неблаговидные поступки, а зачем искушать судьбу?
– И вас не унижало положение иждивенца?
– Я не был иждивенцем, – гордо вскинул голову Сергей, – мы живем в демократическом обществе, свободном от предрассудков. Просто мы слегка поменялись ролями: Ируся приносила деньги, я обеспечивал ей семейное счастье. А Ируся была счастлива. Думаете, деньги дали бы ей то, что давал я?
– Была? Вы сказали «была»? Вы уверены в том, что вашей жены больше нет?
– Но ведь вы сказали…
– Но ведь тело не найдено!
– Но раньше она никогда…
– Но в вашем доме нашли ее окровавленную и растерзанную ночную рубашку!
Седых обхватил руками голову и какое-то время молчал. Потом вдруг резко убрал руки и воскликнул:
– Но ведь вы сами сказали, что мне не было никакого смысла убивать ее! Даже моя личная машина оформлена на Ирусю, а по завещанию все, что у нас было, переходит ее племянникам. Без Ирочки я – нищий! Я же не ненормальный, чтобы рубить сук, на котором сижу.
– Ага, – с нажимом выговорил Конев, – так вы считаете себя абсолютно нормальным?
– Естественно, – четко ответил Седых.
– Вы знаете, наука психология просматривает такую закономерность: умалишенный любой степени тяжести и диагноза никогда не признает себя больным.
– А здоровый признает?
– Здоровые сомневаются. Ну, к делу. Давайте в деталях рассмотрим тот день, когда исчезла ваша супруга. По свидетельствам ее сослуживцев, в тот день она не вышла на работу. Ваша супруга в последнее время что-то часто стала прибаливать.
– Это правда. Ирусе нездоровилось, и я уговорил ее и в тот день отлежаться. Она была против, ее начальство не больно-то жалует служащих, постоянно сидящих на больничном, но я ее уговорил. Здоровье – прежде всего.
– Чем занимались вы, пока ваша супруга страдала от неизвестной болезни?
– Я? Посещал спа-салон. У меня был абонемент на весь день, – растерянно ответил Седых.
– То есть пока ваша любимая женушка мучилась от тяжких симптомов, вы наслаждались под руками массажистки? И вы уверяете, что любите свою жену?
– Ируся сама купила мне абонемент, – оправдывался подследственный, – она сказала, что хочет просто выспаться, а я буду ей мешать. Не пропадать же деньгам. К тому же в салоне меня видела тьма народа, и тот факт, что я проторчал там весь день, вам могут подтвердить не только служащие, но и записи в их журналах.
– Это мы проверим, – согласился следователь, – как и то, что абонемент купила вам Ирина, а не вы сами или подставное лицо.
Конев тут же закрутил диск на телефоне, вызвал к себе лейтенанта, вручил ему фотографию Ирины, достал из стола еще одно фото и потребовал немедленно ехать в спа-салон.
– Это еще зачем? – возмутился Сергей.
– А затем! Вы могли заранее подготовить себе неопровержимое алиби на весь день. Это же просто фантастика: день подозреваемого расписан буквально по минутам, и на каждую минуту – по десятку свидетелей! Невиновным обычно так не везет. К тому же по опросу свидетелей и в результате просмотра записей камеры наружного наблюдения, установленной перед вашим подъездом, Ирину в последний раз видели накануне вечером, она вошла в подъезд и уже не выходила из него. У вас была целая ночь для исполнения своего черного замысла. Не забывайте о ночной рубашке: вряд ли ваша жена стала бы разгуливать в ней днем. Значит, беда случилась ночью.
– Это все вымыслы, – попытался защититься Сергей, – у вас нет ни малейших доказательств того, что между мною и женой произошел конфликт!
– Почитайте – протянул ему пару листов следователь.
– Что это?
– Показания свидетелей. Ваши соседи слышали крики, звуки борьбы и падения тела на пол.
– Этого не может быть, они спутали, – залепетал Седых, – мы с Ирунчиком всегда жили тихо.
– Жили тихо, умерли громко, – с философским видом изрек следователь. – Читайте, читайте.
Мне все-таки удалось убедить старушек-соседок в том, что между супругами была драка. А может, в этот вечер кто-то из соседей действительно поднял шум: поди разбери, откуда идет звук. Так или иначе, обе бабуськи подтвердили, что Ирина с Сергеем сначала громко ссорились, потом перешли в рукопашную, которая прекратилась лишь тогда, когда на пол упало что-то тяжелое. Более того, Ирина в точности выполнила мою инструкцию по поводу старого ватного матраца. Она упаковала его в огромную клетчатую сумку и попросила Сергея вынести его на помойку. В мусоропровод матрац не лез, поэтому Сергей закинул его в багажник машины в надежде выкинуть где-нибудь в городе. Естественно, камера наружного наблюдения и несколько жильцов дома зафиксировали факт выноса из дома чего-то тяжелого и объемистого.
– И как вы объясните факт ссоры с вашей супругой? – поинтересовался Конев после того, как Седых прочел показания свидетелей.
– Вранье! – попытался вскочить со стула подозреваемый. – Они все врут! Эти бабки всегда меня терроризировали! А я вел себя гордо и независимо, вот они и взбесились!
– Камеры наружного наблюдения тоже вас терроризировали? Может, они подмигивали вам? Ухмылялись? Следили именно за вами? Что вы выносили из дома тем утром?
– Старый матрац!
– Кто это может подтвердить?
– Ирина!
– Куда вы выкинули матрац?
– На помойку!
– Свидетели есть?
– Откуда?
– Сможете найти помойку?
– Конечно, – устало ответил Седых, – только матраца там, наверное, уже нет.
– Ничего, узнаем, куда вывозят мусор с этой точки, и обыщем свалку. Мне необходимо осмотреть сумку на предмет следов крови.
– Я ее выкинул вместе с матрацем. Знаете, это дешевая сумка, с такими раньше челноки ездили.
– Это что-то новое, – хмыкнул следователь, – выбрасывать сумку вместе с хламом? Адекватные люди так не поступают.
– А вы хотите, чтобы я копошился возле вонючих бачков, вытаскивал блохастый матрац, запихивал его в бак? Проще было выкинуть его вместе с сумкой.
– Согласен. Особенно если на ней – неопровержимые улики того, что какое-то время в ней находился труп.
– Я любил ее! Я не мог убить любимую женщину! – взвизгнул Сергей.
Конев достал из стола и выложил веером фотографии, сделанные для меня Люсей. В тот день я оставила их Ирине, а она не сочла нужным прятать. При обыске их нашли у нее в столе.
– На этих фотографиях ты любишь другую женщину. Хочешь, я расскажу, как было дело? Ты не хотел убивать Ирину. Она действительно была для тебя дойной коровой. К тому же женщина не выглядела старой развалюхой и не требовала невозможного. Тебе очень уютно жилось у нее под боком: Ирина была так занята, что совершенно не контролировала твое свободное время. Такая жизнь устраивала вас обоих, но не устраивала твою любовницу. Тогда она сделала эти фотографии и выслала их законной жене в надежде на то, что она выгонит тебя из дома. Фотографии были сделаны за неделю до рокового дня, вряд ли их владелица держала вещественные доказательства твоей измены у себя так долго. Они давно попали в руки законной жены, но та не торопилась требовать у тебя объяснений, скорее всего, она решала, как поступить с неверным. На днях она объявила свое решение: вы разводитесь и ты выметаешься из ее квартиры.
