— Да, — был ответ. — А также причины.
— И при всем этом вы выполнили просьбу адмирала Морева?
— Выполнил, как всякий порядочный человек.
— Вы поступили благородно, Иван Варфоломеевич, — пыхнул душистой «латакией» Грейг, — и куда они отправились?
— Александр Иванович решил основать колонию в Канаде, оставаясь союзниками России, и мы с Шелиховым дали ему людей. Это в общих интересах.
— Безусловно, — качнул головой Грейг. — Через пару дней я иду в Канаду.
Глава 4
Закат Владычицы морей
Выйдя из Гудзонова пролива в открытый океан, «Аскольд» оставил слева по борту мыс Фарвель, и, попав в полосу пассатов, двинулся дальше под парусами.
— Уголь следует экономить, — наблюдая с мостика за работой марсовых, сказал помощнику Ларин.
— Безусловно, — ответил тот и отдал приказ о выполнении очередного маневра.
В вантах тоньше запел ветер, за кормой искрилась кильватерная струя.
Рядом с офицерами, глядя вдаль, с невозмутимым видом стоял вождь Медвежье Плечо.
— Ну, как тебе океан, сахем?
[34]
— спросил по-английски капитан 2 ранга. — Нравится?
— Большая вода, — величаво кивнул тот. — Много.
— Очень много, — переглянулись командир с помощником и весело рассмеялись. Они были в родной стихии.
На подходе к Ирландии, в Северном море, фрегат выдержал сильный шторм и спустя сутки, запустив машину, вошел в устье Темзы.
Она широко несла свои воды к морю и была главной водной артерией страны.
Вниз по течению плавно скользили парусные суда, вверх — барки, берега были укреплены защитными дамбами и застроены бесчисленными пристанями и портовыми сооружениями.
От одного из них в сторону фрегата направился шестивесельный баркас, с сидящими на корме двумя людьми в форменных мундирах.
— Таможенный офицер и лоцман, — глядя на них в бинокль, сказал помощнику Ларин. — Алексей Иванович, застопорите ход и приготовьте трап с левого борта.
В бытность мичманом капитану 2 ранга приходилось бывать в Лондоне, и он знал особенности плавания по Темзе.
Через несколько минут баркас пристал к трапу, люди в мундирах ловко забрались на борт, поочередно ступили на палубу и представились.
— Старший офицер Таможенной службы его величества короля Георга, майор Прайс, — приложив два пальца к треуголке, сказал первый.
— Лоцман Савидж, — энергично проделал то же второй.
Судя по лицам, оба были несказанно удивлены движением корабля против течения и дымившими на нем трубами, но виду не подали. Сказалось английское воспитание.
— Командир русского фрегата «Аскольд» капитан 2 ранга Ларин, — козырнул в свою очередь Андрей Владимирович. — А это ирокезский вождь Медвежье Плечо и мой помощник лейтенант Врангель, — отрекомендовал он, стоящих рядом.
— Какова цель вашего прибытия? — поинтересовался Прайс, косясь на здоровенного индейца.
— У меня письмо для его величества короля Георга, — последовал ответ, и англичане переглянулись. Небывалое поражение Турции было у всех на слуху, и появление русского корабля тревожило.
— В таком случае я сопровожу вас вместе с лоцманом до пристани, — сказал Прайс. — Там вам надлежит бросить якорь и ждать. Я доложу о прибытии.
— Как вам будет угодно, — склонил голову Ларин. — Прошу всех на мостик.
После этого фрегат снова возобновил движение и, пользуясь указаниями Савиджа, последовал по фарватеру.
Спустя полчаса он отшвартовался у одной из пристаней, где стояло не меньше десятка парусников, на берег был подан трап, и там сразу же собралась толпа зевак, поглазеть на невиданное судно.
Порекомендовав Ларину выставить караул, Прайс в сопровождении лоцмана сошел на берег для доклада и быстрым шагом направился к одному из портовых зданий, над которым гордо развевался «Юнион Джек».
[35]
Вскоре оттуда в сторону города резво покатил закрытый фаэтон.
— Хорошо у них налажена служба, — констатировал Ларин. — Алексей Иванович, обеспечьте стояночную вахту.
Когда склянки пробили полдень, на причал, гремя колесами по булыжнику, въехала запряженная четверкой лошадей карета, из которой выбрался высокий представительный джентльмен, в сопровождении морского офицера.
— А вот и гости, идем встречать, — сбил с погона невидимую пушинку Ларин и первым шагнул к трапу.
Джентльмен оказался вторым лордом Адмиралтейства Майклом Фриром, а офицер — его личным секретарем.
После взаимных приветствий гости были приглашены в командирский салон, и капитан 2 ранга, не вдаваясь в подробности, сообщил им цель визита.
— Насколько я понял, сэр, письмо королю от вашего императора? — пристально глядя на него, осведомился лорд.
— Нет, сэр, — последовал ответ, — от вице-адмирала Морева.
Фрир с секретарем переглянулись, и их лица вытянулись.
В связи с известными событиями, имя Морева было широко известно в Европе, и по этому поводу ходили самые невероятные слухи. Более того, в Уайтхолле
[36]
уже знали о нахождении «Левиафана» в Канаде, что вызвало немалое беспокойство.
— Ваша просьба будет немедленно доложена его величеству, капитан — после минутного молчания произнес лорд. — А пока прошу воспользоваться нашим гостеприимством.
После этого высокопоставленная чета покинула корабль, а чуть позже пристань взяли под охрану морские пехотинцы.
— Вот тебе и гостеприимство, — улыбнулся Ларин. — Чисто английское.
— Инглизи, — процедил Медвежье Плечо. — Хитрые, как лисы…
Внук Георга II, старший сын Фредерика Льюиса, принца Уэльского, умершего при жизни отца в 1751 году, двенадцатилетний принц Георг сам стал принцем Уэльским, а после смерти деда в 1760 году вступил на престол. Он был первым монархом Ганноверской династии, родившимся в Великобритании и, в отличие от отца, деда и прадеда, для него английский язык был родным.
Ко времени описываемых событий Георга III преследовала цепь неудач в войнах с американскими колониями и Францией, углублялся его конфликт с парламентом, а в стране нарастало всеобщее недовольство. Усугублялось все и припадками наследственной порфирии,
[37]
во время которых король впадал в безумие.
