Меня забраковали, как и следовало ожидать. Я оказался тем единственным, который им не подошел. Честно говоря, я ожидал чего-то в таком роде, хоть и не знал о том, что главным для Носатых является человеческая кровь. Наверное, просто была интуиция.
Носатые попробовали мою кровь и сразу поняли, что у меня лейкемия. Моя кровь им не подошла. В этом смысле мне повезло, если лейкемию можно назвать везением.
Когда я сейчас пытаюсь себе представить, что ожидает тех, кого Носатые забирают к себе, сердце мое леденеет…
Несколько дней я провел в том самом пустынном месте возле портала. Отходить от него я опасался, чтобы не заблудиться. Да и куда там было идти, если вокруг лишь болотистая местность, освещенная неярким коричневым светом?
Все эти дни я ничего не ел, а воду нашел – пил из лужи, которых там в изобилии. Теплая вода местного болота была мутной и противной на вкус, но я не отравился.
Постепенно ужас отпустил меня, и мною овладела апатия. Было уже все равно, что произойдет дальше. Имелось ощущение того, что самое страшное позади – я не подошел Носатым, они не захотели пить мою кровь. Какая-то там лейкемия попросту отступила перед столь кошмарной перспективой, которой я чудом избежал.
За те несколько дней, которые я провел в одиночестве и которым потерял счет, мне приходили в голову разные мысли, и я многое понял. В этом смысле пережитый мною опыт уникален.
Например, я понял, отчего «боги» запретили людям даже думать об убийстве. Это подается как милостивый запрет милосердных богов, заботящихся о человечестве. На самом же деле «боги» запрещают людям убивать не только друг друга, но и крупных животных только потому, что живые звери и люди нужны им в качестве источника крови. Не случайно мелких зверей этот запрет не касается…
Кроме того, «боги» весьма расчетливы. Они забирают к себе только сорокалетних, то есть дают людям возможность размножаться и приносить приплод. Всякий скотовод одобрил бы столь экономичную и разумную позицию. Дело в том, что Носатые не рассматривают человечество как людей. Мы для них – просто стадо, источник питательной крови. Комары ведь интересуются кровью больше всего.
Спустя несколько дней на горизонте появились маленькие черные точки, вскоре превратившиеся в повозки. Это были те самые повозки, на которых люди отправляют кровь животных. Только теперь они были нагружены всяким добром, начиная от питательных брикетов и заканчивая домашней утварью. Повозки отправлялись в обратный путь.
Сопровождавшие повозки Носатые не обратили на меня никакого внимания – теперь я для них как бы не существовал. Когда портал открылся, мне было позволено возвратиться в наш мир вместе с караваном повозок.
Естественно, все страшно удивились моему возвращению, потому что это – очень редкое событие. Но старейшина нашего поселка объяснил всем интересующимся, что ничего нет странного в том, что боги отвергли христианского пастора и не приняли его в свой рай на небесах. Зачем богам такой нечестивец?
Ты спросишь: попытался ли я рассказать об увиденном? Попытался ли вразумить людей и поделиться своим уникальным опытом? Ведь я был один из крайне немногих, кто побывал «на небесах» и воочию видел «богов».
Да, конечно, я пытался. Удивит ли тебя тот факт, что мне никто не поверил? Да что там – не поверил: никто не дал мне и рта раскрыть!
Есть ли в этом что-то удивительное? Нет, конечно. Если люди имеют сладостную иллюзию, они за нее готовы растерзать всякого, кто только посмеет покуситься на их миражи. Людям нужно оказаться в той толпе, которую у меня на глазах Носатые гнали, как скот, куда-то далеко, чтобы осознать истину…
Теперь я уже совсем скоро умру, но как раз это меня не печалит. Ведь я избежал куда более ужасной участи. Я отдам это послание своему старшему сыну с наказом прочитать его и хранить для будущих поколений. Правда, я не уверен, что мой собственный сын поверит этому посланию, уж не говоря о тех, кто придет после. Судя по всему, через десяток лет на Земле не останется человека, способного читать.
И все же меня греет надежда. Надежда на возрождение рода людского. На то, что здравый смысл восторжествует, ложь будет повержена и страшная угроза отступит от человечества. Может быть, именно тебе, читающему эти мои последние строки, предстоит сделать все это.
Теперь я засну. Ночь будет темная-темная…
С любовью о Господе, Куллерво Саволайнен, пастор прихода Святого Креста, что в окрестностях бывшего Санкт-Петербурга.
Пока Марк медленно читал послание, с трудом разбираясь в нагромождении букв и строчек, все молчали.
Первым заговорил Павел.
– Тот человек прочел тебе это письмо, – сказал он, обращаясь к Захарии. – И ты услышал все и узнал правду. Всю правду. И тот человек тоже ее узнал?
Старейшина кивнул.
– И наутро ты отправил его к этим существам? – продолжил Павел. – Того человека, а затем еще много-много других людей – своих соплеменников. Их ты тоже отправил к Носатым. Ты делал это, когда уже не имел никаких сомнений. Ты уже знал все о том, что там происходит и что сделают там с этими людьми. Ты – настоящий убийца, Захария!
Снова наступила тишина, после которой послышался шорох, и все взглянули на поднявшегося Аякса.
Тот сверху вниз смотрел на сидящего Захарию, и лицо охотника пылало истинной страстью.
– И меня еще смеют называть убийцей? – произнес он, обращаясь ко всем присутствующим. – Это меня, который просто прикончил жену за измену супружеской клятве? Меня называли извращенцем и собирались наказать?!
Он помедлил.
– А сегодня, когда я швырнул гранату в землянку, где собрались мятежники и злодеи, вы все на меня плохо посмотрели. Я уничтожил ваших врагов, которые замышляли убить вас. А теперь перед нами сидит вот этот. – Аякс указал пальцем на Захарию. – Мы знаем, что он сознательно вытворял со здешними людьми. Отдавал их на растерзание этим Носатым! Ну?
Аякс щелкнул затвором, снимая с предохранителя автомат.
– Зачем такому жить?
– У меня не было другого выхода, – тихо сказал Захария. – Я должен был продолжать действовать так, как действовал всегда. Нужно было обеспечить секретность.
Он посмотрел сначала на Марка, затем медленно перевел взгляд на Павла, Тамерлана и остановился на Аяксе.
– Никто из вас не руководил таким количеством людей, – продолжал он. – Вы просто не понимаете, какая это ответственность. При такой ответственности руководствуешься совсем иными принципами и законами, чем обычная мораль. Подумайте сами: разве мог я публично объявить о том, что узнал? Мог я рассказать людям о том, что столетиями их предки, их родные, их отцы и матери становились жертвами мерзких комаров? Что сорокалетие человека означает вовсе не уход в вечность для жизни с богами, а только то, что его кровь становится особенно питательной для комаров и они забирают его к себе, чтобы сосать его кровь своими хоботками?
