– Всем стоять! Уголовный розыск!
По крайней мере мне так показалось, что он прокричал именно это. Я потом сверяла версии с девчонками, но никто ничего не запомнил. Только Диане показалось, что он вместо «уголовный розыск» прокричал «гувд или рувд такое-то».
Поэтому я пишу те слова, которые послышались мне.
При этом Шарфик держал на вытянутой руке раскрытую корочку. Так, чтобы все могли ее видеть. Самое смешное, что это мог быть хоть студенческий билет. Никто в содержание демонстрируемого документа не углублялся.
Сцена была, как в финале «Ревизора».
Все лица устремлены на ворвавшегося и… тишина.
А я, стыдно сказать кому, очень обрадовалась. Написание книги шло полным ходом, а некоторого материала не хватало.
И тут такое везение!
Шарфик грозным тоном продолжал:
– Никому не шевелиться! Все телефоны на стол!
Никто, в общем, и не шевелился, поднос с телефонами спокойно лежал на столе. Стол буквально ломился от телефонов.
Главным действующим лицом продолжал быть Шарфик. Все молча наблюдали за его действиями. Он же, подскочив к столу, схватил рабочую тетрадку. Просмотрев бегло записи, удрученно заявил:
– Д-а-а-а… Негусто у вас с работой.
Кто-то из девочек грустно объяснил:
– Ну дак кризис же…
Шарфик проявил любопытство:
– А кто из вас Алина?
Алина откликнулась:
– Я.
Шарфик одобрительно сказал:
– Молодец! Хорошо работаешь! Так держать!
После этих слов Алина попросила:
– А можно мне халатик вон тот, розовенький, передать?
Она стояла практически без ничего, а в квартире уже куча мужчин шастала. Да и резко прохладно стало. На протяжении всего времени присутствия представителей полиции нравов ни один из них верхнюю одежду с себя не снял. Так и ходили, в уличном.
Понятно, что им было жарковато в квартире. Поэтому все окна были моментально открыты настежь.
Нам жарко не было. Мы-то в обычной домашней одежде находились.
Алине милостиво разрешили накинуть на себя халатик.
Рукастый скрылся в коридоре. Я сидела прямо по курсу, и мне открывался хороший обзор на происходящее там.
Ребята, которые в сауну приглашали, были пойманы. С ними грозно разговаривали, и… (что мне особенно не понравилось) представители власти обшаривали их карманы. Своими ручками. Не гнушались.
Вытаскиваемое содержимое тщательно изучалось.
К нам зашел еще один:
– О! Да тут вся элита Просвещения! Целый курятник!
Уставился на Арину и на администратора Сашу.
– Та-а-ак…
Сделал вывод сразу, остановив свой взгляд на Арине:
– Ну, это хозяйка.
Профессионал, ничего не скажешь. Не ошибся.
– Давайте обе пройдем, поговорим.
Арина и Саша ушли с ним в другую комнату.
Шарфик же развил бурную деятельность. Посчитал нас всех по головам. Запомнил количество. Посчитал телефоны на столе:
– Рабочие от личных отделите.
Я отложила свои два телефона в сторонку.
– А теперь перейдем все дружно в комнатку.
Гуськом мы пошли в указанном направлении. В коридоре на нас наткнулся один из незваных гостей:
– Стоять! Куда пошли!
Шарфик сказал, что он нам разрешил. Нас пропустили.
Оставшись в комнате, мы выяснили у Алины подробности случившегося в коридоре. Что ее так напугало. Оказалось, что как только она открыла дверь, чтобы выпустить ребят, в дверь стали ломиться какие-то люди. Она стала дверь закрывать (благо девка рослая), но ничего не удалось.
Выскочили двое клиентов (пришедшие по моему номеру) и стали помогать врывающимся.
То есть не зря они мне подозрительными показались. Казачки засланные.
И с девочками отдохнули, и работу выполнили. Не обманули девчонки, рассказывающие, что полиция нравов на халяву всегда готова перепихнуться.
Соединили приятное с полезным.
Алина продолжила:
– Поняв, что дверь уже никак не закрыть, я так испугалась! Вот и побежала.
К нам снова заглянул Шарфик:
– Все паспорта приготовьте.
Под его присмотром девочки сходили и принесли свои паспорта. Документов с собой не было только у меня и Алины.
Шарфик нас запугивал разными страстями. Что сейчас приедет пятый канал, нас всех по телевидению покажут! И поедем мы все в отделение! И будем там объяснительную писать! И штраф надо будет уплатить в полторы тысячи рублей!
!!!!
Как же нервничали девчонки! Мне было удивительно смотреть на взрослых, неглупых, умудренных жизнью особ. Тряслись как листики на ветру.
Ну неужели такая ерунда может напугать!
Что страшного?!
Подумаешь, пятый канал? Да хоть первый!
Все, кто видели по телевидению проституток, даже столкнувшись с ними нос к носу, ни за что их не узнают. Я вот ни одной не вспомню! Хотя этих репортажей кучу видела!
И нас тоже никто не запомнит!
Что страшного в отделении? Да ничего. Тут люди и там люди.
(Еще и про отделение напишу:)))))
Объяснительная? Я что, сочинений в школе не писала? Почему бы детство не вспомнить?
Ну а полторы штуки? Думаю, вполне по силам уплатить.
Поэтому причины для переживания не видела вообще.
Вот если бы мы на полу лежали с пистолетом у виска, это был бы веский повод нервничать. А тут так… показательные выступления.
Причем я даже Шарфика серьезно воспринимать не могла. Хотя он очень старался грозное впечатление произвести. Узнав, что я без документов, стал лично мне повторять про пятый канал и все остальное прилагающееся.
Когда он на секунду замолк, чтобы перевести дыхание, я быстро вставила:
– Документы дома лежат. Живу я на соседней улице. Можно за пять минут доехать.
Шарфика несло:
– Смотри. Если обманываешь! Мало не покажется!
Я только вздохнула:
– А какой мне смысл вас обманывать?
Шарфика я совсем не боялась. Он был реально безобидный мужик. В их коллективе меня другие товарищи смущали. Всего их к нам пятеро нагрянуло. Так вот, двое из них меня напрягали.
Они не выглядели так порядочно, как Шарфик.
Хорошо, что с нами они не общались. Связующим звеном был сладкий Шарфик.
