Рашид подобрал с земли теперь уже бесхозный рунный посох и взвалил его на плечо. Затем поднял сумку с золотом.
– А теперь иди сюда, девчонка! – приказал он. – Самое время доставить тебя во дворец! Миледи Лионелла будет очень рада долгожданной встрече!
Аграфена развернулась и бросилась бежать.
Но Рашид быстро нагнал ее верхом на посохе, вновь схватил девочку за шиворот и вместе с ней взмыл в темное небо.
Глава двадцать девятая,
в которой император узнает о вторжении кочевников
Пограничная застава, расположенная неподалеку от города Чугунная голова, повидала на своем веку всякое. Со времен гражданской войны тут происходили разные вещи. То нелегальные перебежчики из Берберии пытались проникнуть на границу империи. То, наоборот, жители страны хотели перебраться к кочевникам в поисках лучшей жизни. Солдаты, служившие на заставе, уже давно ничему не удивлялись.
Но такого на их памяти еще не случалось!
Началось все с того, что к шлагбауму, перекрывающему дорогу в Берберию, подъехал дилижанс, наполненный тюками и коробками. Им управлял огромный толстый мужчина с пышными усами. Он был одет в обычную дорожную одежду, но все же некоторые узнали в нем господина Руфуса, главу местной жандармерии. Рядом с ним сидела женщина аналогичных размеров, увешанная патронташами и пистолетами самых разных калибров.
Парочка заметно нервничала и то и дело воровато оглядывалась по сторонам. Перед ними стоял большой обоз, груженный бочками со шнапсом. Пограничники как раз осматривали его в поисках запрещенных к провозу предметов.
Один из солдат подошел к дилижансу и отдал честь главному жандарму округа.
– Собрались в путешествие, господин Руфус? – осведомился он.
– Да, в свадебное! – кивнул тот в ответ.
Коптильда, сидевшая рядом, довольно заулыбалась.
– Нельзя ли ускорить процедуру осмотра? – нетерпеливо спросил Руфус. – Мы очень торопимся!
– Конечно! – с готовностью ответил пограничник. – Для вас, тем более в такой знаменательный день, мы сделаем все, что угодно!
И тут где-то сзади грохнул выстрел.
Руфус и Коптильда подскочили на козлах и испуганно оглянулись.
На дороге, ведущей из Чугунной Головы, показалась мадам Клеопа с «Разрывателем великанов» в руках. Старушка облачилась в кожаный костюм для охоты, на ее ногах громыхали сапоги со шпорами на огромной подошве.
– Проклятые воры! – взревела она, так что все вокруг содрогнулись. – Думали, вы так просто сможете смыться с моими денежками?!
– Ой-ой-ой! – побледнел Руфус. – Она нас догнала!
– Придется дать бой! – заявила Коптильда.
Мадам Клеопа снова прицелилась и пальнула из своей ручной пушки.
Выстрел разворотил всю заднюю часть дилижанса, ее сыночек вместе с невестой свалились на дорогу по обе стороны от экипажа. Старушка даже не покачнулась, а лишь выглянула из-за «Разрывателя великанов», оценивая повреждения своей мишени. Все дело было в ее тяжеленных ботинках, подбитых железными набойками. В них она могла стрелять хоть из гранатомета, не опасаясь, что ее снова свалит с ног.
Клеопа издала радостный вопль и, размахивая пушкой, побежала к продырявленному дилижансу, из которого на дорогу вываливались тюки с ее добром.
– Я знала, что от этой обезьяны не стоит ждать ничего хорошего! – продолжала лютовать старушка. – Сейчас я устрою тебе праздничный ужин, дорогой сынок!
И она снова выстрелила, разворотив на этот раз шлагбаум, закрывающий границу. Солдаты с криками бросились врассыпную. Возница обоза испуганно вскрикнул. Комендантша выхватила свои пистолеты, а Руфус от страха забрался под дилижанс.
Началась дикая пальба. Клеопа и Коптильда стреляли из своих орудий, все остальные кричали от страха, стараясь не угодить под перекрестный огонь.
Мало того, в темноте раздался громкий топот копыт. Мгновение спустя черная лошадка налетела на обоз со шнапсом и мощным ударом копыт опрокинула одну из телег. Содержимое бочек рекой потекло по дороге, лошадь принялась жадно его лакать.
– Что здесь творится?! – завизжал старший пограничник. Одна из пуль Коптильды сорвала фуражку с его головы, и он испуганно присел. – Кто позволил стрелять на моей заставе?! И чья это лошадь?!
– Не будите во мне зверя, мамаша! – крикнула Клеопе рассвирепевшая комендантша.
– А я не боюсь морских свинок! – расхохоталась старушка и снова пальнула одновременно из двух стволов.
В это время один из пограничников посмотрел в сторону берберийских равнин, привлеченный странным шумом.
Да так и застыл на месте.
Со стороны Берберии к заставе приближалось огромное облако пыли. Раздавался гул голосов, распевающих песни, топот копыт, бой барабанов и звук множества горнов.
– Кочевники!!! – в ужасе завопил солдат.
Взгляды всех присутствующих обратились в сторону пограничной территории. Даже Клеопа с Коптильдой перестали стрелять, а лошадка Косточка оторвалась от своей лужи разлитого шнапса.
К заставе приближалась целая армия.
Насколько хватало взгляда, весь горизонт покрывало многочисленное войско кочевников, пеших и всадников. Берберийцы были настроены очень воинственно, пограничники сразу это поняли.
– Вторжение! – закричал глава заставы.
Он вбежал в свою будку, схватил ракетницу и выскочил на улицу.
– Срочно!!! Телеграммы во все концы империи! На нас напали! – завопил он и выстрелил в темное небо сигнальной ракетой.
Солдаты бросились выполнять его распоряжение. Коптильда, Руфус, Клеопа и Косточка ошеломленно уставились друг на друга.
* * *
Начальник стражи императорского дворца ворвался в покои Велдора Первого в момент, когда тот крутился перед зеркалом, любуясь своим новым парадным мундиром. Портной Пэрис закончил подгонять костюм по фигуре императора буквально пару минут назад и теперь стоял рядом в ожидании похвалы. Когда двери зала распахнулись, Велдор сразу принял серьезный вид и нахмурил брови.
– В чем дело? – осведомился он.
– Беда! – застонал Мафусаил. – Беда, ваше величество!
Пэрис капризно фыркнул и тряхнул кудряшками.
– Что еще случилось? – спросил Велдор.
– Срочное донесение из Чугунной Головы! Дирижабль! Золотой дирижабль похищен! – Начальник стражи, тяжело дыша, упал к ногам правителя.
– Что?! – перепугался тот. – Как похищен? Кто посмел посягнуть на собственность императора?!
– Какие-то непонятные дети! Подробностей я не знаю!
– Но как же?! – растерялся император. – Что мы будем показывать нашим подданным на параде?!
