Маркиза опустилась на колени. Яго прижался к ее щеке шелковистой черной головой.
– Но как же… как ты вернулась? – тихо спросила Сентябрь.
– Я пробилась, Сентябрь, проложила себе путь зубами и когтями. Я была готова расколоть мир пополам и забраться в трещину. Я до боли в глазах изучала мебель на чердаке в поисках обратного пути. Но шкаф был просто шкафом, комод – комодом, а шкатулка – шкатулкой. Я жадно читала газеты, выискивая сообщения о пропавших детях и умоляя отца отвезти меня туда, где они пропадали. Он, конечно, ничего такого делать не стал. Вместо этого он снова женился, и мачеха отослала меня в школу-пансион, чтобы избавиться от меня. Мне было все равно – я сама была рада от них избавиться. Школа была старой и скрипучей, с пыльными углами и сквозняками в коридорах. Если верить сказкам, в таких местах как раз и скрывается вход в Волшебную Страну. И вот однажды утром по дороге на урок геометрии я сделала шаг по грязной булыжной мостовой, а следующий шаг уже по золотистому полю светящейся пшеницы. Переход дался мне нелегко: кровь из носа и, кажется, даже обморок. Людям вообще нельзя переходить так резко. Но это был единственный способ.
– Какой способ? – обмирая от страха, спросила Сентябрь.
– Часы, Сентябрь. Часы – это все. Это единственный повелитель и судья. Мне нужен был помощник. Кто-то в Волшебной Стране. Не муж, не Леопарда, а друг. Кто-то, чья преданность и любовь ко мне были бы сильнее любого закона, любых границ, сильнее, чем кровь, или рассудок, или большая кошка, или человек. Кто-то, сотворенный моими собственными руками, кто любил бы только меня, кто не мог бы перенести разлуки со мной.
– Алкали!
– Да, Алкали, мой бедный голем. Она рисковала самим своим бытием, когда пришла сюда, где неутомимая вода смыла большую ее часть. Она победила стражников, а в те дни это были духи медведей, и пробралась в эту комнатку. Она запустила мои часы в обратную сторону и буквально втащила меня в этот мир, ухватив за загривок. Тогда я этого не знала. Узнала только позже, когда сама пришла сюда и обнаружила ее следы. Стоя на ее мыльных следах, я остановила свои часы, чтоб они никогда больше не смогли выбросить меня из здешней жизни. Я опять стала ребенком, но зато теперь я дома. Однако время здесь – это загадка. Меня не было всего год, но все, кого я знала, когда жила здесь как Мальва, постарели или умерли. Никто не помнил, как я выглядела в детстве. И тогда я сказала им всем, что убила ее. Я разорвала ее знамена и разломала ее трон. Так я была отмщена.
– Но почему? Ты могла бы опять править справедливо и мудро, и тебя бы все любили! Может быть, твое время вышло, может быть, твое предназначение в том и состояло, чтобы сразить короля Златожрала и возродить Волшебную Страну, а потом…
Маркиза скорчила гримасу. Она снова провела руками по волосам, и черные локоны вернулись на место. Потом провела руками по платью, и вокруг нее вырос черный кринолин, в кружевах и бриллиантах. Она надежно водрузила шляпу обратно на голову и вытерла глаза.
– Я – не игрушка, Сентябрь. Волшебная Страна не может просто выкинуть меня, наигравшись. Если это место способно украсть у меня жизнь – что ж, я тоже умею красть. Я знаю, как все устроено в мире – в реальном мире. Я все принесла с собой: налоги и таможню, законы и Зеленый Список. Если они хотели забросить меня в мир людей, то я могу забросить мир людей сюда, весь, целиком. Я их всех наказала! Я связала их крылья, я напускала на них львов, если они пытались пикнуть. Я сделала так, чтобы детям, которые попадают в Волшебную Страну через Шестерни, было приятно и безопасно. Я сделала это для всех детей, что попали сюда и были здесь счастливы. Разве ты не понимаешь, Сентябрь? Никто не должен возвращаться назад. Никогда! Мы можем исправить этот мир – ты и я! Разъединить шестерни и спасти нас обоих. Пусть это будет мир, откуда никого нельзя уволочь, кричащего и плачущего, домой, на поле, полное томатов и побоев.
Сентябрь пошатнулась. Она думала, что разучилась плакать, но историю Маркизы невозможно было слушать без слез, горячих и горьких слез страха. Яго тихонько подвывал, оплакивая Мальву, или Маркизу, или Волшебную Страну – Сентябрь не знала.
– Прости меня, Мальва…
– Не называй меня так, – отрезала Маркиза.
– Тогда – Мод, прости меня.
– Хочешь рассказать мне, какая я плохая?
– Нет.
– Хорошо. Тогда делай, что тебе велено, малышка, или я задушу твоих друзей у тебя на глазах и отдам Яго их тушки.
Яго поморщился.
Сентябрь все еще прижимала к груди жемчужные часы. Она не могла вообразить себе этот кошмар: прожить здесь всю жизнь и внезапно лишиться всего и снова оказаться потерявшимся ребенком! Страшно даже подумать о таком. Сентябрь очень осторожно перевернула часы. Маркиза, бедная Мод! Она сломлена и хочет сломать Волшебную Страну, чтобы уподобить ее себе, сделать печальной, ожесточенной, свернувшейся в кольцо, как змея, готовая броситься на кого угодно, будь он друг или враг. Сентябрь поддела ногтем крышку часов. Дверца часового механизма распахнулась. А что, если бы это она, Сентябрь, прожила здесь так долго, что забыла дом?
Пальцы нащупали заклинившую шестеренку. Она знала, что справится. Часы – это просто. Мама давным-давно научила ее чинить часы. «Даже если бы это произошло со мной, – подумала она, – я не смогла бы сковать крылья Аэла».
Сентябрь вытащила из-за пояса Гаечный Ключ. Он был огромным и длинным, медная рукоятка ярко сияла.
– Он сделается того размера, какой мне нужен, – прошептала она.
Гаечный Ключ вздохнул и начал таять в ее руках, как мороженое на палочке жарким летом, пока не сделался крошечным и тончайшим ювелирным инструментом. Прежде чем Маркиза успела ей запретить, Сентябрь захватила ключом застопорившееся колесико в самой серединке часов Мод Элизабет Смит и повернула его.
– Не сметь! – закричала Маркиза. Она положила руку на черную спину Яго. Он лишь посмотрел на нее печальными изумрудными глазами.
– Мальва… – прошептал он, – я так устал.
– Пожалуйста! Я не могу вернуться. – Маркиза схватила Сентябрь за руку и сжала с чудовищной силой.
– Не трогай меня, – закричала Сентябрь. – Я не такая, как ты!
Маркиза рассмеялась своим режущим как нож смехом:
– Думаешь, Волшебная Страна тебя полюбит? Что она будет близка и добра к тебе, потому что ты – хорошая девочка, а я – плохая? Волшебная Страна не любит никого! У нее нет сердца. Ей все равно. Она выплюнет тебя обратно, как она это сделала со мной.
Сентябрь горестно кивнула. Обе с плачем вырывали друг у друга Гаечный Ключ. Сентябрь сунула пальцы прямо в часовой механизм, отчаянно стараясь повернуть колесико. Шестеренки взрезали ее отмороженные опухшие пальцы и окропили кровью внутренности часов.
– Нет, нет, я тебе не позволю! Я не вернусь домой! – Маркиза всхлипнула. И вдруг сделала нечто невероятное.
Она отпустила Сентябрь. Сделала шаг назад, широкий, насколько хватило место в этом крошечном, забитом часами пространстве. За спиной у нее вспыхивали молнии и хлестали струи дождя.
