«Прощальная церемония была просто великолепна… Полагаю, семья вам рассказала».
«Семья – это я».
«Конечно».
У Салли противно урчало в животе. Наконец он достиг нужного выезда. К счастью, шоссе успели основательно почистить. Колеса «бьюика» радостно зашуршали. Салли надавил на газ. Слева ползла вереница машин, направлявшихся в Колдуотер. Правая полоса была пуста.
«Как поживаете, мистер Хардинг?»
«Да так себе».
«Понимаю».
Салли взглянул на часы.
Десять минут второго.
Шоу началось.
* * *
Когда королева Виктория пожелала увидеть телефон в действии, Александр Грэм Белл с радостью согласился. Он понимал всю важность и значимость этого события. Оно состоялось в январе 1878 года в личном дворце королевы на острове Райт. Прошло менее двух лет с того знаменательного дня, когда император Бразилии воскликнул: «Боже мой! Эта штука говорит!» За это время Белл значительно усовершенствовал свое изобретение, и королеву ожидало внушительное представление. К дворцу протянули целых четыре линии, чтобы ее величество услышала в слуховой трубке сначала просто голос из соседнего здания, затем четырех певцов, находившихся в городке Каус, игру на рожке из Саутгемптона и, наконец, лондонского органиста.
Присутствовали во дворце и газетные репортеры. Все понимали: если изобретение Белла произведет на королеву должное впечатление, его ждет блестящее будущее на территории всей Британской империи.
И надо же так случиться, что за считаные минуты до начала Белл вдруг обнаружил, что три линии из четырех молчат. Времени выяснять причины уже не оставалось. В зал входила королевская семья. Белла представили ее величеству королеве Виктории, ее сыну, герцогу Коннаутскому, и дочери, принцессе Беатрис.
Придворный передал Беллу вопрос королевы: «Не соблаговолит ли профессор рассказать нам об устройстве, которое он называет телефоном?»
Белл поднес к уху слуховую трубку, вдохнул и мысленно помолился о том, чтобы последняя линия оказалась работающей.
* * *
В больничной палате негромко бормотал телевизор. Элиас Роу осторожно взял сухонькую руку пастора Уоррена.
– Пастор, там началось, – сказал Элиас.
– Что? А-а, понял…
В приоткрытую дверь Элиасу был виден пустой больничный коридор. На местах оставался лишь дежурный персонал. Многие отправились на стадион. Кое-кто взял в этот день выходной «по религиозным мотивам». И в Колдуотере, и по всей стране очень и очень многими владело ощущение, будто они присутствуют при историческом событии. В том, что шоу проводится за три дня до Рождества, тоже усматривали особое значение. По накалу страстей этот день не уступал дню выборов президента. Говорили, что эта пятница навсегда изменит историю человечества, как изменил ее американский астронавт, ступивший на Луну.
После вчерашней дурацкой встречи Салли и Элвуда Элиасу захотелось покоя и ясности. Поэтому он пришел в палату, где лежал пастор Уоррен. Они вместе помолились. Теперь Элиас расположился на мягком стуле возле койки пастора, и они смотрели кульминацию событий, начавшихся четыре месяца назад. И для Уоррена, и для Элиаса это были едва ли не самые странные месяцы. Элегантно одетая ведущая представила зрителям нескольких избранных, а затем и Кэтрин Йеллин. Камеры без конца показывали собравшихся на трибунах. Люди сидели, сложив руки и закрыв глаза, – молились.
– Кэтрин, вы просили свою сестру Дайану выйти сегодня с нами на контакт? – спросила ведущая.
– Да.
«А она нервничает», – подумал Элиас.
– Вы объяснили ей, для чего? – продолжала ведущая.
– Да.
– И что вы ей сказали?
– Я спросила ее… если Господь хочет, чтобы весь мир убедился в реальности загробной жизни, согласна ли она показать это… всему миру?
– И она дала согласие?
– Да, – почти шепотом ответила Кэтрин, глядя на свой розовый мобильник.
– Вам передали список вопросов, набравших большинство зрительских голосов? Все эти вопросы касаются той таинственной сферы, которую мы привыкли называть небесами, раем, потусторонним миром и так далее.
Кэтрин вертела в руке планшет с пришпиленным листом бумаги.
– Да.
– Как я понимаю, вы все пришли сюда со своими телефонами. – Ведущая повернулась к остальным избранным. – Пожалуйста, покажите их нам.
Все послушно достали мобильники. Кто-то положил телефон себе на колени, кто-то держал у груди. Камера поочередно показывала крупным планом каждого из избранных.
Ведущая повернулась к экрану «телеподсказчика», позволявшего ей незаметно для зрителей читать текст, набранный большими белыми буквами.
– Феномен голосов из потустороннего мира отнюдь не нов. Сейчас через спутник к нашему разговору подключится эксперт по паранормальным коммуникациям, доктор Саломея Депазна. Она находится в Хьюстоне. Доктор Депазна, вы нас слышите?
На громадных экранах появилось лицо женщины средних лет, с седыми прядями в волосах. В широком окне за ее спиной виднелась панорама Хьюстона.
– Я рада принять участие в вашей программе.
– Скажите, доктор, зафиксированы ли в прошлом случаи общения людей с…
Дррррнннн!
Ведущая смолкла.
Дррррнннн!
Тесс опустила голову.
Это звонил ее новенький мобильник.
– Боже мой, – прошептала она.
Дррррнннн!
А потом… Дззинннь!
Затем… Оле-оле-оле…
Один за другим, оживали мобильные телефоны в руках всех избранных. Избранные очумело переглядывались.
– Вы меня слышите? – вопрошала с экрана доктор Депазна. – Куда вы пропали?
Сообразив, чтó происходит, зрители начали кричать:
– Поговорите с ними! Ответьте им!
Тесс взглянула на Анеша, тот – на Джея, а Джей – на Эдди. Джек Селлерс, стоявший возле Кэтрин, увидел смущенное лицо, повернутое к нему. Он не сразу понял, что его мобильник тоже звонит.
* * *
Нужный Салли дом находился в самом конце грунтовой дороги, заваленной снегом. Участок был огорожен металлической сеткой. Фермерский дом стоял в глубине, амбар – позади него. Можно было подъехать к воротам, однако Салли не хотел обнаруживать себя. Набрав побольше воздуха, он прыгнул на изгородь и вцепился в ячейки сетки. Десять лет военной подготовки научили его преодолевать препятствия, но он уже забыл, когда в последний раз занимался подобными вещами. То, что раньше делалось играючи, сейчас потребовало заметных усилий. Однако Салли удалось достичь верха. Он протиснулся между заостренными столбиками, оттолкнулся и прыгнул в снег.
