Но, как журналист ни стремился поскорее начать обещанное телезрителям независимое расследование, вплотную к нему он смог приступить только сегодня.
Позавчера невыспавшийся Андрей целый день колесил по городу, затем несколько часов провел в студии. Вернувшись домой поздно вечером, он уснул, не успев донести голову до подушки. Большая часть следующего дня прошла под бесконечный трезвон телефона. К вечеру голова так распухла, что попытка сформулировать самую простую мысль вызывала приступ тошноты. После получасового мучения Андрей пришел к выводу, что поступит разумно, если попросту отправится спать. Так он и сделал.
Зато сегодня утром он проснулся полным сил и желания своротить горы. Сварив традиционную утреннюю порцию крепкого кофе, Андрей сразу же засел за работу.
Единственная официальная версия убийства Гладкова сводилась следствием к следующему: нападение с целью ограбления, нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших за собой смерть. Сначала, учитывая общую картину преступления, данная версия казалась журналисту вполне правдоподобной. Сейчас она его не устраивала.
Сегодня, просматривая ксерокопии машинописных документов, разбирая каракули капитана и записи, сделанные собственной рукой, больше всего внимания Андрей обращал на то, что делал и с кем общался Сергей Гладков в последние часы своей жизни. Именно здесь, если исходить из того, что убийство было спланировано заранее, следовало искать причины, по которым Гладков расстался с жизнью.
На кухне сестра загремела посудой. Резкий звук сбил плавное течение мысли. Андрей недовольно поморщился. Вообще-то присутствие сестры его нисколько не раздражало. Скорее наоборот — вселяло чувство уверенности в завтрашнем дне. Совсем как в детстве, когда Лена была для него надежным другом, старшей сестрой и матерью в одном лице. Но, как и много лет назад, Андрей из чувства детского противоречия демонстрировал неудовольствие всякий раз, когда сестра отвлекала его от какого-нибудь занятия или принималась настаивать на своем.
Лена позвонила часа два назад, чтобы поинтересоваться, как продвигается его знаменитое на весь город расследование.
— Так себе, — признался Андрей. — Много неясного.
— Давай я приеду. Может, помогу чем, — неожиданно предложила сестра.
«Чем ты, черт возьми, можешь мне помочь», — хотел было буркнуть Андрей, но вовремя прикусил язык. Советы сестра всегда давала дельные, так, может, и на этот раз что умное подскажет. По крайней мере, пожрать приготовит.
— Приезжай, — согласился он. — Только учти, времени у меня немного.
— Я быстро.
Лена приехала через час, нагруженная сумками с продуктами, коротко поинтересовалась:
— Обедал?
Андрей отрицательно покачал головой. Ни слова не говоря, сестра скрылась на кухне. Через несколько минут в комнату потянулись запахи, вызывающие обильное слюноотделение.
Снова загремела посуда, желудок отозвался громким урчанием. Подавив желание поинтересоваться, скоро ли будет готов обед, Андрей сделал большой глоток кофе и вернулся к изучению содержимого рабочей папки.
Еще позавчера «дело предпринимателей», о существовании которого он так смело заявил в прямом эфире, на девяносто процентов было высоса-но из пальца. Тогда Андрей и не предполагал, куда именно заведет его расследование. Прислушиваясь к звону тарелок, он еще раз прокрутил в голове все, что ему было известно о последнем дне жизни Гладкова.
В Москву Сергей прибыл рано утром. Первым делом отправился в гостиницу, в которой останавливался каждый свой приезд на протяжении последних полутора лет. Звонить в Муром, чтобы сообщить о благополучном прибытии в столицу, Сергей не стал — обычно он делал это позже, днем, чтобы не беспокоить никого ранними звонками.
Сначала Гладков отправился к поставщикам — обговорить условия договора на следующий год. Затем заехал в представительство одной швейцарской фирмы, где посмотрел образцы предлагаемой продукции. После этого заглянул к приятелю, предложил вместе пообедать, но у приятеля была назначена важная встреча, и поэтому совместный обед не состоялся. Друзья договорились встретиться ближе к вечеру. Приятель велел своему водителю отвезти Гладкова в гостиницу — прежде чем отправиться обедать, Сергей решил переодеться и позвонить в Муром.
Выяснить все это совершенно не составило труда. Гладков предпочитал планировать день заранее и скрупулезно заносил в записную книжку все предстоящие визиты и встречи. Оставалось только встретиться с людьми, указанными в записной книжке, и задать им интересующие следствие вопросы.
Больше всего дал рассказ водителя. Он подвез Гладкова к гостинице, там сбавил ход, выбирая место, где можно было бы прижаться к обочине и высадить пассажира, предварительно договорившись, согласно указаниям начальника, во сколько заехать за ним вечером. И тут Гладков, от нечего делать крутивший головой по сторонам, неожиданно заорал: «Стой!» — и попытался выскочить из машины на ходу. Водитель эту попытку, разумеется, пресек на корню, занял место удачно в тот момент отъехавшей машины и только тогда позволил беспокойному пассажиру выйти.
Уезжать, однако, водитель не торопился, ведь Гладков еще не сообщил ему, когда будет готов навестить приятеля. Поэтому то, что произошло дальше, водитель видел очень хорошо, хотя произносимых при этом слов разобрать не мог.
Выскочив из машины, Гладков бросился к тротуару и буквально налетел на мирно беседующего с каким-то человеком высокого плечистого мужчину. Лицо мужчины показалось водителю смутно знакомым, но каких-то определенных примет, кроме габаритов, вспомнить в дальнейшем он не смог. Впрочем, это, скорее всего, из-за того, что около гостиницы мысли шофера были заняты решением вопроса, долго ли ему придется ждать неуемного Гладкова и не успеет ли он пообедать.
Гладков между тем сгреб плечистого мужчину в охапку, потом что-то долго радостно кричал, объяснял, спрашивал, тряс руку и хлопал по плечу. Мужчина, как показалось водителю, Гладкова узнал сразу же, но то ли смутился, то ли растерялся. В любом случае у него неожиданная встреча особых положительных эмоций явно не вызвала.
Через несколько минут собеседники расстались, мужчина быстро удалился, а Гладков вернулся к машине за оставленной впопыхах сумкой. Выглядел он несколько обалдевшим, но извинился за задержку и смущенно пояснил:
— Старого друга встретил, ну надо же! А я уж думал, никогда не свидимся…
Водителю переживания пассажира были до лампочки, хотя и мелькнула мысль, что для старого друга плечистый незнакомец слишком уж невыразительно радовался неожиданной встрече. Но кто его знает, может, он вообще такой — невыразительный. Быстро выяснив, куда и во сколько заезжать за Гладковым, шофер отправился на обед.
Когда же в условленное время он подъехал к гостинице, Гладкова все еще не было. Прождав битых полчаса, водитель, поминая недобрыми словами суровый нрав своего начальника, который уж точно не одобрит, если он сейчас плюнет на все и уедет, а также необязательность его приятеля, водитель зашел в гостиницу, чтобы справиться о постояльце.
