— Деньги можешь достать?
— У меня есть левая карточка, — кивнула она, — денег хватит… на всех нас. То есть на меня, Юкио и Уиллоу. Чтобы снять и на тебя, мне нужно разрешение. А взять его не у кого.
— Тогда я не стану вам помогать.
— Ты даже не представ…
— Представляю. Я готов свалить. Только вернусь гитару захвачу.
— Гитара будет мешать. Путь нам предстоит неблизкий, через оккупированную территорию. Так что гитару придется оставить.
Это чуть было не поколебало его решимость.
— Я ее суну в камеру хранения. Заберу потом когда-нибудь. — Да и не мог он сейчас играть: каждая нота звучала бы фальшью, так ему было больно. — Штука в том, что, когда вас засекла эта птичка, я был с вами. Они решат, что я в деле. Слушай, я знаю, что вы сделали. ВС вас разыскивает. Правильно? Значит…
— Ладно, проехали, потише только. Слушай, я понимаю, что и тебя могли приметить, так что тебе тоже надо делать ноги. Допустим, но только до Мальты. Там…
— Мне придется остаться с вами. ВС повсюду. Я у них на крючке.
Она глубоко вздохнула, затем медленно выпустила воздух, присвистнув сквозь зубы, и уставилась в пол.
— Ничего не выйдет, — наконец подняла она взгляд. — Ты не наш. Ты гребаный музыкант.
— Тебя послушать, так это страшное оскорбление! — рассмеялся он. — Так вот: еще как выйдет! Группе все равно кранты, я должен… — Он беспомощно пожал плечами. Потом снял с нее очки и, заглянув в глубокие глаза, добавил: — Когда мы останемся одни, я тебе пизду в клочки порву.
Она сильно ударила его в плечо. Было больно. Но она улыбалась.
— Думаешь, такие разговоры меня заводят? Ну да, заводят. Но этого недостаточно, чтобы залезть ко мне в штаны. А насчет того, чтобы дальше с нами… как ты себе это представляешь? Небось боевиков насмотрелся?
— Я на крючке у ВС. Что мне еще остается?
— Хреноватый повод для того… для того, чтобы в такое ввязываться. Ты должен верить, потому что будет в натуре трудно. Тут тебе не телевизор.
— Боже мой, хватит. Я знаю, что делаю.
Глупости. Он был в депрессняке и под кайфом. Думал он примерно следующее: «Мой комп накрыло перегрузкой, все платы погорели. Сожжем на хер остальное!»
Он жил иллюзией, но не хотел признаваться в этом, вот и повторил:
— Я знаю, что делаю.
Она хмыкнула, внимательно оглядела его и сказала:
— Ладно.
И дальше все пошло по-другому.
ПОЛ ДИ ФИЛИППО
КРЕМЕНЬ ЖИВ
[69]Пол Ди Филиппо начал публиковаться сравнительно недавно, его послужной список не так велик. Однако рассказы его успели привлечь внимание энергичностью размаха и яркой, нетрадиционной образностью.
Предлагающийся вашему вниманию рассказ был опубликован в 1985 году и явился третьей публикацией в писательской карьере Пола. Сама тематика — радикальные общественные перемены, воздействие новых технологий — показывает, что Ди Филиппо уверенно владеет киберпанковской динамикой. Живет он в Провиденсе, на Род-Айленде.
У офиса Иммиграционной службы, образуя зловонный коктейль, бурлят запахи. Пот отчаявшихся мужчин и женщин, перезрелый мусор на загаженной улице, пряный аромат охранников у переднего входа. Смесь ударяет в голову, сбивает с ног любого, рожденного вне границ Брунглей, но Кремень к ней притерпелся. Другого воздуха, кроме нескончаемой вони — дыма отечества, — он не знает и не отторгает ежедневной реальности.
Нарастает шум, пытаясь заглушить собою запахи. Грубые, громкие звуки ссоры; мягкие, тихие звуки мольбы:
— Не шелуши тут, падла гнилая!
— Я тебя и пальцем не трону, дорогуша, только дай мне…
Из дверей раздается механический голос, без устали повторяющий список дерьмовых предложений так называемых рабочих вакансий:
— Тестирование противопехотных отравляющих газов. Фирма «Четыре-эм» обязуется предоставить всем выжившим полный пакет «Цитрин-омоложа». Высокоорбитальные вакуумщики требуются «Макдоннелл-Дугласу». Согласие на импринтинг сознания обязательно…
Что-то никто не торопится заграбастать себе эти вакансии, что-то не слышно голосов, умоляющих охрану пропустить внутрь. Лишь те, кто погряз в невообразимых долгах или вражде среди Брунглей, отваживаются подписаться на задания десятой категории, а только такие тут снисходительно предлагают. Кремень знает наверняка: эти жульнические варианты не для него. Как и остальные, он здесь потому, что место представляет собой точку фокуса, соборную площадь, жизненно необходимую, как водопой в Серенгети. Здесь завязывается вся скользкая шелуха, все натуральные сделки — весь бизнес ЗСТ Южный Бронкс, она же Джунгли Бронкса, она же Брунгли.
Обрушивается жара, еще более нервируя говорливое толпище, — опасная ситуация. От постоянного напряжения горло Кремня пересыхает. Он тянется к исцарапанной пластиковой фляге на поясе, делает несколько глотков вонючей воды. «Не свежа, да не отравлена», — повторяет он в уме присказку. По чистой случайности он заметил небольшую протечку в идущей между соседними ЗСТ трубе, близ реки, у забора, окружающего Брунгли. Чистую воду он, как пес, почуял издалека, ощупал несколько метров холодного трубопровода и нашел трещинку. Все приметы, зарубки на пути к сокровищу накрепко запомнил.
Проталкиваясь в толпе (ноги Кремня босы — вы удивитесь, сколько важной для тела и души информации можно прочувствовать мозолистыми пятками), он выхватывает обрывки разговоров, которые помогут ему пережить еще один день в Брунгли. Выживание является его главной — единственной — задачей. Если у Кремня и осталось, чем гордиться после всего пережитого, то лишь тем, что он выжил.
— Я загрузил малость темпы, парень, — вещает грубый голос, — на этом драка закончилась. Через тридцать секунд все трое были мертвы.
Слушатель восхищенно присвистывает. Кремень представляет себе, как он неким образом находит запрятанную темпу, продает ее за конкретные деньжищи, которые впоследствии тратит на сухое, безопасное место для сна и еду, чтобы набить вечно пустой желудок. История маловероятная, но помечтать — приятно.
Мысль о еде вызывает спазм в желудке. Сквозь грубую, покрытую коркой ткань он накрывает правой рукой средоточие острой боли — инфицированную рану. Вернее, Кремень считает ее инфицированной, но, пока не завоняет, точно сказать нельзя.
Продвижение сквозь гам и давку привело Кремня довольно близко к входу в офис. Он ощущает свободное пространство между толпой и охранниками — четвертушка сферы, созданной уважением и страхом; вертикальным сечением ее является стена здания. Статус охранников как наемных работников вызывает уважение, а их оружие — страх.
Один малость образованный депортированный уголовник описывал Кремню поражающее действие оружия — широких, длинных трубок с выступом магнитного резонатора посредине, пластиковым ложем и рукоятью. Оно испускает поток высокоэнергичных электронов на релятивистских скоростях, который, попадая в цель, разрывает тебя на колбасные ошметки, — такая огромная у пучка кинетическая энергия. Но даже если он пройдет мимо, сопутствующее гамма-излучение вызовет лучевую болезнь со смертельным исходом в течение нескольких часов.
