– Я понимаю, – коротко кивнул Иван, когда Андрей остановился перевести дух.
– Сомневаюсь, – невесело ухмыльнулся Милавин, – Я перепробовал всё, что мог – ничего не помогает. Я уже никому не верю. Это безнадёжно. Поэтому если ты дашь мне хоть один шанс помочь ей, то я его использую по полной. Не сомневайся.
«Вот и всё. Если откажешься после таких слов, то это уже будет никакое не благоразумие, а обыкновенная трусость. Но ты, вроде, трусом никогда не был. Так что теперь держись».
– А мне, значит, ты всё-таки веришь? – спросил Иван.
– Хочу верить. Очень хочу.
– Вот и хорошо, – он хлопнул Андрея по плечу. – Я тебя не обману.
На некоторое время – две или три секунды – в комнате повисла тишина, а потом Иван продолжил:
– Ладно. Ты давай займись разгрузом. А я пока жратву и воду подтащу. Будем твой рюкзак паковать.
Милавин только кивнул в ответ. Пока он стягивал с себя разгрузочный жилет, Иван вышел на кухню, но скоро вернулся с упаковкой из шести полуторалитровых бутылок с водой и пластиковым пакетом, доверху набитым консервами. Упаковку с водой он пока поставил на пол, а консервы вывалил на диван, небрежно сдвинув в сторону пакеты с экипировкой.
Андрей положил разгруз на стол и теперь возился с подсумками, свысока поглядывая на россыпь консервных банок. В предложенном рационе оказались не только тушёнка и различные каши, но и фаршированные перцы, рыбные консервы, пара плоских банок с паштетом, сладкая кукуруза, сгущённое молоко и даже консервированные ананасы дольками. Кроме консервов были и пакеты с галетами, полбуханки чёрного хлеба в заводской упаковке, небольшая палка сырокопченой колбасы, ванночка плавленого сыра и пакет с сухофруктами.
– Разнообразно, – хмыкнул Милавин.
– А ты что думал, мы будем одним тушняком питаться? – лицо Ивана перекосилось в усмешке. – Я не враг своему желудку. Так… это всё тебе и ещё три бутылки воды себе в рюкзак забираешь. И сейчас ещё кой-чего принесу.
Он снова вышел, но на этот раз в смежную комнату, плотно закрыв за собой дверь. Через минуту вернулся с пластиковый пятилитровой канистрой в одной руке и несколькими блоками дешёвых сигарет, которые прижимал к груди другой рукой.
– А это что?
– Универсальная валюта, – объяснил Иван, вываливая всё на многострадальный диван.
– Ты же сказал, что деньги брать не надо.
– Деньги там не в ходу, а вот от спирта и сигарет мало кто отказывается.
«Может быть, глухая деревушка, где даже сельпо не работает, а люди живут натуральным хозяйством…», – Андрей уже который раз зарекался не гадать понапрасну, но очередное предположение нет-нет, да проскакивало. Впрочем, вслух он этого говорить не стал, поскольку не хотелось нарваться на ещё одно «вроде того» и кривую усмешку на обезображенном лице.
Около часа ушло на то, чтобы перевесить подсумки на жилете и упаковать в рюкзак всё необходимое. Полчаса после этого Андрей учился обращаться с пистолетом. Когда они закончили, на часах было почти половина четвёртого.
– Ну что, чаю? – предложил Иван, убирая пистолет куда-то в ящик стола.
– Нет, спасибо, – покачал головой Андрей, он только что переоделся обратно в гражданское и теперь складывал свою экипировку поверх объёмистого рюкзака. – Я уж лучше к своим поеду. Подольше с ними побуду перед… отъездом.
– Понятно. Слушай, если тебе надо какие-то дела уладить, то можно отложить выход.
– Написать завещание? – Милавин усмехнулся собеседнику, но тот не поддержал шутки.
– Всякое бывает.
– Нет. По мне, чем раньше, тем лучше. Чего тянуть?
– Хорошо. Тогда завтра в восемь подъезжай ко мне, – они вышли в прихожую. – Нож не забудь!
– Не забуду, – Андрей расстегнул лёгкую наплечную сумку, с которой приехал, и вытащил оттуда бумажный пакет. – Держи, это тебе.
Иван открыл пакет, увидел там банковские упаковки с банкнотами, тут же стушевался, буркнул что-то вроде «Угу» и забросил пакет в комнату.
– Считать не будешь? – спросил Милавин.
– Да вроде нормально, – он начал суетливо открывать дверные замки.
– Ну, как знаешь.
– Ладно. Давай. До завтра.
– Давай, – они пожали друг другу руки.
Милавин вышел на лестничную клетку и вызвал лифт. Иван через порог кивнул ему, ещё раз прощаясь, прежде чем закрыть дверь. Защёлкнув замок, он прошёл в комнату, вывалил деньги из пакета на стол и тщательно пересчитал, при этом Иван вскрывал продольную ленту на упаковке и проверял банкноты в каждой пачке. Вся сумма оказалась в наличии, Андрей не обманул. Иван сгрёб пачки обратно в пакет, взял со стола мобильник и, выбрав в телефонной книге нужный номер, нажал вызов.
– Да, – через три гудка ответил ему до боли знакомый женский голос.
– Здравствуй!
– Здравствуй!
– Ты сейчас у Макса?
– Да. Но мы уже скоро хотели уезжать.
– Задержись, пожалуйста. Где-то через час я подвезу деньги.
Пауза. Потом короткий, немного раздражённый вздох на той стороне трубки:
– Хорошо. Только давай побыстрее.
– Через час, – ответил Иван и, не прощаясь, нажал отбой.
* * *
Через пятьдесят пять минут Иван уже подходил к огромному зданию, облицованному серо-розовыми гранитными плитами. Точнее это был целый комплекс зданий, где чёткие рубленые силуэты построек, переплетаясь друг с другом уступами террас, мостиками галерей и переходов, образовывали единый многоступенчатый грязно-розовый массив. На карте города этот комплекс раскинулся кривобоким разлапистым крестом ближе к южной окраине столицы среди зелёных многоугольников лесопарков. Карта не обманывала, зелени вокруг действительно было много. Дорожка из серых плит, по которой сейчас шагал Иван, шла через просторно раскинувшийся изумрудный газон, то тут, то там на газоне были видны кустарники и деревца. Листва на деревьях ещё не запылилась и не потемнела от летнего зноя, поэтому радовала глаз, особой лучистой зеленью, какая может быть только под ярким майским солнцем. А дальше, там, за железным забором комплекса, и вовсе начинался густой пушистый лесопарк.
Иван подошёл к центральному входу, нырнул под козырёк, над которым по стене шла надпись, выполненная золотистыми буквами «Центральная клиническая больница Российской академии наук». Стеклянные двери на фотоэлементе послушно отъехали в сторону, едва он приблизился. Иван прошёл через вестибюль, привычно направившись к стойке охраны. Охранник, молодой парень лет двадцати пяти, оказался новеньким и не узнал посетителя в лицо, хотя Иван приезжал сюда далеко не в первый раз.
– Вы к кому?
– В стационар, отделение неврологии.
Охранник перевёл взгляд на круглые часы, что висели напротив него, над центральным входом.
