На страйкбольных тренировках команда, в которую входил Милавин, не раз отрабатывала штурм зданий и в частности вход через окно, поэтому сейчас он со знанием дела прижался рюкзаком к забору и чуть присел, так чтобы колени согнулись под прямым углом.
– Давай.
Иван одобрительно кивнул, одним движением перебросил автоматный ремень через руку – теперь «Калашников» висел у него на боку – вытащил из кобуры пистолет и полез наверх. Левой ногой он наступил Андрею на колено, правой на плечо, а потом рывком выпрямился, встав двумя ногами ему на плечи. Милавин сдавленно крякнул, Поводырь и сам по себе весил немало, так ещё и объёмистый рюкзак на нём.
Держа ПМ наготове, Иван огляделся поверх стены. Он не заметил никакой опасности, поэтому сунул пистолет обратно в кобуру, подтянулся на руках и лёг на кромку забора.
– Цепляйся.
Андрей развернулся, ухватил протянутую ему руку, и его буквально втянуло наверх. Он едва успевал помогать напарнику, отталкиваясь подошвами от стены. Да уж в чём-в чём, а в силе Ивану не откажешь.
Через несколько секунд они оба спрыгнули по ту сторону забора. Теперь от набережной Водоотводного канала их отделяла только огороженная площадка офисной парковки, на которой, тесно прижавшись друг к другу, в несколько рядов стояли иномарки.
Иван снова присел на корточки, Андрей последовал его примеру. Ещё пара минут ушло на внимательный осмотр окрестностей.
– Вперёд, – Поводырь не стал выпрямляться, двигаясь так же на корточках, он начал огибать ярко-синюю «Мазду». Милавин следовал за ним.
Они были посреди автостоянки, лавируя среди машин, Иван как раз свернул в провал между серебристым «Мерседесом» и чёрной «Ауди», когда в тишине, казалось бы, безжизненного города оглушительно рявкнул одиночный выстрел.
Для Андрея это было настолько неожиданно, что он даже не сразу сообразил спрятаться. Вскинувшись всем телом, он успел заметить, как Иван нелепо взмахнул рукой, с грохотом рухнул на капот «Ауди» и сполз вниз. Милавин рванулся было к нему, но тут же снова громыхнуло, и боковое стекло «Мерседеса» покрыла густая сеть трещин, разбегающаяся от аккуратного круглого отверстия размером с двухрублёвую монету. Андрей ничком упал на асфальт лицом вниз, только теперь он понял, что происходит.
– Иван! Иван, ты как?! – позвал он, чуть приподняв голову. Никакого ответа. Ему не было видно, что произошло с напарником, обзор полностью закрывал чемоданоподобный багажник «Мерседеса».
– Ты живой?!
Тишина.
Милавин подтянул ноги под себя и начал подниматься, тут же по ушам хлестанул новый выстрел, а корпус «Мерседеса» отозвался на попадание звонким гулом. Андрей снова вжался в асфальт.
– Иван, ты где?!
Это уже была настоящая паника. За неполные два дня Милавин успел привыкнуть, что Поводырь – это опытный вояка, всегда способный постоять не только за себя, но и прикрыть своего спутника. А теперь получалось, что бывший учитель математики, а ныне менеджер-продажник, до сих пор лишь игравший в войну, оказался абсолютно один под обстрелом. Совершенно неожиданно для себя, Андрей вдруг осознал: один единственный выстрел может навсегда оборвать всю эту мешанину из радостных, грустных, иногда страшных, а иногда и счастливых событий. Достаточно одного попадания и безвозвратно исчезнет целый мир, наполненный его целями, планами, мыслями и мечтами. Исчезнет он сам…
«Что я здесь делаю?! Куда полез?! Зачем?!!! Разве могу я кого-то спасти, кому-то помочь? Меня убьют, а Сашка так и останется где-то здесь навсегда!» – на несколько секунд Милавин сам себе показался жалким и бессильным. В сознании ледяным вихрем ревел ужас, разметая в клочья любые мысли.
«Стоп! Стоп!!!» – прикрикнул Андрей на себя. – Нужно действовать, нужно что-то предпринять. Но что?!!!»
Новая волна паники едва не опрокинула его, однако в последний момент он всё-таки ухватился за спасительную соломинку: «Нужно добраться до Ивана. Если он жив – он подскажет, что делать и как спастись. Если ранен – надо помочь, перевязать, есть ведь аптечка. Если он мёртв – ты заберёшь у него автомат. Нужно добраться до Ивана!»
Как будто выныривая из тёмного бездонного озера, он поднял голову и пополз вперёд, широко загребая коленями и локтями. Добрался до заднего колеса, прижался щекой к асфальту и заглянул под бампер. Милавин увидел тупорылую морду чёрной «Ауди», радиаторную решётку, украшенную серебристыми кольцами логотипа, но Ивана там не было.
«Наверное, он свалился за машину или отполз», – подумал Андрей и в этот момент услышал торопливые шаги по набережной. Бежали двое или даже трое.
– Чё там?! – выкрикнули на бегу.
– Два тела на парковке! – откликнулся другой голос, кажется, с той стороны Водоотводного канала – Я одного снял. Второй ныкается за серебристым «Мерином». Я его прижал, никуда не денется.
– Ща мы его вытащим! Не стреляй! – обрадовался бегун, судя по звуку, он уже стоял перед входом на парковку.
– Эй, друган! Вылезай по-хорошему! Сразу не убьём!
– Давай-давай! Не кочевряжься! Подымай ручки и выходи!
– Хенде хох, твою мать!
Прибежавших было трое. Они начали разбредаться по автостоянке, похохатывая и подбадривая друг друга. Андрей перевернулся на бок, потом сел, прижавшись рюкзаком к дверце «Мерседеса», рукоять «ТТ» он стискивал двумя руками.
«Сдаваться смысла нет – всё равно съедят. Нужно снять рюкзак, будет мешать двигаться», – он расстегнул фастикс на груди и уже хотел выползти из плечевых лямок, когда справа загрохотало железо и над крышей стоящего рядом джипа-паркетника, показалась бритая до синевы голова, а потом и плечи. Людоед заскочил на высокий капот и теперь смотрел на Андрея поверх крыши внедорожника.
За долю секунды, пока Милавин поднимал пистолет, в его память буквально врезались худое бледное лицо противника, перекошенное наглой усмешкой, растянутый серо-зелёный свитер с простеньким геометрическим узором, светло-светло-бежевая жилетка с кучей карманов, какую любят одевать рыбаки или торговцы на рынках, и обыкновенный строительный молоток в занесённой для броска правой руке.
Андрей выстрелил трижды, ни разу не попал, только продырявил паркетнику заднее стекло и короб запаски, зато заставил людоеда шарахнуться назад и спрыгнуть с капота, чтобы укрыться за тушей внедорожника.
– Мля! У него ствол!!!
– Огрызается сука!
– Трындец тебе, козлина! Сам напросился!
Последний выкрик прозвучал где-то слева, совсем рядом.
Милавина брали в клещи, обходя с двух сторон.
«Успеть уложить хотя бы одного из них. И не даваться им живым. Лучше застрелиться самому. Но сперва, убить хотя бы одного», – мысли вспыхивали в голове, как приказы, коротко и хлёстко, а взгляд метался из стороны в сторону, чтобы не прозевать следующую атаку.
Короткая, на три патрона, автоматная очередь ударила от чёрной «Ауди», тут же с той стороны канала отозвался звон битого стекла.
