— Давайте не будем их беспокоить! Может, они там делами занимаются, так зачем их отрывать. Я подожду, пока они закончат разговор, — открыв сумочку, я достала клипсы и надела их на уши.
Видимо, такой мой жест успокоил секретаршу. Она пожала плечами с таким видом, будто сомневалась в здравости моего рассудка, и опустилась на свое кресло. Дескать: «Если ты такая дура и не хочешь отдыхать, то тогда сиди: дело твое!»
«Конечно, мое, солнышко!» — чуть не сказала я вслух, но вместо этого просто улыбнулась.
Мне повезло: Хольберн ремень не поменял. Едва нацепив клипсы на уши, я услышала его голос. Хольберн говорил как-то вяло, и мне показалось, что после нашего вчерашнего расставания они с Ридле провели веселую ночку где-нибудь в ресторане или нелегальном публичном доме. Жаль только, что я попала к самому концу разговора!..
— Ладно, — проговорил Хольберн, растягивая слова. — С Головановым мы все с тобой решили, теперь можно и отдохнуть.
— Действительно, Ральф, — поддержал его Ридле. — Езжай в гостиницу и отоспись. Только не перепутай свой номер с номером фрау Гецрих. А то эта жирная гусыня тебе отдохнуть не позволит! — Ридле захохотал…
Чтобы не выглядеть дурой, я достала из сумочки зеркальце и тушь и начала красить ресницы. После этого секретарша Ридле полностью утратила ко мне интерес.
— Да, а куда ты дел дискету? — раздался у меня в ушах голос Хольберна вслед за звуком отодвигаемого стула.
— Она в тайнике, в комнате моей жены, — зевнув, ответил ему Ридле. — Не беспокойся. Ее там никто не найдет. А как поедешь обратно, ты ее заберешь с собой.
— Очень хорошо, — видимо, Хольберн пожал Ридле руку. — Ты что собираешься делать?
— Уеду часа на три и осмотрюсь на месте, — проговорил в ответ Ридле. — Впрочем, тебя это не касается!..
Они попрощались, и Хольберн пошел к выходу. Я расслабилась, чтобы не выдать своего напряжения. Удача сама шла мне в руки, и упустить ее теперь было бы верхом глупости!..
Глава 6
Я ехала на такси домой к Ридле и вспоминала события сегодняшнего утра. Все складывалось не так, как я планировала, но и в этой ситуации были свои несомненные плюсы.
Во — первых, я знала, где находится дискета с секретным заданием резиденту германской разведки. Во-вторых, домой к Ридле проникнуть значительно легче, чем в его кабинет в офисе «Gediehen». Ну а в-третьих, Ридле до обеда уезжает из Тарасова, а Хольберн пойдет отсыпаться в свой номер. Так что руки у меня развязаны.
Едва Хольберн вышел из кабинета Ридле, как его поведение насторожило меня. Он не выказал никакого удивления, когда увидел меня в приемной. Это показалось неестественным, но я быстро успокоила себя.
Хольберн неплохо умел контролировать свои эмоции. Поэтому, даже если он и был удивлен, то умело сделал вид, что ничего не случилось. Хотя, может быть, повода удивляться у него и не было: Хольберн мог и не знать, к которому часу мне следовало прийти на «работу».
Отсутствие машины Ридле около дверей офиса тоже довольно быстро объяснилось. Оказывается, он отправил одного из охранников в сервисный центр, чтобы у «Мерседеса» заменили масло.
Ридле же меня встретил довольно холодно и велел ехать домой и отсыпаться до трех часов пополудни. Перед тем как отпустить меня из кабинета, Ридле сказал, что не любит забывчивости у своих сотрудников и в следующий раз вынужден будет принять надлежащие меры.
Это выражение в его устах прозвучало несколько двусмысленно, но я сделала вид, что ничего не поняла. Вообще же Ридле выглядел мрачно и подавленно. Видимо, мое разоблачение сыграло с его нервами злую шутку: Ридле здорово перепугался за свое благополучие.
Мне его испуг был на руку, и сейчас я ехала к нему домой с чувством морального превосходства. Еще бы! Немцы оказались не такими осмотрительными, как я предполагала. Зная, что я не та, за которую себя выдаю, и отыскав один мой «жучок», они умудрились прошляпить другие.
Впрочем, я не думала, что мое превосходство в информированности продержится долго. Скорее всего у сотрудников германских спецслужб просто не хватило времени или возможности, чтобы обезвредить все мои «жучки».
Это упущение они скоро исправят, но к тому времени мое оборудование уже утратит для меня жизненную необходимость. Я буду знать суть задания Ридле и подготовлюсь к перехвату. Я уже и сейчас, словно наяву, видела удивленные глаза агента бундесвера, когда я захвачу его с поличным.
Домой к Ридле я ехала совершенно спокойно. Естественно, ехала я не в гости. Но не боялась, что меня там кто-нибудь застанет.
Дело в том, что обычно в это время супруга Ридле уходила в частную клинику за два квартала от их дома. Она посещала сеансы тайского массажа, о чем ее супруг знал прекрасно. Вернется супруга Ридле не раньше двенадцати, и времени до ее прихода у меня было достаточно.
Дети бизнесмена утром были в школе. Обе девочки учились в первую смену (о чем позаботился их родитель) и помешать мне тоже не могли. Так что тайник в комнате жены Ридле я могла искать спокойно. Если, конечно, сумею справиться с сигнализацией.
Войти в запертую квартиру Ридле, расположенную на третьем этаже, оказалось делом непростым. Я никогда не была у него дома, как не был никто из людей Грома. Так что у меня не было ни плана квартиры, ни схемы сигнализации. Замки у немца оказались тоже не подарок. Если бы я не взяла по пути из дома набор отмычек, то куковать бы мне возле запертых дверей до второго пришествия.
Вся проводка сигнализации была, естественно, внутри квартиры Ридле. Однако выходить наружу где-то она была просто обязана. Минут двадцать я крутилась на лестничной площадке, разыскивая провода, которые идут к системе сигнализации.
Наконец мои усилия увенчались успехом. Я отыскала два тоненьких проводка, идущих рядом с телефонной линией. Обрезать их нельзя было ни в коем случае. Сейчас почти все системы охраны способны реагировать на разрыв. Поэтому стоит повредить провода, как наряд милиции мгновенно окажется у подъезда.
Это я тоже предвидела, причем еще утром. Я захватила с собой миниатюрный приборчик. Его следовало присоединить параллельно проводке системы сигнализации, а потом резать ее со спокойной душой.
Приборчик на нужное вам время создаст иллюзию целостности цепи. Сигнализация не сработает, и я смогу попасть в квартиру Ридле незамеченной. Когда время действия приборчика истечет, он самовозгорится. Следов от него не останется, а у тех людей, что приедут на вызов, создастся полная иллюзия повреждения проводки от короткого замыкания.
С установкой этого приборчика я провозилась долго. Особенно осложняло работу то, что мне каждый раз приходилось маскировать свою деятельность, едва в подъезде раздавался какой-нибудь шум. Хорошо, что в этот час народу по лестницам ходило немного, и минут через восемь квартиру Ридле можно было безбоязненно открывать.
Для верности я выждала еще четыре минуты, на тот случай, если бы мой приборчик не сработал и наряд милиции все же нагрянул бы сюда. Районное отделение внутренних дел было почти напротив дома Ридле. Я постояла у окна и, убедившись, что из отделения никто не выскакивает по тревоге, пошла открывать массивную стальную дверь.
