Собирался народ; менты с интересом поглядывали; скинхеды таились у стенки. Пара пропитых субьектов уже успели сбегать домой и толкнуть свои полупердончики; моль радостно приземлилась, сожрала мех и взмыла опять, натягивая цепочку.
- А что она будет есть, если не хватит? - спросила какая-то любопытная старушка.
Менты прислушались.
- Может напасть, - равнодушно сказал Лукин. - У нее вообще-то яички отложены. Скоро потребность увеличится.
На этом месте менты решили вмешаться.
- Гражданин! - сказали они, обступая Лукина. - Давайте со своей молью куда-нибудь за город.
- За город никак нельзя, - сказал Лукин,- поскольку моль требует ухода, горячей воды и центрального отопления. Она нежная. И яички. А если по вашей вине моль умрет, - Лукин отступил на шаг и значительно поднял голову, - у вас будут крупные неприятности в связи с трехсотлетием города.
- Ты что ее, мужик, на трехсотлетие Петербурга откармливаешь? поразились менты.
- Да, - ответил Лукин, - на ее крылья будет нанесена карта города, а в зубах она должна держать якорь. Но вы же видите, что насекомое живет впроголодь. Уже пыльца с крыльев осыпается.
Менты в замешательстве переглянулись, и Лукин понял, что его дело восторжествует.
Вечером того же дня губернатор кричал на подчиненных:
- Смотрите у меня! Вы там мне трехсотлетие не компрометируйте! Я ведь все вижу, как вы с животными обращаетесь! Чуть моль праздничную не уморили, позор какой!
Под моль было списано много денег из бюджета; вечером того же дня Лукин, по обоюдному согласию, пристрелил тварюгу из охотничьего ружья.
- Мысль была ничего, - одобрил Веселуха, - но хороши такие мысли только для "эпохи первоначального накопления". И ты мне, титан Возрождения, больше эдак не крути! Знаем мы твои "надежные схемы".
- Не буду, - поклялся Лукин, а сам подумал: "Ты меня еще узнаешь, Веселуха!"
Шел первый снег, - какое сладкое время для свиданий, для сделок, для конфликтов, для переворотов. И ведь знаем мы, петербургские жители, что не бывает в октябре настоящей зимы, что еще снег смоет черными дождями, но как хорошо бывает и как приятно, когда вдруг, замедляя темп, осадки начинают не капать, а вот именно оседать...
В эти дни Веселуха метался на собаках по Петербургу, пытаясь заключить первый контракт. Срок кредита подходил к концу, в конце декабря маячила смрадная долговая яма. Снежинки падали на красный язык Яна Владиславовича; его волосы цвета светлого металла стояли дыбом, и пригладить их не было никакой возможности. Веселуха источал чистейшее обаяние, он влиял, скакал и интриговал, но директора заводов были и сами не промах. Они подсидели красных директоров, они грабили некогда на большой дороге, учились в бизнес-школах и начинали позорными подметалами. Некоторые из них делали по четыре ошибки в слове из трех букв. Поэтому разговаривал с ними Веселуха так.
- Вашему заводу нужен рентгеновский флуоресцентный? - рявкал он.
- Зачем он нам? - кисло морщились эти консерваторы. - Мы же пластмассовые игрушки делаем.
- Будете смотреть, - гремел Веселуха, - чтобы в пластмассу свинец не попал, а то детки будут ее грызть, помирать, и ваши игрушки никто не будет покупать. А на вас все будут показывать пальцем и говорить: "Вон идет директор завода, который не знал, что в пластмассе был свинец".
Директора обалдевали от такого напора. В кабинете становилось нечем дышать. Веселуха бил графины с водой об пол. Директора чувствовали себя обязанными что-нибудь для него сделать. Мокрый молочный снежок засыпал лениво весь Питер сверху донизу. Страсти разгорались.
- Тут нам прибор какой-то хотят всучить.
- Что за прибор?
- Рентгеновский флюоресцентный спектрометр.
- А он нам что, жизненно необходим?
- Да на хрен он нам не нужен. - Просто позвони им и скажи: "На хрен нам ваш спектрометр? Он нам не нужен". И они отстанут.
Просто позвони им и скажи.
И вот Веселухин телефон наконец зачирикал. Веселуха долго слушал, что по нему сообщают, а потом ответил "Да", положил трубку и небрежно молвил:
- Господа... Мне кажется, у нас наклевывается контракт.
- Вот как! - удивился Лукин.
Он уже сторговал себе приличное местечко в одном из банков, и уже воображал себе, как он скажет Веселухе "Спасибо тебе за доверие".
- И что? - спросил Рябинин жадно. - Мы что, повезем прибор прямо им? нет, пусть сами приходят! Прибор хрупкий. Пусть приходят сюда. Я не повезу прибор, нет, не повезу...
- Ишак ты отвязный, - нежно сказал Веселуха.
На следующий день они повезли прибор заказчику. Накануне долго торговались о цене. Веселуха исходил из себестоимости, Лукин - из рыночной цены, а Рябинин пытался сочинить цену "по совести". Наконец, все было решено, и вот они поехали на "Ауди" Лукина (Веселуха свою девятку продал) к заказчику.
Лукин вел хорошо, но немного резко. Веселуха сидел рядом и непрерывно курил, Рябинин трясся сзади, держа на коленках прибор, как котенка. Вот вдали показались огни завода-заказчика. Их встретил главный инженер. Веселуха взмахом руки пригласил Лукина и Рябинина: те аккуратно внесли прибор и поставили его на стол.
- Ой, какой маленький! - умилились лаборантки. - Спектрометры обычно у-у-у!
- Двадцать четыре килограмма, - сказал Рябинин смущенно.
- А обеспечение ему какое? - поинтересовались программисты.
- Обычный ПК, - пожал плечами Рябинин.
Он стеснялся, но Лукин задал тон:
- Без разрушения и порчи образца! - вскричал он.
- Погрешность до пятого знака по всем элементам! - подхватил Рябинин.
- Сто анализов в сутки!
- Прост до неприличия!
- Работать может даже обезьяна!
Так они распинались; характеристики у прибора были и впрямь исключительные, поверить такому всегда трудно: не обманывают ли нас? Народ переглянулся; тогда к столу вышел главный инженер, хлопнул по крышке прибора ладонью (Рябинин вздрогнул) и спросил веско, глядя Веселухе в глаза:
- Хорошо, а на Западе - сколько стоит такой прибор?
Народ затаил дыхание. Ян Веселуха вежливо ответил:
- Наш прибор не имеет аналогов ни в России, ни на Западе...
Все выдохнули и посмотрели на прибор с благоговением, а главный инженер, не желая показаться лохом, проворчал:
- Это все лирика, а вы продемонстрируйте, как он работает! Может, он и не работает вовсе.
Рябинин, волнуясь, поставил образец в кювету и начал анализ.
Прибор мигнул, тихо пискнул и анализировать не стал.
