— Не подумай, что мне жалко, — вдруг произнесла она. — Но не объедайся. Ты меня понимаешь?
— Есть, понял, — ответил он и отложил в сторону вилку и нож.
— Ну раз понимаешь, то пошли. — Она встала, взяла его за руку и повела за собой из кухни. В комнате горел неяркий свет и была расстелена — когда только успела? — двуспальная кровать.
— Нет, я тоже в душ, — Андрей уже еле сдерживал возбуждение.
Когда он вернулся, Лена лежала голая поверх одеяла.
— Нравлюсь? — спросила она.
— Оч-чень, — заикаясь, ответил Андрей.
Он мгновенно скинул одежду и шагнул вперед, чтобы улечься рядом, но она его остановила:
— Подожди! Дай-ка я на тебя посмотрю. Ты так в армии накачался?
— Да, — не без удовольствия ответил Андрей. — Плюс десять килограммов мышечной массы. Не зря старался?
— Нет, не зря, — хихикнула Лена. — Ну иди ко мне…
Они занимались любовью до самого утра. Андрей словно мстил за вырванные из жизни годы, комроты и комчасти, зимнему ветру на плацу, обмороженным пальцам ног, марш-броскам и мастурбации на боевом дежурстве. Он был с женщиной! И какой женщиной! Сейчас Андрей старался выплеснуть всю свою накопленную энергию.
Лена стонала, извивалась, кусала его, царапала, он был сверху, сзади, сбоку, снизу… После каждого раза он, чуть отдохнув, предлагал еще. «Конечно!» — отвечала она, и все продолжалось вновь и вновь.
— Что-то странное, — удивился Андрей уже под утро. — По-моему, у меня ЭТО было за ночь восемь раз.
— Да, — потянувшись, ответила Лена. — А у меня пятнадцать!
— Как это? — уставился на нее с неподдельным удивлением Андрей.
— А ты что, не знал, что у женщин оргазм бывает чаще, один за другим? Эх, маленький мой, иди ко мне, иди, я тебя поцелую…
Надо было собираться на работу. Андрей боялся, что если заснет хотя бы на тридцать минут, то проснуться вовремя уже не сможет. Она была только «за» — в предрассветный час имелось меньше шансов у подъезда наткнуться на соседей. Договорились встретиться на следующий день, время она не знала — свекровь должна была привезти дочь.
После обеда, ближе к трем, он ей позвонил — телефон не отвечал. Андрей набирал ее номер несколько раз, ответила Лена только около шести. Встречу она назначила в сквере у МКАДа в девять часов. Место было абсолютно безлюдное, так что Андрей все понял.
Ровно в двадцать один ноль-ноль он, словно тополь на Плющихе, возвышался среди пышных кустов. Лена опоздала всего на десять минут.
— Я весь день, весь день вспоминала тебя, — затараторила она. — С ума свел, сорванец. Я уж думала в сауну тебя повезти, но какая тут, блин, сауна…
— Что ты имеешь в виду? — спросил Андрей.
— А то, что где сауна, там и уголовные элементы. Мой муж очень известный человек в нашем районе. Если кто-нибудь из его друзей о тебе узнает — в лучшем случае до полусмерти изобьют, в худшем — уши отрежут, а в совсем плохом… Ну, ты понимаешь…
Андрей не обратил на ее слова внимания.
— Иди сюда… — сказал он и прижал ее к дереву. После того, как они чуть не откусили друг другу губы, спросил: — И что мы будем делать дальше?
— Как что? — удивилась Лена и провела язычком по губам. — Ты думаешь, почему я в юбке пришла? — Она повернулась к нему спиной, наклонилась, плечом уперлась в дерево и левой рукой задрала юбку. — Давай!
Дрожащими от возбуждения пальцами он натянул презерватив, осторожно отодвинул полоску трусиков и вошел в нее. У Лены была тонкая талия и крупный плотный зад. Одной рукой он схватил ее за ягодицу, другую положил на спину, как бы притягивая к себе. На каждое его движение она отвечала коротким стоном, кофточка из-за наклона сползла ей на плечи. Почувствовав, что он кончает, Лена закричала:
— Не останавливайся!..
Андрей договорился о рекламе с одной организацией, которая, как оказалось, была дочерней фирмой МПС. Договор был рассчитан на полгода, и денег им заплатили столько, что на личную беседу его вызвал генеральный директор. В трудовой книжке Андрею сделали запись: «Переведен на должность заместителя директора клиентского сервиса», изготовили пачку соответствующих визиток, а главное, выплатили огромную, как он посчитал, сумму.
В тот же день он обзвонил несколько агентств недвижимости и нашел однокомнатную квартиру через дорогу от офиса — сталинский дом, второй этаж, кухня четырнадцать квадратных метров. Сказать, что он был счастлив, — значило ничего не сказать. Он заплатил за три месяца вперед, чтобы все это время о деньгах не думать вовсе, и с поющим от счастья сердцем поехал в свою тьмутаракань забирать вещи.
На кухне сидел пьяный хозяин, пил «Черный русский». Судя по валявшимся на полу трем пустым банкам, ему уже было хорошо, но до привычного финала надо было еще штуки три.
— Ай-яй-яй! — заорал он, увидев вошедшего. — Андрюха, два с половиной уха! Наш пострел везде поспел! Андрюха, признайся, только честно, ты не еврей?!
— Я уже тысячу раз говорил: нет.
— А зря-а… Евреи, они, бля, умные… Продали, жиды, Россию…
— Кому продали?
— А жидам и продали! Не согласен? Всю Россию продали, суки, жиды и новые русские… Я всю жизнь работал, вот этими руками, деньги отличные получал, а что сейчас? Нет, что сейчас? Ты скажи!
— Не бухал бы и сейчас мог деньги получать. Извини, мне собираться нужно.
— Эт-та куда собираться?!
— Все, переезжаю. — Андрей был уже в комнате, раскрыл спортивную сумку и начал аккуратно складывать в нее вещи.
— А деньги?! — взвился хозяин.
— Какие деньги? У меня еще за две недели вперед заплачено.
— Тогда взаймы, — мгновенно сник незадачливый арендодатель.
— Хуй тебе, — ответил Андрей. — Все равно все в унитаз уйдет.
— Правильно, правильно, — опять вспыхнул хозяин. — Уматывай, коли жизнь дорога! Тебя тут ребята с Ромкиной женой в парке видели, а ведь Ромка — авторитет, весь район держал…
— У вас тут каждый второй — авторитет, особенно после пол-литра.
— Не скажи… Сидит-то он за убийство… Мокруха… Да вроде как по неосторожности, но кто там знает, сколько судье денег дали, чтоб статью поменять… Так что правильно: вали. Отрежут яйца, как жить будешь?
— Но ты же ведь живешь и без яиц, и без члена.
— Я?! — снова взвился хозяин. — Да я в твои годы ни одной юбки не пропускал! Я мотню даже не застегивал — все время хуй приходилось доставать!
— Верю, верю… Только не мешай… — Андрей попытался запихнуть в боковой карман сумки пакет с умывальными принадлежностями. Получилось.
— Андрюх… — жалобно простонал хозяин. — Дай штуку…
— Ну, друг. — Андрей обулся, постучал подошвами по полу, поднял поклажу, перекинул ее через плечо. — Прощай. Завязывай бухать, а то сдохнешь. — И вышел за дверь.
