На меня посмотрели с некоторым недоумением, поскольку в бильярд традиционно играли мужчины, а женщины только попискивали из-за спин своих кавалеров, выражая восхищение или досаду… но мое предложение было принято.
— Только учтите, сударыня, что мы играем хорошо, — сказал мне высокий мужчина в сером пиджаке. — Вы предложили большую ставку, так что я почту своим долгом сообщить вам: я чемпион города позапрошлого года.
— Но я же играю с вами в этом, а не в позапрошлом году, — улыбнулась я.
В это же самое время к господину Шеремету, который продолжал свою ночную трапезу, подошел человек в черном костюме и, наклонившись к его уху, негромко произнес:
— Валерий Иваныч, будьте любезны… вы понимаете, не могли бы вы есть в другом месте? Скажем, перейти на второй этаж?
Саяпин рассмеялся, при этом на его лице выступили глубокие морщины.
Президент компьютерной фирмы, не блистающий изысканными манерами, поморщился. Потом отставил от себя прибор, вытер руки салфеткой и, швырнув ее одному из своих людей, проговорил:
— А я уже закончил.
Полтора часа я наблюдала за Шереметом и Саяпиным, увлеченно сражающимися в «пирамиду», и ждала момента подобраться к ним поближе. Ведь они никого вокруг себя не замечают и играют только друг с другом.
…За это время — кстати! — я успела выиграть несколько партий у своих новых знакомых. В том числе и у того, кто опрометчиво объявил мне о своем былом — позапрошлогоднем — чемпионстве.
Впрочем, удивляться тому не стоило: я в самом деле блестяще играю в бильярд. Еще бы — обучал лично Гром.
Я отметила для себя одно важное обстоятельство: Шеремет и Саяпин играли не хуже его. Саяпин блистал прекрасно поставленным ударом и наметанным глазомером, а сильной стороной Шеремета, такого малоинтеллектуального внешне, было игровое мышление. И это несмотря на то, что Шеремет успел выпить немало джина и текилы, в особенности последней.
Ну что ж… виден прагматичный ум выпускника физфака университета и руководителя крупной фирмы оргтехники и программного обеспечения.
Когда наконец Саяпин проиграл (я, кстати, снова закончила свою партию на победной ноте), я решилась.
Причем не стала особо мудрствовать: я направилась к Шеремету, который, обыграв Саяпина, теперь, судя по всему, нацеливался перебраться наверх, где были тир, кегельбан и уютные номера.
Амбал-охранник — по виду раздобревший на новорусских харчах внук Полиграфа Полиграфовича Шарикова — остановил меня:
— Эй, подруга, ты куда?
— Я не к вам, — спокойно проговорила я и посмотрела на Шеремета, который крутил между пальцами кий, глядя на насупившегося Саяпина, отсчитывавшего ему свой проигрыш. — Разрешите предложить вам партию в бильярд. Мне понравилось, как вы играете, и я подумала, что с вами играть будет интересно. По «сотке» для начала, а?
* * *
Охрана оторопела от подобной прямолинейности и нахальства: чтобы какой-то левый игрок пер к их боссу с предложениями сыграть. Да еще и не игрок в полном смысле этого слова — а баба какая-то!
Шеремет прищурил один глаз и посмотрел на меня. А потом произнес:
— Мадам, по-моему, вы не туда попали. Мы играем, и играем на деньги, а не вышиваем крестиком на пяльцах.
— Разве я похожа на ту, кто вышивает крестиком на пяльцах? — улыбнулась я. — Что же касается денег, я уже назвала вам свою ставку. Если вы считаете ее недостаточной, то я готова ее увеличить.
— Вы не поняли. Я играю только с мужчинами.
— Почему?
— Потому что женщина не умеет играть в бильярд.
— Ну конечно, — сказала я, — насчет неумения женщины играть в бильярд спросите у господина Груздева, которого я обыграла дважды. Кажется, он в свое время был чемпионом города.
Саяпин, который до этого времени не вступал в разговор, оживился и произнес:
— Вы обыграли Груздева?
— А кто такой Груздев? — повернулся к нему Шеремет.
— А Груздев, Валера, это такой бильярдист, который до сих пор в десятке лучших игроков города.
— Так мы сыграем?
— Я — пас, — сказал Шеремет. — Я пойду наверх.
— Я сыграю с вами, — сказал управляющий банка «Ахернар». — Какова ваша ставка?
— Сто долларов.
— Давайте по двести, и дело в шляпе.
— Идет.
— Только бабки сразу на кон, — отозвался Шеремет, который не ушел, как обещал, наверх, а, кажется, собирался наблюдать, как его постоянный партнер по игре Саяпин будет разбивать «пирамиду» с какой-то незнакомой дамой. Саяпин бросил на зеленый стол смятые сотенные купюры.
— Справедливо.
И я присоединила к ним свою ставку.
Амбалы смотрели с пробудившимся интересом: примерно так же школьники смотрят, как их классный авторитет собирается навешать наглецу из параллели.
…Первую партию я проиграла. Нарочно. Я хорошо знала законы азарта и потому вовсе не собиралась отпугивать «клиента». Правда, проиграла ее на последнем шаре, когда вся партия висела на волоске, Саяпин озабоченно сжимал тонкие губы, а Шеремет, который так и не ушел, нервно пил коктейль и потирал от возбуждения руки.
Расчет был верным: сразу же после моего проигрыша Саяпин предложил сгонять еще по одной. Партнер (то есть я) оказался действительно классным, и, судя по всему, Саяпин и Шеремет не собирались отпускать меня так легко.
Вероятно, в этом городе было не так много хороших бильярдистов. Особенно если учесть, что игрока из первой десятки, Груздева, я обыграла, не прикладывая к этому каких-то сверхъестественных усилий.
Следующую партию против меня играл Шеремет. Причем мне пришлось пустить в ход все свое мастерство, чтобы не просадить еще двести долларов, после чего мое финансовое положение могло стать совсем шатким. Ведь я выудила у доктора Глеба Константиныча только восемьсот баксов.
Впрочем, разохотившемуся Шеремету помешали сыграть партию: прострекотал сотовый, Валерий Иваныч отложил кий и рявкнул:
— Да… слушаю. Что тебе? Приехать? Зачем? Что? Я занят? Да, я занят. Что? Ну… ну ладно. Еду… ну что ты будешь делать!
Он повернулся ко мне и, скривившись, сказал:
— Извините, жена баламутит. Опять, говорит, козел, бабки просаживаешь, а тут дочка приволокла домой стаю дебилов из своего этого… колледжа.
— Дочка? — переспросил Саяпин. — Так она у тебя вроде смирная?
— Ага! Смирная! Чтоб я таким глупым был, как она смирная! — Шеремет нервно пошевелил короткими пальцами, а потом добавил, обращаясь ко мне: — А с вами мы завтра доиграем. Приятно было иметь дело с сильным игроком. Беру назад свои слова насчет того, что женщина не может играть в бильярд. Был не прав. Ну… счастливо. Пойду выкуривать этих балбесов из дома.
