– У меня нет ни времени, ни желания ждать! – резко сказал Филатов. – Давайте что-то делать, и делать быстро!
– Когда вы сможете доставить товар в Хуахин? – после короткого раздумья спросил Аббас.
Не прикрывая трубки, Филатов обратился к Барри:
– Он предлагает Хуахин. Это далеко?
– Завтра к полудню успеем, – громко, чтобы Аббас услышал, ответил Барри.
– Буду ждать у входа на причал. Он там один, так что не ошибетесь.
На этом разговор закончился. Барри тут же связался с Чуаном и, описав место их пребывания, попросил завтра утром заехать. Еще он сказал, что мешки с рисом надо отвезти в Хуахин. Теперь можно было спать. Правда, Филатов попытался в очередной раз выяснить, каким образом Барри собирается произвести обмен и при этом не отдать ПЗРК. Но Барри уклончиво ответил, что именно сейчас продумывает несколько вариантов развития событий и пока не хочет раскрывать подробности. Это была его старая отговорка, и Филатов понял – дальше говорить бесполезно…
В комнате было темно, но сон не шел. Филатов ворочался с боку на бок и завидовал мирно похрапывающему Барри. Из головы не шла глупая и какая-то бессмысленная смерть Кегана. Человек искал прибыли, а нашел пулю. И ладно, если бы Аббас его убил, чего другого от него ждать? Или в Ираке расстреляли вместе с подельником Камелем. Но чтобы американцы, вот так – походя, случайно, только потому, что оказался на линии огня…
Потом вспомнилась Тинни и правда об их встрече. Но тут Филатов особо не переживал. Может, раньше его бы это задело, даже оскорбило – обман всегда обман и, чем бы хорошим он ни закончился, неприятный привкус остается. Но сейчас Филатов мыслил по-новому. Побывав под пулями, он понял, что есть вещи серьезные – жизнь близких людей, возможность быть с ними, а остальное не стоит особого внимания. С этими мыслями он наконец заснул.
Утром они умылись холодной водой, выпили горячего чая, приготовленного улыбающимся хозяином, и вышли на дорогу. Хорошо бы было побриться, но эту, по словам Барри, роскошь пришлось оставить на потом. Вскоре подъехал потрепанный микроавтобус неопределенной марки с одним из матросов за рулем, и они поехали на юг…
Хуахин оказался вполне симпатичным городком. Здесь не было безумной столичной толчеи, чадящих пробок и скучающих туристов. Барри сказал, что Хуахин – самый тихий и спокойный курорт всего Сиамского залива, поэтому именно здесь находится Королевский летний дворец. А еще именно в Хуахин в двадцатые годы прошлого века начали ездить первые европейские туристы. И это неудивительно – белый, выгнувшийся дугой трехкилометровый пляж, ограниченный с двух сторон скалами, производил самое благоприятное впечатление.
Примерно посередине пляжа далеко в море выдавался причал, вокруг которого покачивались несколько катеров и яхт. Барри указал на причал водителю, и тот, покружив по улочкам, ловко вывез их прямо к нему. Они вылезли из прохладной кабины на раскаленную солнцем улицу и прошли к морю. Купающихся почти не было, только местные мальчишки гоняли по песку мяч.
– И что дальше? – спросил Филатов. Точно в ответ, загудел телефон. Это был Аббас.
– Я вас вижу. Идите на яхту «Немезида». Она стоит по правой стороне.
Филатов и Барри поднялись на причал и пошли по выгоревшим, добела просоленным доскам.
– Давно хотел спросить, – сказал Барри. – Почему у тебя сигнал в телефоне похож на паровозный гудок?
– Отголосок хрупкой мечты детства, – усмехнулся Филатов.
– А ты что, хотел машинистом стать?
– Вроде того…
– Почему же не стал?
– Теперь уже не знаю. Детские мечты вообще редко сбываются…
– А я вот хотел стать разведчиком и стал им!
– Рад за тебя…
Они остановились у высокого белого борта с надписью «Немезида».
– Однако… – удивленно заметил Барри, указывая на лениво полощущийся американский флаг
– Ничего удивительного, господа, – Аббас стоял у борта. – Миром правит доллар!
– За это мы его и любим, док! – захохотал Барри, быстро входя в роль. – Я имею в виду доллар!
Два молчаливых араба помогли Филатову и Барри подняться на борт и провели под парусиновый тент, натянутый на корме. Аббас сидел в плетеном кресле, закинув ногу на ногу, и скептически смотрел на гостей – пыльных, небритых, вспотевших. Когда же он увидел рубашку Барри, не сходящуюся на животе, то просто засмеялся. Со стороны могло показаться, что два бродяги пришли наниматься на корабль к путешествующему миллионеру.
– Похоже, вам не слишком везло в последнее время, – заметил Аббас.
– Видел бы ты, как мы удирали, док! – воскликнул Барри, без приглашения плюхаясь в кресло. – В последний раз я так бегал, когда был бойскаутом!
– А вы что скажете, господин Филатов? – Аббас лениво отпил из запотевшего стакана.
– Мне надоели эти игры! – Филатов говорил зло, напористо. – Вначале вы приводите за собой шайку вооруженных до зубов цэрэушников и все мы едва не погибаем, а теперь устраиваете дешевое представление, изображая скучающего плейбоя!
– С чего вы взяли, что их привел именно я? – спокойно спросил Аббас, казалось, он ждал чего-то подобного.
– А вы полагаете, что они охотились за мной? Известным российским депутатом? Или их заинтересовал Джеймс, которого можно было без труда задержать в Бангкоке? Нет, доктор Аббас, если они и устроили стрельбу в безлюдном месте, то только потому, что знали – вы вооружены и очень опасны!
Филатов отошел к борту и стал смотреть на море. Сейчас он ненавидел Аббаса как никогда, но это была холодная, взвешенная ненависть. И ругался он только потому, что считал это необходимым. А надо было бы обняться с Аббасом и руку сердечно пожать – сделал бы все в лучшем виде! Что-то случилось у него внутри, точно вертевшиеся вразнобой шестеренки выстроились в строгом порядке и стали точным и надежным механизмом. Нечто подобное случилось с ним на заре политической карьеры, когда он научился управлять эмоциями и превратился из вспыльчивого крикуна в опытного оратора. Теперь жизнь заставила его сделать следующий шаг и взять под контроль свою ненависть.
– Алекс прав, док, – подал голос Барри. – Эти ковбои охотились за тобой. И если бы я не попортил им посудину, то ты сейчас не посасывал бы свой компот. Кстати, распорядись, чтоб и нам дали чего-нибудь крепкого, атов горле пересохло.
Аббас позвал одного из матросов, и тот принес стандартный набор из бутылки виски, льда и содовой. Барри взял виски с парой кубиков льда. Филатов пить отказался, оставшись стоять у борта.
– Откуда у тебя такая красавица, док? – спросил Барри, постучав грязным ботинком по отполированной до блеска тиковой палубе.
– Бедняга Рудольф арендовал где-то на тихоокеанском побережье Штатов, – ответил Аббас.
– Здорово придумано, док! – радостно воскликнул Барри. – Под таким флагом ты без труда отвезешь дудки даже в Вашингтон!
