– Не боитесь ли вы, что Юлия и Миша подадут на вас в суд?
– Мы не называем фамилий. Мы же не дураки, нам не нужны судебные процессы. Да, образ ее существует, это ее замечательная коса, но не более того. Героиня фильма – деловая украинская девушка, которая решает некие проблемы на территории России. Она будет встречаться с неким Михаилом – важным грузином. Мы берем прообразы, а не конкретных людей. Юля и Миша стали популярными на деньги американцев. На наши деньги они станут еще более популярными.
– А Мишу будет играть грузин?
– Может, армянин – есть два кандидата.
– Бюджет большой?
– Ну, для эротического фильма – большой.
– Вертолет будет летать реально или используете компьютерную графику?
– Никакой графики, полет будет настоящим».
Глава 43
Затем в прессе и Интернете стали появляться рекламные ролики фильма. Их обсуждение Филатов организовал в телепрограмме на популярном канале. Передача состоялась в конце августа. На нее пришли одни звезды.
Для начала ведущий предложил обсудить животрепещущую, на его взгляд, тему, касающуюся едва ли не каждого, – имеет ли право учительница словесности в свободное от школы время подрабатывать в ночном клубе стриптизершей? Героиня первой части программы, молодая сеятельница разумного, доброго, вечного, нисколько не смущаясь, обсуждала с публикой таинства своей второй профессии. Держалась она благопристойно, одежд с себя не сбрасывала.
Большинство присутствующих осудили филологическую стриптизершу. Она же утверждала, что обнажается перед публикой не только из-за приработка, хотя и он важен, но и потому, что ей это нравится. Выходило, что ее раздирают внутренние противоречия – любовь к литературе, с одной стороны, и к эксгибиционизму – с другой. Время наступило противоречивое, и некоторые гражданки никак не могут понять, каким же местом им зарабатывать на жизнь.
Когда обстановка достаточно накалилась, обсуждение плавно перешло на фильм «Юлия». Стали говорить о гранях дозволенного в кино. У каждого участника шоу было по микрофону. Старые звезды быстро поняли, что стали участниками рекламной кампании фильма, и выразили недовольство по этому поводу. Одна актриса однозначно осудила фильм, на что Елена Бонд ответила:
– Ну а вы сами-то в «Бриллиантовой руке» кого сыграли? Проститутку-клофелинщицу.
– То было искусство, а это черт знает что! – ответила актриса. – И потом, меня снимали со спины.
– По тем временам, – вмешался Филатов, – ваши танцы и «мини-бикини» тоже были примерно на таком же уровне. Так что все относительно. Может быть, через двадцать-тридцать лет и «Юлия» будет выглядеть столь же невинно в сравнении с новыми фильмами, как сейчас «Бриллиантовая рука» выглядит в сравнении с «Юлией».
Поднялся невообразимый шум, все говорили одновременно, и никто никого не слушал.
– Я не знаю такого режиссера – Филатова! – кричала одна знаменитость. – Филатов создан пиаром. Вывезите его на необитаемый остров – и все, нет Филатова.
– Это любого так, – ответил Филатов. – И вас в том числе.
Когда закончилась передача, Филатову пришлось спасаться бегством от взбешенных звезд. Он помчался по коридору в одну сторону, а ведущий – в другую.
Передача удалась.
Глава 44
На передачу «К баррикаде!» Филатова формально вызвал Лебедов, пожелавший как бывший офицер вступиться за честь женщины. Он заявил, что не мог пройти мимо столь вопиющего факта и пожелал восстановить попранную справедливость.
Для широкой публики приятельские отношения Филатова и Лебедова оставались неизвестными, поэтому все приняли это за чистую монету.
– Итак, – сказал ведущий, – сегодняшняя передача посвящена предстоящему выходу в свет политико-эротического фильма «Юлия». У нас в студии его создатель, депутат Государственной думы Александр Филатов и банкир Алекс Лебедов. К барьеру, господа!
Дуэлянты заняли свои места.
– Предваряя дискуссию, – сказал ведущий, – хочу задать несколько вопросов господину Филатову.
Филатов кивнул.
– Скажите, Александр, фильм уже снят?
– Да, он готов.
– Почему он до сих пор не вышел?
– Мы сейчас получаем все необходимые разрешения на его показ.
– Каков жанр фильма?
– Эротическая комедия.
– Не порнография? – подозрительно спросил Соловьев.
– Нет.
– Вы уверены в этом?
– Абсолютно. Там нет никаких откровенных сцен – одни намеки. Все только подразумевается.
– Но намеки весьма прозрачные?
– Можно сказать и так. Однако каждый понимает намек по-своему.
– Значит, вы настаиваете на том, что фильм эротический?
– Да. Хотя, строго говоря, эротики в обычном понимании слова там тоже нет.
– Что значит «в обычном понимании»?
– Эротики, которая возбуждает.
– Что там есть в таком случае?
– Обычная комедия с элементами эротики.
– А вот здесь я с вами не согласен, – решительно возразил ведущий. – Комедия получилась не совсем обычная – в ней действуют известные политики зарубежных государств. Для выяснения того, насколько это правомочно, я передаю микрофон господину Лебедову. Тот откашлялся.
– Для начала, – сказал он, блеснув стеклами очков, – я хотел бы услышать от господина Филатова ответ на следующий вопрос: вы согласны с тем, что прототипами главных героев фильма являются высокопоставленные и очень известные в своих странах люди?
– Да, отрицать не стану, – спокойно сказал Филатов.
– Назовите нам их. Филатов улыбнулся.
– Я не стану этого делать, уж вы меня извините. И так всем понятно, о ком идет речь.
– Вы чего-то боитесь?
– Ну, скажем так, мне не хотелось бы судебных исков.
– Дело только в этом?
– Да.
– А не мучают ли вас сомнения иного рода?
– Какого, например?
– Угрызения совести за то, что вы ославили честную женщину?
Филатов изобразил на лице изумление.
– Я? Честную женщину? Разве я назвал чью-либо фамилию?
– Нет, но исходя из контекста и так понятно, о ком идет речь.
– Я бы не стал столь безоговорочно это утверждать. В фильме фигурирует лишь имя, и до тех пор, пока не названа фамилия, это образ абстрактной женщины. Вы думаете об одной Юлии, а я, может быть, – совершенно о другой, кто-то еще – о третьей и так далее.
– Да, но коса!
